Книга Биг-Сур и апельсины Иеронима Босха, страница 84. Автор книги Генри Миллер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Биг-Сур и апельсины Иеронима Босха»

Cтраница 84

Именно «если»! Впечатление такое, будто весь народ упорно не желает жить просто и мудро. Наши лидеры твердят, что мы должны предпринять совместные усилия, но что они разумеют под этим? Совместные усилия для достижения мира и согласия? Едва ли.

Сократ бросил вызов судьям, сказав следующее: «Уверен, о граждане Афин, что мне давно следовало бы умереть, так было бы лучше и для вас, и для меня... Тот, кто действительно намерен отстаивать свою правоту, проживи он хотя бы еще немного, должен выступать от себя лично, а не от лица народа» [265] .

Чтобы образовалось сообщество — а что за нация или народ без чувства общности, — должна существовать общая цель. Даже здесь, в Биг-Суре, где вот-вот зацветут апельсины, не увидишь ни общей цели, ни совместных усилий. Здесь есть удивительно добрососедские отношения, но нет общинного духа. У нас есть Ассоциация фермеров, как в других сельских общинах, но играет ли какую-нибудь роль «ассоциация» в жизни отдельного человека? Настоящие трудяги сторонятся Ассоциации. Точно так же, как «настоящие святые» сторонятся Церкви. А настоящие лидеры сторонятся мира политики.

Как ни странно, но у тех одиноких странников, о которых я говорил: парнях, вроде Джека, Боба, Хадсона, Уоррена, Говарда, настоящий общинный дух развит больше, нежели у тех, кто разглагольствует об общности. Они думают своей головой, имеют твердые убеждения, странствуют налегке и всегда доступны. Они не стремятся «утвердить мир и покой в душах других людей». Но и не остаются равнодушны к положению окружающих. Не смотрят свысока или с презрением на тех, кому везет меньше, чем им. (Я не имею в виду, что в этом отношении они отличаются от остальных; здесь мало кто способен на такое, если вообще способен.) Хочу подчеркнуть, что к ним всегда можно обратиться за поддержкой, моральной или материальной. Они не делают проблем из пустяков. Не отделываются неуклюжей отговоркой. (На что горазды богачи.) Но говорят «да» или «нет». К тому же заранее знаешь, каков будет их ответ. Он будет искренен, скажут ли они «да» или «нет».

Выше я говорил о них так, будто они повинны в подрыве основы нашего содружества штатов. На самом же деле они вместе с тысячами других, о ком мы не знаем, содействуют созданию новой основы, простой, прочной, способной лучше противостоять воздействию внешних сил, разрушительной силе времени. Устраивая жизнь на свой лад, они тем самым указывают нам на все то ничтожное, мелкое, что делает нашу жизнь такой абсурдной и пустой.

Наши туристы, возвращающиеся из-за границы, рассуждают о бедности и тяжелой жизни большей части народа в Европе, Азии, Африке. Они с гордостью говорят об изобилии, которое мы имеем в Америке. Толкуют о прогрессе, санитарии, бытовых удобствах, высокой зарплате, свободе ехать, куда хочешь, и свободе говорить, что хочешь, и так далее. Толкуют об этом так, будто все это — американское «изобретение». (Словно они никогда не бывали в Греции, Риме, Египте, Китае, Индии, Персии.) Они никогда не говорят о цене, которую мы платим за эти удобства, за весь этот прогресс и изобилие. (Словно мы искоренили преступность, болезни, самоубийства, детоубийство, проституцию, алкоголизм, наркоманию, военное обучение, гонку вооружений и навязчивую идею создания нового смертоносного оружия.) Но говорят об автомобилях, последних фасонах одежды, богатом выборе товаров в магазинах, холодильниках и морозильниках, стиральных машинах, пылесосах, витаминах и барбитуратах, готовых завтраках, книжках карманного формата и так далее без конца. Или о социальном обеспечении, пенсиях, новых диетах, автоматизации, ракетах, полетах на Луну, библиотеках, больницах, университетах. Или о чудесах психоанализа и дианетики. Или, прочувствованно, о сокращении поголовья морских выдр. Они никогда не говорят об унизительном, бессмысленном, разрушающем здоровье труде ради того, чтобы иметь еду и квартиру, машину, приличную одежду, страховку, возможность платить налоги, на которые будут построены танки, линкоры, подводные лодки, реактивные бомбардировщики и новые горы бомб, таких, и сяких, и всяких. Они думают, что социально обеспечены и застрахованы от любой непредвиденности, любой случайности. Есть или нет у них счет в банке, но они наверняка по уши в долгах, ссудах и закладных. У них, так они думают, самое лучшее в мире медицинское обслуживание, и все же в конце концов они умрут от тысяч ужасных болезней, которые наследуют даже американские граждане. Нет числа тем, кто будет покалечен и изувечен на фабриках и заводах, в шахтах и лабораториях; еще больше будет ранено, изуродовано или убито в автомобильных авариях. Автомобилями больше, чем Джаггернаутом Марса. Только болезни унесут в могилу больше, чем все катастрофы, вместе взятые. Многие окажутся hors de combat [266] от неумеренного пьянства или наркотиков. И почти столько же — от переедания или употребления продуктов, выращенных на химикатах. Легионы умрут от одного лишь страха и тоски, ни от чего больше.

И, в продолжение повести... те, кому удастся разбогатеть, если проживут достаточно долго, увидят, как их дети пустят по ветру так ловко нажитое ими добро. У кого было три машины, когда достаточно одной, закончат жизнь в инвалидном кресле. Кто копил деньги, увидят, как их загребают те, кто хочет, чтобы деньги делали деньги. Кто всю жизнь работал, как вол, в старости получат пенсию, на которую собаку и ту с трудом можно прокормить. Что до индустриального рабочего, то ему живется не лучше, чем тунеядцу. По сравнению с ним странствующий рабочий, который ныне почти перевелся, живет роскошно. Люди стали жить дольше, но что касается здоровья, энергичности и того же долголетия, им далеко до полунищих закаленных балканских горцев. Сколькие в этой земле изобилия доживают до восьмидесяти, девяноста или ста и сохраняют крепость духа и тела, а не страдают от хронических болезней, сохраняют все зубы, а не сверкают вставной челюстью? О скольких из тех, кто дожил до семидесяти, можно сказать, что они «живут»? (Доводилось вам видеть в южной Калифорнии и Флориде фантастических маразматиков, которые гоняют на своих моторизованных инвалидных креслах? Видели, как они целыми днями просиживают за криббиджем, шашками, картами, домино?)

А как кончают свои дни писатели, художники, скульпторы, музыканты, актеры, танцовщики, если говорить о творческом меньшинстве? На ложе из роз? Выглядит ли кто из них хотя бы так, как выглядел Гете на смертном одре? Обратите внимание, как постепенно исчезают поэты. Никто, будучи в здравом уме, не выберет долю поэта в этой обетованной стране!

Да, Хемингуэй живет прекрасно, на первый взгляд. Назовите хотя бы тысячу других, кто живет, как он!

Можете сделать минутный перерыв и почитать, как умер великий Миларепа (после безуспешной попытки отравиться), это было бы поучительно. Или как Рамакришна, умирая от рака, утешал и подбадривал учеников. Или как Уильям Блейк покидал этот мир с песней на устах.

Странно, но несмотря на все достижения науки, люди не умирают так, как умерли те, кого я назвал. Они умирают самым жалким образом, здесь, в Америке, хотя выложили непомерные деньги на врача, хирурга и палату в больнице. Им могут устроить сногсшибательные похороны, но никому еще не удалось помочь им умереть спокойно, благородно, безмятежно. Мало кто позволяет себе роскошь умереть в собственной постели.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация