Книга Инженер его высочества, страница 11. Автор книги Андрей Величко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Инженер его высочества»

Cтраница 11

Да, и еще в качестве приложения к той своей авиабредятине я написал систему званий ИВВФ, вызвавшую резкую критику со стороны Гоши. Дело было так. Я почитал про чины в тогдашней российской армии и несколько офонарел — от всех этих секунд-майоров, эстандарт-юнкеров и прочих вахмистров рябило в глазах. Причем это еще и постоянно переписывалось. В общем, я предложил простую, логичную и строгую систему. Военнослужащие делятся на солдат, унтер-офицеров, обер-офицеров, штаб-офицеров и генералов. В каждой группе по три звания, причем с одинаковым порядком образования, а именно: младший чин, собственно чин и старший. Например, если штаб-офицеров мы назовем полковниками, то получится младший полковник, полковник, старший полковник. Вот тут Гоша взвился. Он кричал, что это против традиций российской армии, не согласуется с Табелем о рангах и просто неудобно в общении вне строя. Здесь я попросил поподробнее, он разъяснил. Оказывается, в этом случае была традиция опускать приставку перед званием, например, штабс-капитана именовали капитаном, то есть как бы повышали в звании. А если старшего полковника обозвать просто полковником, получится понижение! Ладно, согласился я, вот только в этом месте пойдем навстречу традициям. Пусть звание старшего звучит как-то по-другому. Старший сержант будет старшиной, старший лейтенант — капитаном, старший полковник — бригадиром, а старший генерал пусть называется генералом от авиации. По поводу остального, чему якобы не соответствует эта система, я заявил, что и слышать не хочу. Развели, понимаешь, бардак в чинах и званиях. Авиацию кто будет создавать? Если я, то звания будут такие, которые мне легко запомнить — раз, и пусть они образуют красивую и симметричную систему — два. А если тут появятся всякие обер-кондукторы, то стройте все на фиг без меня.

И вот теперь по возвращении из Питера Гоша с тщательно скрываемым злорадством сообщил, что моя система воинских званий вызвала резкие возражения в инстанциях. Ничего, заметил я ему, время еще есть, первые самолеты появятся летом, так что у него полгода на то, чтобы продавить кого надо. И вообще, преодоление трудностей закаляет характер.

Был, естественно, в Питере поднят и вопрос о горном старце. Гоша сказал Николаю, что оный дед обещал его навещать и что, как только это произойдет, старику будет немедленно доложено о желании царственной четы с ним проконсультироваться. То, что старец на Кавказе, Гоша в Серпухове, а Николай в Питере — не помешает, при должном уровне святости это решаемые проблемы. Царская чета до конца не поверила, но впечатлилась и теперь пребывала в ожидании.

Собственно, вопрос явления старца народу упирался только в бороду. Имеющаяся у меня, по общему мнению, достаточной длиной не обладала. Гоша, будучи обуреваем нетерпением, нарыл кучу рекламок средств для выращивания волос, но я твердо сказал, что ни пить, ни мазать на себя эту дрянь не буду. Предложения племянницы о накладной бороде тоже были отвергнуты, во избежание аналогий с Санта-Клаусом. И вообще, сказал я Маше, чем над дядей издеваться, сделай лучше программку для ноутбука, чтобы я писал на нормальном русском языке, а оттуда лез текст с ятями и ижицами. Стиль править необязательно.

Но племяннице сейчас было не до того, они с Гошей готовились к биржевым играм, и Маша для этого пыталась адаптировать какие-то программы. Вскорости им предстояла дорога в Москву девятисотого года, где предполагалось разместить штаб-квартиру будущей финансовой компании, а мне тоже надо было в Москву, только на сто девять лет позже.

Основа функционирования любой сложной структуры — бесперебойная связь. Следовало серьезно подготовиться к изобретению лампы-триода. Казалось бы, чего тут такого, вольфрамовая проволока, продетая сквозь спиральку-сетку, вместе они засунуты в трубочку-анод, все это внутри стеклянной колбы с откачанным воздухом. Мне как раз и предстояло своими руками проверить, насколько сложно в производстве такое изделие.

В свое время я работал в Институте кристаллографии, так что, порывшись в старых записных книжках, нашел телефон одного все еще трудившегося там знакомого и через день уже брал уроки стеклодувного мастерства. Там же, кстати, удалось прикупить вакуумный насос со списанного дифрактометра. Первую лампу я ваял три дня. Вторая пошла легче, с третьей вообще управился за день. Со схемой заморочек не было — «трехточку» я помнил еще с армейской службы, где мы частенько развлекались радиохулиганством. Так что по прибытии в Серпухов следовало начинать организовывать радиомастерскую.

Конечно, можно было притащить туда мешок транзисторов и не маяться, но… Как-то незаметно для себя я все больше проникался симпатией к тому миру, и не хотелось подкладывать ему свинью. Притащенные транзисторы кончатся. Приволоку еще — снова кончатся. Потом кончусь я, и Россия останется у разбитого корыта — с радиоаппаратурой, которую невозможно отремонтировать, зато без соответствующей промышленности и кадров. Другое дело эксклюзивные изделия, предназначенные для нашей троицы, — тут современные технологии вполне допустимы, при соблюдении мер маскировки, понятно.

Следующая встреча произошла в феврале 1900 года. В Москве 2009-го был январь, и не из-за разницы в календарях, просто мы с Гошей гораздо чаще находились оба в его мире, чем в моем. Открылся портал из моего гаража в серпуховский дом, и я шагнул в прошлое. Сразу же услышал несколько неожиданные звуки — где-то рядом явно стреляли.

— Это что у вас тут за революция? — удивился я.

Бах! Бах! Бах-бах-бах!

— Да вот, понимаешь, сделал я Маше подарок…

— Наган подарил?

— Нет, девяносто шестой маузер. И вот она теперь третий день стреляет…

Ну и дела. В нашем мире племянница особым интересом к оружию вроде не страдала. В детстве стрельнула раз из охотничьего ружья, и синяк на плече надолго отбил охоту совершенствоваться в этом направлении. А тут, значит…

Бах! Бах! Бах!

Блин, да когда же у нее патроны кончатся, поговорить не дает.

Бах! Бах!

— Все, что ли?

— Она быстро перезаряжает, — вздохнул Гоша.

Мы вышли во двор. На деревянный щит, метрах в пятнадцати, была пришпилена бумажная мишень. Дальше были сложены мешки, похоже, с песком. Судя по разбросу дырок на мишени, до уверенного попадания комару в глаз было еще далеко.

— О, привет, дядь Жора! — Маша отложила приготовленную обойму и шагнула ко мне. — Вот, смотри, что мне Гоша подарил!

— Да, знатная железяка, и вся в каких-то завитушках. Здорово!

— Что б ты понимал! — возмутилась племянница. — Это не завитушки, а инкрустация, и вообще… мы же здесь собрались прогресс двигать.

— Ну понятно, без маузера это никак невозможно. Ладно, делай перерыв, можешь меня чаем угостить, он тут лучше, чем у нас.

— Да, дядь Жора, а тебе здесь пистолет не хочется?

Я задумался. Действительно, тут же это не криминал, а скорее наоборот, так что может пригодиться. Жаль, парабеллум еще не выпускается, позор господину Люгеру. Придется пушку, как у Маши, взять, заодно и унификация боеприпасов будет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация