Зайдя по дороге в магазин, Ольга выбрала модный в этом сезоне большой берет в тон платью и, спрятав его в сумку, направилась дальше. «Девушке менять внешность намного проще, чем парню, – думала она по дороге. – Стоит надеть головной убор, чуть изменить форму груди, и ты сразу выглядишь на пять лет старше, чем на самом деле». Сегодня девушка накрасила глаза, что делала нечасто, надела нарядное платье, все-таки первый раз идти в Центральную библиотеку – это праздник.
Оля заметно выросла и окрепла за это лето, ежедневная зарядка, упражнения на растяжку и комплекс странных, плавных движений, который неожиданно вспомнило ее тело, не пропали даром. Комплекс она выполняла только при отсутствии зрителей, понимала, что сразу привлечет к себе внимание. Стрельцовой очень нравилось стрелять из винтовки, хотя она не могла уделять этому много времени. Тем не менее девушка уже выполнила норматив и с гордостью носила значок «Ворошиловский стрелок». Но сегодня она его не надела, в библиотеке и других местах, которые ей нужно было посетить, эта деталь была лишней.
Сев на нужный трамвай и полюбовавшись из окна на многочисленные стройки, Оля вышла на одной из остановок и неторопливо пошла по улице, вспоминая маршрут. Зайдя в знакомый подъезд, быстро поднялась на последний пролет, ведущий на чердак. Выбрав место так, чтобы через нижнее от нее окно лестничного пролета видны были все, кто направляется в этот подъезд, Оля занялась собой. Поместила в бюстгальтер прихваченные из дому подкладки, заметно увеличила свою грудь, так, чтобы та сразу бросалась в глаза, надела на голову берет. Убрала под него волосы, придав лицу более решительное и энергичное выражение. После этого Оля, положив на ступеньки сумку с книгами, взяла одну из них в руки и села напротив окна. Поглядывая на открывшийся ее взору участок дороги, принялась читать. Больше всего девушка боялась зачитаться и пропустить нужного ей гражданина, но все обошлось, знакомую фигуру даже с такой точки обзора, почти с птичьего полета, она узнала сразу. Было около трех часов дня. Стрельцова улыбнулась. Время она почти угадала.
Сегодня директор после длительных больничного и отпуска вышел на работу. В школе он не появлялся почти четыре месяца. Завуч передала ему все дела, но времени разобрать бумаги не было. Практически весь день пришлось бегать по зданию, осматривать, что готово к новому учебному году, подгонять мастеров, заканчивающих последние дела.
Директор думал, что эту кобру, завуча, нужно выжить, уж больно хорошо у нее получилось его замещать. За целый день он не нашел к чему придраться, но ничего, когда доберется до бумаг, там наверняка найдет, к чему прицепиться. Бумаг, к которым нет претензий, на свете не бывает. Эту истину он усвоил хорошо.
Подойдя к дому, директор испуганно оглянулся, не идет ли кто следом. Он не знал, что это называют фобией, ему было просто страшно входить в подъезд. Подымаясь по лестнице, обрадовался, услышав стук каблучков где-то наверху. В этот момент он не думал о том, как часто соседи шумом и топаньем нарушают его покой. Он был рад, что в подъезде есть еще кто-то знакомый. Молодая женщина с большой грудью, идущая ему навстречу, оказалась незнакомой, но приветливо улыбнулась и издали поздоровалась:
– Здравствуйте, Николай Васильевич!
– Здравствуйте, – удивленно ответил директор, пытаясь вспомнить, знает ли женщину. После травмы он уже не был уверен в своей памяти.
Его насторожило, что незнакомка, улыбаясь, движется прямо на него. Он попытался посторониться, и, лишь когда от движения ноги взметнулась широкая юбка ее платья, в голове успела мелькнуть паническая мысль: «Что она делает?» Удар ногой в горло сломал кадык и бросил его вниз, головой на ступеньки.
Выйдя из подъезда, Оля подумала, что бедная жена сильно расстроится. «Любовь зла, полюбишь и козла, надо будет ей как-то помочь, она ведь ни в чем не виновата!» – грустно подумала девушка. Сев в трамвай, Оля проехала несколько остановок, зашла в подъезд и, выйдя из него пятнадцатилетней девушкой, пошла домой. У себя в подъезде она достала из-под карниза спрятанный ключ, вышла на улицу и случайно уронила его в канализацию.
«Из-за глупой головы ногам работа!» – подумала Ольга.
Затем пошла в парк и села на скамейку читать книжку. Обычно к ней на лавочку никто не садился, но сегодня почти сразу подошли двое парней и начали разговор. Может быть, сегодня Стрельцова, в отличие от других дней, бросала из-за книги заинтересованные взгляды на парней, может быть, другие невербальные сигналы привлекли к ней внимание, но вскоре она уже весело болтала с Сережей и Александром, который не любил, когда его называют Сашей. У Александра в коммунальной квартире оказался телефон, номер которого Оля записала себе в тетрадку. А вдруг пригодится.
«Как обидно, что Толика сегодня не выпустили из училища! – думала девушка. – Теперь придется тратить время на этого Александра». Оля очень дорожила своим временем, ей постоянно казалось, что она чего-то не сделала, а могла бы уже сделать. Попрощавшись с парнями и пообещав позвонить, направилась в библиотеку. «А ведь придется звонить хотя бы раз в неделю, чтобы он про меня не забыл!» – думала она. Это ее расстроило.
С некоторых пор Оля начала вести дневник. У серьезной девушки, будущего советского ученого и молодого строителя коммунизма, обязан быть дневник, в котором она отмечает, что сделано за день. Дневник у нее получался скучным, в нем преобладали записи типа: «Сидела в библиотеке, изучала учебник по мат. анализу за первый курс». Напротив сегодняшнего числа она непривычно долго писала: «Записалась в ЦБ. Сидела в парке, читала механику за первый курс. Познакомилась с Сережей и Александром. Они такие смешные – уже на втором курсе, но, вместо того чтобы целый день учиться, только к девушкам в парке пристают. Александр оставил свой телефон: В2639. Не знаю, буду ли ему звонить…»
Собираясь домой, она, как обычно, взяла свежий номер газеты «Правда». На передней полосе красовалась большая статья о шахтере Стаханове, который в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое августа нарубил за смену сто две тонны угля. Взволнованная Оля присела на стул, у нее закружилась голова. Она точно помнила: событие должно было произойти с тридцатого на тридцать первое августа, в последний день лета. Окружающая ее действительность вдруг стала казаться сном, и девушка изо всех сил попыталась проснуться. Но ничего не вышло.
– Товарищ Сталин, с военного аэродрома звонит товарищ Артузов, он прилетел из Сталино, спрашивает, когда вы сможете его принять.
– Соедините меня с ним. Слушаю вас, товарищ Артузов.
– Иосиф Виссарионович, я разговаривал со Стахановым и его товарищами по шахте в Макеевке. Думаю, вам будет интересно то, что мне удалось узнать.
– Хорошо, приходите после восьми.
Сталин выглядел усталым, но довольным.
– Подтвердилась информация Ольги по урану. Мне сегодня звонили из Алма-Аты. По нефти тоже скоро узнаем. Оборудование для бурения уже завезли, скоро начнут монтировать. По алмазам информация поступит не раньше лета. Зимовать там будут, на месте, в Якутии, а со следующего сезона начнут искать. Докладывайте, что у вас нового.
