Саша имел сейчас все основания быть довольным собой, своей хитростью и смекалкой.
Удалось! Есть хороший шанс стать незаменимым человеком. Одно только плохо — время идет! Когда еще удастся узнать о «Тремелусе»? Но первый шаг к этому уже сделан.
Кстати, а что там в кабаках?
Молодой человек подозвал Маргона:
— Что-то я тебя не очень внимательно слушал вчера. Ни о чем таком не болтали? Точно?
— Нет. Ни одна собака не упоминала о чудном корабле или о каких-то странных людях. Да! Только из лупанария тетушки Галлы куда-то увезли всех девок. О том многие моряки сокрушались.
— Увезли девок? — тут же насторожился Саша. — Куда? Почему? Зачем?
— Так в лупанарии, верно, и надо спросить. Как назад привезут, так и наведаться, а, господин Александр?
— Наведаемся. — Молодой человек против воли улыбнулся — Ох, я смотрю, и грешник же ты, любезный!
Маргон лукаво ухмыльнулся:
— Думаю и ты не против красивых девчонок, господин. Мы ж, прости господи, не содомиты какие!
Точно, не содомиты. Так что в лупанарий надо обязательно заглянуть, Маргон прав. Только когда эти девки вернутся?
Ушлый Сашин помощник вызнал, что девки-то уехали не все, и даже не очень красивые.
— Как это — не очень красивые? — удивился хевдинг.
— А так, господин. — Маргон пожал плечами. — Специально отбирали тощих, с длинными ногами. Казалось бы, кому такие нужны? Однако нашлись охотники.
— Кто выбирал?
— Какой-то важный тип. Оставшиеся девушки поговаривают, вельможа самого Гейзериха.
Александр сразу насторожился, явственно почувствовав: запахло жареным. Как в детской игре: холодно, тепло… горячо! Так вот, сейчас было не то чтобы горячо, но очень-очень тепло!
Кому нравятся тощие длинноногие модели? Уж точно не королевскому вельможе. Здешняя мода и понятия о красоте совершенно иные, красивыми считались женщины тучные, в теле, этакие вакханки с ляжками в три обхвата! А тут выбрали словно на конкурс красоты в конце двадцатого века. По чьим стандартам выбирали?
Молодой человек поручил Маргону зорко следить за публичным домом Галлы и, как только девушки объявятся, тут же сообщить.
— Сам только не вздумай лезть к ним с расспросами, — строго предупредил хевдинг. — Я подумаю, как быть.
— Полагаешь, именно эти падшие женщины приведут тебя к черному кораблю?
Александр нехорошо улыбнулся: а не слишком ли умен этот парень? И про корабль уже знает, и про месть…
Так еще бы не узнать, находясь на одном судне с болтливыми варварами!
— Будь повнимательнее, друг мой, — напутствовал помощника вождь. — Не забывай про таверны.
— Да, господин, только этим в последнее время и занимаюсь, из питейных заведений, можно сказать, и не вылезаю… — Маргон вдруг замялся. — Хозяйке «Вишни» я должен уже двадцать денариев и столько же — хозяину «Ноги»… Ну, «Нога повешенного», есть такая харчевня.
— Да знаю, ты говорил.
Отсыпав парню две горсти денариев, Саша отправил его по злачным местам, а сам принялся мерить гостиную залу шагами. Надо было придумать, как заставить Гуннериха хоть что-то сказать о странных людях и об их не менее странном корабле. Ведь он должен о них знать, должен! И это подтвердило бы все догадки Саши, превратив его гипотезы в доказанную теорему.
Однако до того времени хорошо бы еще раз продемонстрировать свою преданность наследнику вандальского трона. Снова создать «случай», как тогда, в подворотне, при помощи людей Сутулого. Хотя опасно связываться с уголовниками: вполне могут выдать или начать шантажировать, и тогда придется их устранять, а очень не хотелось бы лишней крови.
~~~
Гуннерих поначалу поручал Александру лишь самые простые дела. Одним из них была проверка портовой таможни — средоточия взяточников и воров. Ссориться со столь влиятельными людьми в первую же неделю службы в планы хевдинга не входило, скорее наоборот. Он был бы рад любой поддержке, а через таможню многое проходило и о многом можно было узнать. С другой стороны, это непростое дело вполне могло оказаться проверкой не таможенных ворюг, а самого Саши.
Сложно было разобраться, однако молодой человек не ударил в грязь лицом, с образцовой точностью придерживаясь морского устава. И не пытался отклоняться от него ни на шаг. Хотя мог бы много чего накопать! Да только Александру вовсе не это было сейчас нужно. Со своими казнокрадами и мздоимцами пускай сам король Гейзерих и борется, как умеет.
О, как эта с неподражаемым мастерством демонстрируемая Александром казенная тупость выводила из себя начальника таможни. Марк Сеговий был из прежних еще аристократов, римлянин на вандальской службе — администраторов Гейзерих, при всем своем желании, заменить пока так и не смог, других просто не было! И те прекрасно это понимали и вели себя вольно, но особо не зарывались. И вполне искренне поддерживали новую власть, поскольку именно у нее и была сила.
Тогда еще не было местоимения «вы» — это значение выражалось, скорее, интонационно. Но, слушая проверяющего, всем было понятно: он обращается к таможенникам именно на «вы», причем издевательски-вежливо:
— А подойдите-ка, пожалуйста, сюда, господин Сеговий! Вот-вот, к мосткам. Какова их ширина?
— Как и положено, десять шагов, мой господин.
— Десять римских шагов — пассум, я так полагаю?
— Ммм… — Начальник таможни замялся.
— Давайте проверять! Где у вас мерка?
— А… легче же прямо вот так, шагами, и измерить. Эй, Леонидис, мальчик мой… — Таможенник позвал одного из испуганно толпившихся поодаль сотрудников. — Измерь-ка.
Александр ухмыльнулся:
— Вы хотите сказать, любезнейший, что шаг этого молодого человека как раз размером в пассум? Или два шага его такого размера? А! Скорее всего — три?
— Да-да, господин, — быстро закивал Сеговий. — Именно три.
Римский «шаг» — пассум — составлял где-то около полутора метров, точнее, один метр сорок семь сантиметров, но так точно здесь было нечем измерить.
— Хорошо, так и запишем — мерки у вас нет. А чего еще нет? Где у вас ящик с песком? Вдруг пожар, а у вас и тушить нечем!
— Но, господин… Вот же, рядом, вода! У нас и помпа имеется. Леонидис, Гилой, а ну-ка тащите…
— Стоп! — Проверяющий раздраженно махнул рукой. — Помпа помпой, а в «Наставлении» конкретно прописано: «ящик с песком». Вам, может быть, указать его цвет и размеры? Да, я вижу, что вы и ваши сотрудники и «Наставления»-то не читали? А все ли тут грамотны? Все ли умеют читать и говорить на латыни?
— Всенепременнейше все, господин Александр! Они же местные.
— Вот я и вижу, что местные… — Хевдинг обвел насмешливым взглядом выстроившихся в шеренгу таможенников. — А ну-ка подойдите-ка сюда, молодой человек! Так, почему без доклада? Не умеем? Не знаем? Не хотим?
