Я пообещала, но мне было неуютно. Что-то изменилось, и я не могла понять что.
— Бетт, сюда, — позвала Пенелопа чуть громче, чемнадо, сидя в такси рядом с водителем и показывая мне на заднее сиденье.
— Привет, как раз вовремя. Элайза и команда уже в клубе, но не могла же я позволить тебе войти в одиночестве.
— Bay, отлично выглядишь. — Подруга осмотрела меня с головы до пят. — Где взяла такую прелесть?
Я засмеялась, довольная, что Пен заметила. Я проработала в «Келли и компании» меньше двух недель, но уже устала постоянно одеваться как на похороны. Засунув поглубже в шкаф однообразные коричневые костюмы, я вырвала пару страниц из «Лаки» и «Гламура» и прямиком направилась в «Барниз»
[83]
. Стоя у прилавка, я мысленно прикинула, сколько лет придется расплачиваться за это барахло, и храбро вручила продавщице кредитку. Когда девушка протянула ее назад, клянусь, карточка была теплой на ощупь. За один день я спустила все деньги, отложенные на черный день, и могла поцеловать в задницу медицинскую страховку.
Пусть одежда и не от кутюр, но я была очень довольна собственным новым обликом. Джинсы «Гурдзон», стоившие больше, чем я платила в месяц за воду, жилье и электричество; шелковый с кружевными бретельками кислотно-зеленый топ; приталенный твидовый жакет, который ни к чему не подходил, но продавец по имени Жан-Люк заявил «восхитительно»; сумочка-кошелек от «Луи Вюиттон», купленная мне Уиллом на двадцать первый день рождения, ибо, по дядиным словам, преступно выпускать девушку во взрослую жизнь без единой дизайнерской вещи в активе. «Добро пожаловать на длинный путь безмозглого потребительства и брендопоклонничества», — сказал он тогда.
Пять лет прогорбатившись в «Ю-Би-Эс», отдавая банку восемьдесят часов жизни в неделю, я совершенно не имела времени тратить деньги, поэтому некоторые сбережения на черный день образовались без всяких усилий с моей стороны. После месяца безработицы и оргии покупок у «Барниз» от заначки не осталось ни цента, но моя задница еще никогда не выглядела так восхитительно в дениме. Стоя возле «Святилища» среди стройных красивых женщин, я ощущала себя одной из них. Признаюсь, это чувство стоило жертв.
— Привет, — обняла я подругу. — Тебе нравится? Концептуальное заявление типа «я не крутая, но над этим работаю». Что скажешь?
— Выглядишь превосходно, — улыбнулась моя на-веки-лучшая-подруга. — Сегодня вечером кое-кто планирует повидаться с неким английским божеством?
— Вряд ли. Не думаю, что Филип Уэстон звонит девицам, которые не падают в его постель как спелые груши и немедленно не раздвигают ноги. Хотя тем, кто падает, он, пожалуй, тоже не звонит. Нельзя отрицать, он красавец, но невероятно высокомерен и занят лишь собой.
— А это никому не по душе, — подхватила Пенелопа с комической серьезностью.
— Конечно, нет. Хватит стоять, все уже внутри, здесь холодно. Пойдем в клуб.
— Ты же видишь, очередь. Что там происходит? Можно подумать, бесплатные медленные танцы с Бритни Спирс или еще что-нибудь.
— Я знаю мало: клуб открылся вчера вечером и, по прогнозам, станет наикрутейшим эксклюзивным клубом, ВИП-зоной на стероидах. Келли хочет, чтобы мы проверили слухи, и если клуб оправдает ожидания и окажется престижной тусовкой, мы зарезервируем помещение для мероприятия «Плейбоя».
Больше года назад «Плейбой» обратился в «Келли и компанию», договорившись о постановке манхэттенской версии нескончаемого празднования пятидесятилетнего юбилея: отмечать начнут в Чикаго, продолжат в Лас-Вегасе, Майами, Нью-Йорке, а кульминацию следует ждать в особняке в Лос-Анджелесе. Обязательства, сама понимаешь, грандиозные — крупнейший проект за время существования компании, подготовка к плейбоевскому празднику поглощает буквально все рабочее время.
Сегодня на собрании Келли торжественно вписала «164» в специальный бюллетень оставшихся до вечеринки дней, а затем спросила о последних новостях. Списочные проводят одновременный поиск в базах данных знаменитостей первой и второй величины, составляя и уточняя список гостей, обреченный на успех. Остальные половину рабочего дня принимают звонки от разных людей из всех районов города, всячески уклоняясь от присылки приглашений или, наоборот, выпрашивая приглашения для себя, клиентов или для себя и клиентов сразу.
Вообрази подготовительный ажиотаж в сочетании с маниакальным упорством Хефа, который категорически требует хранить в строжайшей тайне сведения о месте проведения, дате, времени и гостях праздника, и получишь картину полного хаоса.
— Я посмотрела, что о «Святилище» пишут в «Сити сёрч»
[84]
. Там приводится цитата из интервью с менеджером клуба насчет ожидаемой ими «в высшей степени креативной» клиентуры. Мне казалось, это определение больше применимо к меню, нежели к людям, но что я могу знать?
Недавно меня осенило, что концепция эксклюзивности является организационным принципом жизни на Манхэттене не в последнюю очередь из-за перенаселенности крошечного острова. Ньюйоркцы инстинктивно соревнуются за что угодно, от такси в час пик и свободных мест в метро до сумок от «Гермес» и сезонных абонементов на игру «Нике». На изучение труднодоступных заведений уходят годы. Ледяные распорядительницы в лучших ресторанах города надменно требуют заказывать столики за полгода вперед. Манхэттенская народная примета: «Если в клуб вы прошли беспрепятственно, скорее всего, туда идти не стоило». Еще в эпоху «Студии 54»
[85]
, а может, и до этого (если тогда существовали ночные клубы), тусовщики превратили в соревнование даже посещение модных ночных клубов. На вход в лучшие заведения существует своего рода ценз, как, например, сегодня вечером. Войти с главного входа — всего лишь начало: это по силам любой второкурснице Нью-Йоркского университета в топе на бретельках. «Крутой бар? — услышала я чье-то замечание в адрес „Святилища“. — Да лучше сходить во „Фрайдис“ в Хобокене». Элайза подробно объяснила, почему нужно сразу проходить в ВИП-зону — дескать, это единственное место, где наблюдается хоть какое-то «реально крутое действо». Джаггер и Боуи устраивали вечеринки в овеянных легендами отдельных кабинетах «Студии 54». Сегодня Лео, Джей-Зет и Линдсей
[86]
правят бал на безопасном удалении от назойливых, любопытных взглядов завсегдатаев, которые, естественно, из кожи вон лезут, чтобы попасть в ВИП-зону.
