Чужак взмахнул ружьем, и приклад врезался Сане в висок.
ГЛАВА 2
ДИКИЙ ГОРОД
Площадь на окраине столицы Терианы — Наргелиса — вполне годилась для построения: облицованные гранитом фасады домов хоть немного спасали от холодного зимнего ветра, несущего снежную крупу. На открытом пространстве шквал сбивал с ног, здесь — хлестал по щекам, вышибая слёзы, рвал плащи, но двести лучших воинов Дамира не шевелились и не моргали.
Дамир бер᾿Грон шагал вдоль шеренги, с гордостью рассматривая бойцов. Две сотни варханов, лучшие из лучших. Каждый из них готов отдать жизнь за своего командира. Он сам отбирал юношей в этот отряд, сам их натаскивал, учил ножевому бою, объяснял, как незамеченным подкрадываться к врагам. В отличие от пеонских недоучек, эти воины мгновенно ориентировались в меняющихся условиях. Дамир закрыл глаза и ощутил себя исполином, у которого четыреста рук, четыреста ног и двести голов.
Они — несокрушимы, они — одно целое. Ильмар, младший брат по отцу, прихрамывал рядом, с трудом подстраиваясь под широкий шаг Дамира.
— Еще раз уточним. Бер᾿Махи думают, что мы проводим карательную экспедицию по подавлению повстанцев. Они проглотили нашу легенду.
Он замолчал, мысленно прикидывая расстановку сил. Их на Териане было три: его родной клан бер᾿Гронов, второй — бер᾿Махи, а еще Гильдия тёмников, где хозяйничал старый Эйзикил. Местных, то есть терианцев, можно было особо не принимать в расчет, повстанческое движение было разрозненным. Бер᾿махи проглотили наживку, но вот тёмники… Эйзикил, старая ящерица, догадывается, что бер᾿Гроны, соперничающие с бер᾿Махами за власть над Терианой, да и над всеми мирами, не столь просты.
— Да не волнуйся, — Ильмар немного запыхался, — главное — чтобы бер᾿Махи не мешались. А с тёмниками уж как-нибудь справимся. Я организую зачистку для отвода глаз, а вы с Зармисом пойдете своим путем.
— Тёмники знают о Забвении, — веско напомнил Дамир.
Ильмар пожал плечами. Забвение — мифическое оружие. Его создали Предтечи, а теперь, вроде бы, воспроизвел мятежный пеон Омний, гений, повстанец. Воспроизвел и спрятал в одном из миров… Забвение может разрушать миры и создавать их, дарить и стирать память, но, главное, клан, нашедший Забвение, станет самым влиятельным.
И Дамир, нащупавший ниточку к Забвению, считал, что владеть им должны не Бер᾿Махи, вечные соперники Бер᾿Гронов, и не тёмники. А его родной клан.
Оскальзываясь на обледеневшей брусчатке, кутаясь в плащ, бежал Зармис бер᾿Грон, средний брат. Дамир повернулся к нему.
— Он пришел… — Дыхание Зармиса сбилось. — Говорит, мало времени.
Дамир обратился к Ильмару:
— Готовь людей. Выступаете, как обговаривали, через четыре часа.
Ему показалось или за стеклом мелькнул сгусток тьмы — силуэт наблюдателя? В любом случае, соглядатай уйдет ни с чем, доложит: отряд под началом бер᾿Гронов вступил в заброшенный город, о чем Зармис и говорил на совете.
* * *
В тесной комнате чадила чугунная печка. Единственное окно, расположенное почти под потолком — помещение находилось в полуподвале, — залепило снегом, и свет давала только тусклая лампа. Информатор Камачек ходил из угла в угол, сопел, обильно потел и протирал розовую лысину, пол выпачкал принесенной с улицы грязью. При виде Дамира с Зармисом грузный Камачек ссутулился и вроде как даже уменьшился, изобразил на лице благоговение, но глубоко посаженные магульи глаза смотрели алчно.
— Ну? — Дамир вскинул бровь, окатив продажного терианца презрением.
— Горан скоро будет на месте. Он уже, наверное, на месте, и нам нужно спешить! — бормотал Камачек, комкая шапку красными пальцами. — К вечеру должны прийти проводники и увести его в скалы. Ищи их потом!
Дамир и Зармис переглянулись.
— Я бы не советовал вам идти вдвоем, опасно! Вдруг там охраны человек двадцать, — лопотал Камачек. — И все головорезы ого-го! Возьмите ещё пару варханов!
Дамир без труда угадывал его мысли: «Поляжешь, начальник, кто мне выпишет обещанную землю? Что я, зря работаю, тоже ведь рискую! А мне семью кормить надо!» Насколько важен Горан, предатель даже не догадывался, и не знал, что Дамир всеми силами старается избежать огласки, дабы сведения о Забвении не просочились в другой клан или, ещё хуже, к тёмникам.
— Выполняй свою работу, — тон Дамира исключал возражения. — И не мешай мне делать мою. Жди нас здесь.
— Выдвигаемся, что ли? — Зармис скорее констатировал факт, чем спрашивал, Дамир кивнул.
* * *
Камачек остался ждать на площади, к схрону Дамир и Зармис подошли вдвоем: ни к чему терианцу сюда соваться.
Об этом подвале знали только самые близкие, Дамир использовал его как тайник — заброшенный дом на краю города, ни единого признака жизни.
На столе, в стеклянной банке, оплывала свеча. Огненные блики танцевали на стенах с пятнами плесени. Пахло гнилью и несвежим бельем, да и одежда, в которую собрался облачиться Дамир, выглядела как с помойки. Поношенный серый плащ с заплатками на локтях, мешковатые штаны, бесформенные войлочные боты. Мягкое железо, тонкий, но заметный доспех, придется снять и остаться беззащитным, практически голым.
Дамир может рисковать жизнью, но не Забвением.
«Кто бы подумал, — размышлял Дамир, отстёгивая кожаные наплечники, — что пеоны, жалкие трусы, создадут нечто, способное нарушить Великое Предопределение. Чем бы ни было Забвение, ему не место в лапах трясущихся псов».
А слухи ходили разные: «Забвение — воплощенный гнев Бурзбароса». «Забвение — великое избавление угнетенных». Забвение способно разрушить реальность, поработить кого угодно, просто стереть целый мир, изменить личность любого человека, даровать память и отнять ее… Предтечи умели делать оружие. А пеон Омний смог его воссоздать.
Напяливая застиранную до дыр рубаху, Дамир примерял на себя звание командера, мысленно рисовал на родовом гербу пометку — серебристое кольцо. Затягивая пояс, представлял себя в Ставке, на Ангулеме, а не здесь, на всеми забытой холодной и негостеприимной Териане. Старший брат, Максар Бер᾿Грон, сверкнет доблестью на Земле, а Дамир найдет себе применение и тут. Максар, конечно, станет бер᾿Ханом, возглавит берсеров, а Дамир будет его правой рукой.
Рядом пыхтел и ругался сквозь зубы Зармис — ему, франту, не по душе тряпье.
Они закончили одеваться одновременно. Дамир пристегнул к поясу пару ножен с короткими мечами для ближнего боя, приладил к предплечьям браслеты с выкидными лезвиями. Осталась последняя деталь — плащ, поношенный, как и у большинства повстанцев.
Зармис потянулся к разряднику, но Дамир перехватил его руку:
— Мы — мирные пеоны и не должны привлекать внимания. Терианский пёс обещал машину, там должно быть оружие.
