«Ах, ну у вас же есть огромное преимущество, мисс Лейн. Схватите тварь и заморозьте ее, как вы уже проделали это с тем монстром из аллеи. Однако действуйте быстро, пока тварь не унесла вас туда, где вы будете не рады оказаться».
«А потом что мне делать? Прикажешь таскать с собой повсюду оружие, чтобы убить их, пока они обездвижены?» Какими бы страшными ни были Невидимые, мысль о том, чтобы ранить их, когда они не способны даже пошевелиться, внушала мне отвращение.
«Сомневаюсь, что у вас это получится, – сказал Бэрронс. – Как Видимые, так и Невидимые эльфы практически не поддаются уничтожению. Чем выше их каста, тем сложнее их убить».
«Классно, – ответила я. – Так какие будут предложения по поводу того, что мне делать, когда я превращу их во временные статуи?»
«Есть одно, мисс Лейн, – сказал он с мрачной саркастической усмешкой. – Бегите сломя голову».
Я подкрасила ресницы черной тушью и задумалась над тем, что надеть, собираясь в гости к вампиру.
Шикарный красный свитер, который я привезла из дому, не только не подходил к темным волосам, я боялась, что он еще и может быть истолкован как приглашение попробовать мою кровь. Тонкие серебряные сережки с крестиками, которые мне подарила тетя Сью на прошлый день рождения, тоже, без сомнения, могли быть расценены как провокация. Я взглянула на часы. Из-за нерешительности в выборе одежды я и так опаздывала на встречу с Бэрронсом, назначенную в полночь. У меня не оставалось времени на то, чтобы заскочить в церковь, находившуюся чуть дальше по улице, и капнуть святой водой на запястья, шею и за уши – мой вариант одеколона, «Оденекусон».
Я посмотрела в зеркало. Я не смогла бы стать похожей на женщин из «Каса Бланки», даже если бы захотела, но такого желания у меня и не возникло. Я нравилась себе. И любила свои цвета. И мне до боли не хватало моих волос...
Напевая, я мотнула головой, наклонившись, чтобы свободно растрепать волосы, потом начала возиться с ними, пользуясь феном и баллончиком лака. Когда я снова выпрямилась и пробежала пальцами по волосам, – спасибо средству мисс Клерол для быстрой укладки и средней фиксации – у меня была копна взъерошенных в стиле «арабских ночей» локонов, которые чарующе обрамляли мое лицо, заставляя зеленые глаза казаться еще больше, чем они были на самом деле. Немного оттененные в уголках, обрамленные длинными ресницами, глаза были моей гордостью, они сияли зеленью, словно молодая трава на Пасху. У меня было чистое, слегка бледное лицо, к которому подходил почти любой вариант макияжа. С темными волосами мне было совсем не плохо. Просто я сама себя не узнавала. Я казалась старше, особенно с карамельно-яблочной красной помадой на губах, уступкой Бэрронсу, поскольку я была твердо уверена – ему крайне не понравится мой внешний вид, учитывая то, какие вещи я решила надеть.
Скользнув в одежду, я вспомнила, как мы с Алиной смеялись над фильмами про вампиров и книгами о них, и над той невероятной истерией, что поднялась в мире после написания книги о маленьком черноволосом мальчике в очках, который жил в чулане под лестницей.
Но все это было до того, как я узнала – в ночи существуют невероятные твари и непонятные вещи.
– Что, черт побери, вы на себя напялили, мисс Лейн?! – взорвался Бэрронс.
Я выбрала симпатичную прозрачную юбку, плотно облегавшую мои бедра и заканчивавшуюся на лодыжках, цвет которой представлял собой смесь почти всех пастельных оттенков, и соответствующую розовую кофточку с разрезными шелковыми рукавами и окантованным шелком глубоким вырезом, открывавшим большую часть груди, а также туфли на высоких тонких каблуках, которые застегивались с помощью ремешков, обвивавших лодыжку. Цветовая гамма великолепно гармонировала с моей загорелой кожей и темными локонами. Я выглядела женственной, мягкой и сексуальной, как и положено юной девушке, а не стервам из «Каса Бланки». Я быстро прошагала вдоль ряда книжных полок к тому месту, где стоял Иерихон – у входной двери, нетерпеливо ожидая моего появления. Я ткнула в его сторону указательным пальцем.
– Если ты снова начнешь вести себя со мной, как с одной из своих страхолюдин, Бэрронс, то можешь сразу забыть о нашем маленьком соглашении. Я нужна тебе не меньше, чем ты нужен мне. Это делает нас равноправными партнерами.
– Вы ошибаетесь, – сухо сказал он.
– Нет, это ты ошибаешься, – не менее сухо ответила я. – Найди другой способ объяснить мое присутствие. Поскольку если ты еще раз назовешь меня своим последним куском петунии или будешь делать прозрачные намеки на мой рот и оральный секс с тобой, наши пути разойдутся.
Бэрронс приподнял бровь.
– Петунии, мисс Лейн?
Я сердито глянула на него.
– Жопы, Бэрронс.
Он скрестил руки на груди и оценивающе взглянул на ядовито-алую помаду на моих губах.
– Вы упомянули какие-то намеки на ваш рот и оральный секс со мной, мисс Лейн. Могу я услышать, в чем вы эти намеки усмотрели?
Я нахмурилась и решила не поддаваться на его глупые подначки.
– Этот Мэллис действительно вампир, Бэрронс?
Иерихон пожал плечами.
– Сам он представляется именно так. И окружил себя людьми, которые в это верят.
Бэрронс оглядел меня с ног до головы.
– Прошлой ночью вы выразили желание заранее узнавать о местах, в которые я собираюсь вас отвести, чтобы правильно подобрать стиль. Я сказал вам, что мы отправляемся на готическую вечеринку. Так почему же, мисс Лейн, вы выглядите словно взбесившаяся радуга?
Я пожала плечами, копируя его жест.
– Или бери меня с собой, Бэрронс, или вали сам.
Он решил взять меня с собой. Я в этом и не сомневалась. Есть несколько вещей, без которых не может обойтись хороший охотник. Охотничья собака входит в их число.
МакКейб жил в двадцати минутах езды к северу от города, в доме, показавшемся мне модернистским кошмаром.
Мэллис жил в десяти минутах на юг от Дублина, утопая в якобы истинных обломках прошлого. В Викторианской эпохе, если быть точной, – в тех шестидесяти трех годах, с 1837 по 1901, в течение которых королева Виктория правила Великобританией и называла себя императрицей Индии. Все было выдержано в стиле той эпохи – пышность, бархатные костюмы и драпировки, чувственность и тому подобное буквально затопили этот дом.
Темой ночи у Мэллиса был стимпанк: стиль Викторианской эпохи был разорван, разрезан и раздерган смешанной толпой готов, рокеров и панков – тут я должна признаться, что иногда мне сложно определить, к какому стилю относится та или иная деталь мира Темной Моды. Думаю, чтобы понять его, им нужно проникнуться.
Мы вышли из «порше», и навстречу нам шагнул Невидимый Носорог, исполняющий роль привратника, чьи чары призваны были изображать дед-панк как он есть. По сравнению с Носорогом я действительно напоминала взбесившуюся радугу.
Логово Мэллиса представляло собой огромное, хаотичное нагромождение камня и кирпича, являющее собой смесь различных стилей Викторианской архитектуры, – в общем и целом его особняк сильно походил на готический домик семейки Адамсов, с разнообразными башенками и портиками, коваными металлическими перилами и решетками, окнами в нишах, карнизами с таким количеством украшений и накладок, что они скорее утомляли взгляд, чем радовали душу.
