Плюс – убийство майора ОКАМа.
Уже сегодня нас – всех троих – объявят в розыск. Теперь-то у них есть моя фотография – не от Аслана, а от меня самого. Из личного файла учителя ОБЖ…
Поймут они, с кем имеют дело?
Неважно.
Для меня это мало что меняет. И я смог бы залечь на дно – где-то в другом, пусть не таком приятном месте.
Но теперь я не один. И даже не вдвоём с Белкой.
Теперь всё куда сложнее… Без меня у Ромки и Михи просто нет шансов.
А со мной?
Я исподтишка смерил взглядом товарищей.
Вояки из них – те ещё.
Миха – вообще мальчишка. А Ромка Шепилов – хороший, смелый парень. Но до этого самым экстремальным испытанием в его жизни были разборки с налоговой.
Сегодня я видел его в деле. Почти чудом он не остался там, у дороги, – рядом с Валентином…
И он всё ещё надеется вернуть Алёну.
Я не сумею его отговорить. Но помочь – тоже не сумею.
Трудно помогать человеку, который стремится к верной гибели.
Всё, что было под силу, я сделал сегодня.
Кто смог бы больше?
Я вздохнул, вспоминая слова Михи. Они оба мне верят. И, наверное, всё-таки считают меня членом могучей тайной организации.
Сейчас это легенда, которая помогает им жить.
Бесполезно им объяснять, что нет никакой армии – есть только люди…
Меня не будут слушать.
И единственное, что остаётся, – написать письмо.
– Ромка, дай свой смартфон.
Он кивнул:
– Там, в бардачке…
Я достал новенький «Asus». Аккумулятор лежал отдельно – молодец, Шепилов, не забыл.
Я вставил аккумулятор. Включил «Asus». Дождался, пока вспыхнет яркий стереоэкран, и запустил «Оперу». Вошёл в один из своих почтовых ящиков на «Гугле».
Ткнул пальцем в «иконку» – руку, сжимающую перо.
И начал набирать адрес.
Тот самый, что несколько месяцев назад продиктовали мне в подмосковном лесу. Тогда я его не записывал. Но он и так намертво отпечатался в памяти.
«Если, не дай бог, возникнут проблемы – обратись к этим людям. Скажешь, что от Митрича…»
Надеюсь, боевой старик уже выздоровел. Надеюсь, и у его товарищей всё хорошо.
Только писать об этом – глупо.
Я ограничился телеграфной фразой:
«Нужна помощь».
Подписался:
«Глеб от Митрича».
Дождался, пока на экране возникнет заставка «Ваше письмо отправлено!», и выключил смартфон.
Достал из него аккумулятор и выкинул в окно – подальше от дороги, в кусты. Потом выкинул сам смартфон – только предварительно извлёк карту памяти.
Машину тряхнуло – Ромка ударил по тормозам:
– Ты что творишь, Глеб!
– Тебе он больше не понадобится.
– Полштуки баксов за него отвалил!
– Жизнь дороже, – вздохнул я.
Он стиснул зубы. Я усмехнулся и терпеливо напомнил:
– Нет больше Ромки Шепилова. Исчез, растворился – как в воду канул! Даже зацепки не оставил. Чтоб ни одна сука не взяла след!
Ромка отвернулся и вдавил педаль газа. Машина резко дёрнулась с места.
А я добавил:
– Считайте, сегодня у вас обоих началась новая жизнь. И всё придётся делать по-новому. Это не так уж сложно – обещаю вас научить…
Миха вынул из кармана свою мобилу, дрожащими пальцами извлёк карту памяти. А всё остальное швырнул за окно.
Глава 4
Через полчаса мы выехали из леса. Какое-то время тряслись размытыми, заросшими травой просёлками – по-моему, машины тут ездят от силы несколько раз в неделю.
Потом Ромка опять свернул в лес.
В болотистой низине пришлось вылезать из салона и таскать ветки, чтоб подложить под колёса «газели».
Переправились нормально.
Не по-осеннему жаркое солнце успело уже подняться к вершинам деревьев, когда мы наконец достигли намеченной цели.
– Тормози, – скомандовал я Ромке.
Машину загнали в кусты.
А я, осторожно ступая и вслушиваясь в дыхание ветра, отправился в деревню.
Кажется, Нелидово она называется.
Называлась…
С тех пор как я сюда заглядывал в августе, тут ничего не изменилось.
Высокая трава – мне по пояс, а кое-где и по грудь. Над травой – темнеют срубы с заколоченными ставнями, покосившимися крышами. Кое-где ставен и вовсе нет – там чернеют глазницы выбитых окон.
Несколько кирпичных домов – чуть в лучшем состоянии. В окнах сохранились стёкла, и даже железный забор – на месте. Вероятно, охотникам за металлом не с руки было тащиться в такую глушь.
Я огляделся. Поскрипывает высохшее дерево. Безмятежно чирикают воробьи. Кругом тишь и благодать.
Как на заброшенном кладбище…
Прошлый раз в одном из этих домов я обнаружил пару скелетов – очень старых, выбеленных временем. Наверное, все восемнадцать лет тут пролежали. И большая часть косточек осталась на месте…
Значит, хищного зверья в этих краях немного.
Хорошее место, чтоб перекантоваться несколько дней. Плохо, что Белки до сих пор нет.
По идее, ещё до рассвета она могла бы сюда добраться.
Я ведь оставил ей мотоцикл – в гараже на дальнем конце Ермилово, о котором не знает никто из соседей. Ключ у неё был, ездит она ненамного хуже меня: маломощный китайский «Фалкон» – это вам не «Харлей-Дэвидсон», с ним и тринадцатилетняя девочка легко управится…
Выходит, не управилась?
Я вздохнул, мрачно рассматривая треснувшее крыльцо одного из домов. Если бы Белка здесь была – оставила бы условный знак. Тут, в углу, положила бы кирпич – один из тех, что вывалились из стены…
Нет никакого кирпича.
И заблудиться она тоже не могла. Дорогу знает не хуже меня!
Я присел на полусгнившую скамейку у наклонившегося штакетника. Пощупал в кармане выключенную мобилу – «чистую», ни разу не засвеченную…
Нет, звонить сейчас бесполезно.
Я сам велел Белке вырубить телефон.
Да и не ловит тут, в Нелидово, даже «Билайн»…
Я встал и двинулся к лесу – туда, где мои товарищи, нервничая, сидели в машине.
– Ну что? – вопросительно нахмурился Ромка. Хотя, наверное, и так всё прочитал на моём лице.
