Почти все семена, что Виктор в схронах запас, ушли на посадку. И оказалось, что запас он семян мало – даже им на двоих бы не хватило толком, без удобрений-то. Пришлось выкручиваться. От всех этих огородных премудростей у Виктора голова вспухла, потому настоящим спасением стала охота. Настоящий отдых получался. Но по добычливости выходило несильно ладно – леса были заболочены, живности негусто. Нашел семейство бобров, перестрелял. За неделю схарчили всей ордой. Попадались зайцы да лисы. Навару с них было негусто, но все же. Здорово пригодились ружья от прошлых господ. Витька как-то не подумал насчет малых калибров, когда утекал из города, так что двустволка двадцатого очень к месту пришлась. Пожалеть оставалось, что капканов не взял в лес, пригодились бы.
Эх, много что пригодилось бы. Даже в голову не пришло, что могло бы пригодиться. Меланья вон жалела искренне, что не завела кроликов перед катастрофой. Глядишь, размножились бы – куда там свинкам. Бывшие в деревне курицы пока никак не увеличили свое количество. В общем, всего не хватало, кроме прущих с сатанинским напором сорняков.
Наконец загрузили все в уазик и тронулись. Доехали быстро – наловчились уже по лесу срезать. Деревня почему-то встретила безлюдьем. Даже на огородах никого не было видно. Что-то неладное творится. Виктор кивнул супруге, отстегнул петельку, крепившую АКСУ к двери. Ирка понятливо перехватила свою помповушку, кобуру с пистолетом расстегнула и сдвинула себе на живот.
Остановились у замка, как стали величать в деревне несуразное двухэтажное здание, сделанное большей частью из пенобетонных блоков.
– Выходим, ты к дверям, я спину прикрою. Увидишь что – стреляй сразу, не думай, – тихо сказал Виктор жене.
– Угу, – буркнула так же тихо супруга.
Собравшись и настороженно поглядывая по сторонам, поднялись на крыльцо. Дверь заперта, за дверью тихо. Виктор посвистел.
– Эй! – тихо окликнул сверху женский голос.
– Ну? – отозвался Витя, задрав голову и увидев высовывающуюся из окошка второго этажа Верку, «фрейлину двора его Величества Виктора Первого», как они с Иркой величали эту свою не то подругу, не то домоуправительницу.
– Беда! Из лесу эта лахудра вернулась, что УАЗ тогда пыталась угнать.
– Тоже мне беда! – презрительно, но все же шепотом отозвалась Ирина.
– Беда, Ирэн, точно говорю. Сейчас, момент, дверь открою и объясню.
Когда они оказались в прихожей, Вера испуганно выложила все, что видела и слышала. Лахудра вышла из леса где-то в полдень. Шла не как зомби, легко, уверенно. Ее потому и не испугались. Одна из работавших на крайнем огороде, ну там, где клубника, даже ей навстречу вышла. «Вот нет пригляда, так сразу отлынивать от работы начинают», – механически и мельком отметила Ирина.
– А потом все на визг сбежались, – продолжила Вера. – Лахудра эту дуру-бабу схватила и стала у нее с руки мясо сдирать. Да ловко так. Ее Карина пыталась палкой по голове треснуть, так она и Карину укусила, за руку.
– Погоди, как укусила, я ж приказал в одежде работать? – зло спросил Виктор, хотя уже и сам понимал, какой ответ будет – денек сегодня как на грех был ясный, солнечный и очень теплый. Бабы, конечно, взялись позагорать, как же еще…
– Так безопасно же было, – виновато отозвалась Вера, по привычке шмыгнув носиком.
– Ясно. Так она дохлая, что ли, лахудра-то? – переспросила Ирина.
– Так непонятно, – тоскливо отозвалась Вера.
– Вы сначала туда сбежались, а потом оттуда врассыпную? – догадалась Ирка.
– Ну да. Я сюда, и заперлась. Ждала, когда вы приедете.
– Погодь. Если лахудра дохлая, с чего она тогда шла по-человечески? Мертвяки же култыхают, как убогие.
– Да откуда мне знать? Мне как сказали, так и передаю. А переспрашивать некогда было. Карину видела, как тяпнула – до крови. Карина мимо побежала, к себе.
– Ладно. Пойдем сейчас разбираться, давно хотел за УАЗ расплатиться. А она, гляди, моду взяла за руки кусаться. Надо ей кусалки укоротить.
– Ви-итя, ты поосторожнее там, а то двигалась лахудра очень шустро. Не как мертвяки. Очень шустро двигалась. И резко так, знаешь, – предупредила Вера.
Ирка нахмурилась. Ей очень не нравилась с недавнего времени интонация, с которой Верка произносила имя ее – Иркиного – мужа. И это томное «Ви-итя» Ирину просто бесило. С трудом удержавшись от желания дать Вере коленкой под зад, Ира спросила своего господина и повелителя:
– С пулеметом пойдешь?
Виктор минуту подумал, потом твердо сказал:
– Нет, пулемет не годится. Возьму автоматический дробовик, он в деревне лучше пойдет. А уж сдохла эта лахудра или нет – неважно. Картечь ее вразумит по-любасу.
Снарядились быстро. Хмыкнув, Витя напялил на себя ватник. Надел ушанку. Держать руками в перчатках ружье было немного непривычно, но ничего, не впервой.
Веру оставили в замке, в пальбе от нее все равно толку не было никакого.
Вышли, прислушались.
Ирка показала рукой в сторону свинарника.
Виктор кивнул – больно свинина расшумелась. Значит, что-то беспокоит хрюшек, раз их даже тут слышно.
Осторожно двинулись в том направлении.
Пару раз обернувшись, Витя сердито ткнул пальцем сначала в Ирку, а потом показал ей за спину.
Жена виновато кивнула и стала внимательнее смотреть назад. Так, уже спокойнее.
Вышли на небольшую площадку перед свинарником. И тут пусто, хотя слышно, как в сарае мечутся и тревожно хрюкают свинки. Виктор повернулся посоветоваться с Иркой, увидел ее округлившиеся глаза, глядящие мимо него, стремительно развернулся, и его поневоле передернуло – из-за угла свинарника на четвереньках вышла та сама лахудра, изгвазданная в грязи и кровище, но не это вызвало у Вити судорогу омерзения. В зубах лахудры билась еще живая, отчаянно чирикающая крыса – их тут было до черта в свинарнике и никак не удавалось от них избавиться, как ни старались. Лахудра наконец заметила охотников. Тут же события рванули стремглав: выплюнув крысу, не вставая, прямо так, с низкого старта лахудра бросилась на Витьку, моментально проскочив половину расстояния.
Он никак не был готов к такому раскладу, только что собирался сказать что-нибудь подобающее случаю, поучительно-назидательное, потом, не торопясь приложиться к ружью и «исполнить». Вместо этого пришлось неловко бросаться по-крабьи вбок, открывая возможность стрельбы для Ирки и открывать пальбу от бедра наобум святых, уповая на удачу, на то, что все-таки опыт и тренировки должны, ну должны же сказаться, черт все это дери!
Ирка бахнула первой – тоже не прицеливаясь, промазала, передернула цевье, промазала еще раз, Витька вторым выстрелом попал, но тварь даже с шага не сбилась.
– Беги! – завопил Виктор.
Ирка рванула изо всех сил, перемахнув неожиданно для себя через изгородь из жердей, увязая в рыхлой земле пробежала через перекопанный огород с ростками фасоли, слыша за спиной невероятно частую пальбу, и не сразу остановилась, услышав оклик мужа.
