Голштинка, равнодушная к калейдоскопу новых престранных знакомцев, резво шла по полю, изредка мыча, — ей были не по душе эти прогулки в темноте. Тибор тихо лежал в тележке, нервы его были снова предельно напряжены.
— Мы прыг-прыг — одна нога здесь, другая там! Мы прыг-скок к замечательному ПАМЗу, где дешево починят тележку безрукого-безногого! — распевали бегуны, пересмеиваясь и от избытка чувств бегая кругами вокруг движущейся тележки. — Душка ПАМЗ, прилежный электронный малый, гарантийный даст талон: на миллион миль или на тыщу лет — смотря по тому, что раньше истечет: километраж или годаж.
— Увидимся, когда вы будете возвращаться, — крикнул Тибору вслед Джексон. — Обязательно возьмите для верности письменную гарантию у этого самого ПАМЗа!
— Вы хотите сказать, что меня там могут надуть?
Ответа он не расслышал.
До ПАМЗа они добрались на рассвете. До неприличия ярко окрашенные облака плыли по небу, словно нарисованные озорным ребенком. Птицы и квазиптицы щебетали в кустарнике, растущем по бокам тропы.
— Где-то тут, совсем близко, — сказал Эрл, предводитель бегунов, и остановился. Имя Тибор узнал, прочитав в лучах рассвета надпись на его комбинезоне. — Погодите, сейчас соображу.
— А как насчет перекусить? — спросил Эрла один из его товарищей.
— У ПАМЗа должно найтись что-нибудь съедобное, — сказал Эрл, мудро покачивая мохнатой головой. — Вперед, дружище! — скомандовал он Тибору, сопроводив свои слова энергичным взмахом лапы.
Во время ночного путешествия колесо тиборовской тележки скрипело все жалобней и жалобней — большая удача, что бегуны подметили опасность, когда Тибор еще ни о чем не подозревал!
— Здесь повернем направо, — сказал Эрл, приближаясь к зарослям тысячелистника, — а потом резко налево.
Его хвост замелькал среди кустов.
— Ага, вот и вход! А тележка может проехать вот здесь.
— Дорого обойдется? — настороженно спросил художник.
— Да ни во сколько, я думаю, — ответил Эрл, бежавший перед тиборовской тележкой. — Сюда нынче никто не заглядывает. Разруха и запустение. Так что ПАМЗ, вероятнее всего, только порадуется работе. Ему без дела и без компании, должно быть, скучно. Он, хоть и электронный, но, полагай, не каменный. Чувства имеет. Своего рода.
Миновав прогал между кустами, тележка Тибора выехала на большое ровное поле. Казалось, здесь всю растительность как ножом срезало. Центр проплешины занимал внушительных размеров плоский металлический диск; наверху имелась крышка. Весь ПАМЗ находился под землей, а металлический диск был только его макушкой.
Никакого движения. Тишина. Лишь зловещее посверкивание металла в лучах рассвета.
— Привет, — сказал Тибор, обращаясь к ПАМЗу.
Бегуны даже припрыгнули от ужаса.
— Не разговаривайте с ним подобным тоном, — тихо подсказал Эрл, нервно подергивая усами. — Побольше почтения, а не то эта штуковина поубивает нас! Она ведь производила оружие и ремонтировала военную технику. Запрограммирована в том числе и на отражение диверсий и вражеских нападений! ПАМЗ мнителен и недоверчив — и вообще у него премерзостный характер.
— Добрый день, — сказал Тибор. — Всячески рад приветствовать вас, о высокоумный электронный брат по разуму.
— Если вы будете витийствовать или почтительно хамить, — мягко произнес Эрл, — она нас всех укокошит!
Тон бегуна был спокойный, очень терпеливый — словно он ребенка поучал.
«А может, — подумал Тибор, — я и есть ребенок относительно этой «штуковины». Растерянный, беспомощный ребенок. Эта «штуковина», как ни крути, почище мутантов, которые хоть как-то похожи на людей, — так что некий подход всегда можно найти.»
— Мой друг, — обратился Тибор к ПАМЗу, который до сих пор не подавал никаких признаков жизни, — не можете ли вы помочь мне?
Эрл тихонько застонал.
— Тогда сами обращайтесь к нему! — раздраженно бросил Тибор.
«К какому количеству словесных па надо прибегнуть, чтобы разбудить интеллект этой причудливой конструкции, созданной во время войны? Замучишься делать коленца!»
— Послушайте, — твердо сказал Тибор, обращаясь разом к Эрлу и ПАМЗу, — мне действительно нужна помощь, но я не собираюсь рассыпаться мелким бесом, юлить и канючить только для того, чтобы мне починили одно чертово колесо. Овчинка не стоит выделки!
«Да гори оно все синим пламенем, — подумал он. — Подобные штуковины смешали человеческую расу с дерьмом, а я перед ними буду хребет гнуть!»
— Всемогущий ПАМЗ, — зычно провозгласил Эрл, — мы пришли, дабы просить у вас поддержки. Этот несчастный безногий и безрукий человек не сможет завершить свое путешествие без вашей любезной помощи. Правое переднее колесо его тележки подвело его в трудную годину.
Тут Эрл замолчал и внимательно прислушался, вытянув свою узкую голову, которая сильно напоминала собачью морду.
— Вот оно! — восхищенно пискнул самый маленький бегун, явно зачарованный величием опасного момента.
Крышка ПАМЗа распахнулась. Из его глубины лифтоподобный механизм выдвинул длинный металлический стержень, на конце которого было что-то вроде репродуктора. Репродуктор заходил из стороны в сторону, потом раструбом точно нацелился на Тибора.
— Если вас угораздило забеременеть, — скрежещущим голосом произнес репродуктор, — я могу предложить вам старинные средства: мышьяк, настой из ржавчины, воду, которой обмывали покойников, сухие толченые почки мула, пену с верблюжьих губ. Что вы предпочитаете?
— Нет, — сказал Эрл. — Беременность не имеет места. У повозки этого человека сносилось колесо. Будьте добры слушать внимательнее, сэр.
— Я никому не позволю разговаривать с собой в подобном тоне! — рявкнул ПАМЗ. — Я требую надлежащего уважения!
Секундой позже тот же лифт выплюнул из недр мини-завода второй металлический стержень — с носиком на конце. Похоже, это был газораспылитель.
— Я расцениваю ваши слова как государственное преступление, — сказал ПАМЗ. — Это словесная диверсия — подрыв в моем лице авторитета военнопромышленного комплекса. Вас ожидает смерть. Приговор обжалованию не подлежит.
При этом из газораспылителя ПАМЗа вылетело облачко сероватого дыма. Бегуны попятились.
— Я вас научу вежливости, хамье двуногое!
Последние слова потонули в шипении. Тибор не был даже уверен, что расслышал правильно. Из репродуктора неслись отрывистые клокочущие звуки — должно быть, что-то сломалось в речевом оборудовании ветхого мини-завода. Оба стержня беспорядочно заерзали вверх-вниз — один хрипел, другой поплевывал крохотными облачками газа. С отравляющим газом тоже что-то было не в порядке. Затем стержни замерли, а из глубины заводика потянуло темным дымком. Оттуда же послышался противный скрежет — видать, зубчатая передача где-то полетела. Тибор осведомился у Эрла:
