Он помолчал.
— А почему бы и нет?
Радульф замотал головой.
— Вы же это несерьезно…
— Такого они не ждут.
— Потому что знают, что это значило бы для нас самоубийство.
— Если только ты не нападешь, когда большинство их не будет на марше к нашему лагерю.
— Я?
— Я бы сделал это сам, если бы мое присутствие не требовалось здесь.
Валлон окинул взглядом затянутые темными тучами горизонты.
— Все будет зависеть от погоды. После заката проведем совещание.
Он приказал исландцам сооружать укрепления, которые не предполагал использовать. Пока они валили деревья и острили колья, прилив достиг полной воды. Радульфу с подручными не представило большого труда сдвинуть с мели сильно облегченный «Буревестник». Они впрягли четырех лошадей и, вытащив за форштевень судно на береговую полосу, принялись чинить проломленную обшивку. Валлон занялся поисками Вэланда. Сокольник спал на постели из еловых веток рядом с птичьими клетками. Сиз, зевая, сообщила Валлону, что кречеты поели конины без каких-либо осложнений. Потом он разыскал Геро. Франк застал юношу за беседой с отцом Гильбертом. Валлон извинился перед духовным лицом и отвел Геро в сторону.
— Тебе известен рецепт приготовления греческого огня?
[72]
Геро улыбнулся, будто ожидал такого вопроса.
— Только императоры Византии и главные инженеры владеют секретом состава. Я могу лишь предположить некоторые компоненты. Вероятно, сырая нефть. Смола. Сера. Но что касается составляющей, которая позволяет ему самопроизвольно воспламеняться и гореть на поверхности воды… Вы спросили об этом применительно к кораблю викингов?
— Да, именно. Корабль не так легко поджечь, как это может показаться. Мне нужна смесь, которая хорошо горит и которую трудно потушить.
Геро посмотрел в сторону сложенных под навесами товаров.
— У нас достаточно серы и китового жира. Есть немного живицы. Я могу попробовать что-нибудь из этого сделать.
Валлон глянул на окружающие лагерь вершины обрывов.
— Постарайся делать все тайно. Враг не сводит с нас глаз.
Валлон возвращался к реке, собираясь проверить продвижение ремонтных работ, и неожиданно встретил Кэйтлин с сопровождающими ее служанками, которые вели двух лошадей, нагруженных хворостом для костра. Он кивнул ей. Принцесса вздрогнула и поспешила дальше, бросив на него быстрый взгляд через плечо. Видя, что он продолжает на нее смотреть, она топнула ногой и прибавила шаг.
— Мадам, одну минуту, если позволите.
Она остановилась. Франк подошел.
— Ты была бы уже или пленницей, или мертва, если бы я не спас вас. Пара слов признательности не помешала бы.
Она медленно повернула к нему лицо.
— Я не понимаю твоего языка.
— Ты вполне хорошо поняла меня, чтобы спасти от вероломной расправы твоего трусливого брата. Полагаю, я должен поблагодарить тебя за это.
Кэйтлин сверкнула глазами.
— Хельги не трус, и, если я передам ему твои снова, он мечом заставит тебя забрать их обратно.
— Говори ему что хочешь. Но я предупреждаю если он попытается вести со мной двойную игру, я прибью его как бешеную собаку.
Он сделал еще один шаг к ней.
— Я здесь командир. Жизни всех вас, исландцев в том числе его и твоя, в моем распоряжении и милости.
Еще один шаг.
— Тебе понятно?
Кэйтлин смотрела по сторонам в поисках защиты.
— Я жду ответа.
— Нелегко обуздать нрав Хельги.
— Тогда старайся не давать ему вспыхнуть.
Принцесса уставилась на него. Щеки ее залил румянец.
— Ты отвратительный человек.
— Да ну?
— Ты убил свою жену.
— Да, убил.
Кэйтлин не сводила с него глаз. Страх и отвращение в них боролись с какой-то иной эмоцией. Она глубоко вздохнула и открыла уже рот, чтобы заговорить, но потом передумала. Она быстро огляделась вокруг, должно быть опасаясь, что Хельги следит за ней, а потом вновь обратила на Валлона яростный взор.
— Больше со мной не заговаривай.
Наблюдая, как она убегает между деревьями, он почувствовал странное волнение, охватившее его.
Дождь не прекращался весь день, «Буревестник» лежал в грязи на берегу, и Валлон каждую секунду ожидал появления Гаррика с донесением, что викинги на марше или предприняли что-нибудь такое, чего он не предусмотрел. А было много возможных вариантов развития событий, о которых следовало помнить. Ко времени когда сумерки перешли в ночную тьму, его голова раскалывалась от нестерпимой боли.
Разожгли костры. У одного из них он устроил совещание своего штаба.
— Гаррик не вернулся, — начал Валлон. — Это хорошо. Значит, викинги пока остаются в своем лагере.
— Они могли его схватить, — возразил Дрого.
— Если бы это случилось, пес оповестил бы нас.
Валлон обернулся к Радульфу:
— Корабль готов?
— Мы заделали брешь. Еще нужно чинить бимс.
— Когда вернется Гаррик, он переведет корабль с женщинами и стариками на другой берег реки. Дозоры викингов не должны увидеть, что мы делаем.
— Почему бы нам не пробраться в их лагерь с помощью пса и не перебить по одному?
— Не думаю, что мы справимся со всей их командой. К тому же я хочу, чтобы они продолжали наблюдать. Гаррику понадобится пара гребцов. Скажи Хельги, чтобы выделил двоих исландцев послабее.
Хельги недовольно проворчал, но согласился. Дрого пошуровал в костре веткой.
— Ночь не настолько темна, чтобы викинги не заметили наш уход.
— Мы оставим пару человек, которые будут ходить туда-сюда перед кострами.
Дрого сунул ветку в костер.
— Мне это не по нраву. Я привык драться в открытом бою, а не участвовать в театре теней.
— Я не ищу боя. Я бы перерезал викингам глотки во сне, если бы появилась такая возможность.
Быстрый топот не дал Дрого ответить. Он потянулся к своему мечу.
— Успокойся, — сказал Вэланд, — это пес.
Пес выскочил из темноты и поднес морду к лицу сокольника. Вэланд погладил пса между ушами.
— Викинги по-прежнему в своем лагере.
Пес повалился на землю. В свете костра его глаза горели красным.
