— Уже не первый.
Вэланд был в дверях, когда вспомнил вторую часть распоряжения Валлона. Три купчихи, нагруженные роскошными нарядами, столпились вокруг Кэйтлин, остальные ожидали своей очереди.
— Валлон сказал…
Кэйтлин бросила на него надменный взгляд.
— Что?
Ричард обернулся, распаленный торговлей.
— Мы здесь, чтобы сбить цены.
— Только не сходите с ума, — сказал Вэланд и убежал под взрыв хохота.
Ночные сторожа уже делали обходы, когда Андрей проводил их в новых нарядах в особняк своего господина. Аллея зажженных факелов вела к крыльцу дома, где гостей встречал сам боярин Василий — щеголевато одетый, темноволосый господин пятидесяти лет с золотым зубом и опрятной бородой с проседью. Его наряд свидетельствовал о богатстве хозяина — кафтан переливчато-серого шелка с парчовыми обшлагами золотистого цвета, а поверх него темно-синяя накидка с золотой пряжкой. Он поприветствовал гостей по-норвежски, но, когда ему представили Геро, перешел на греческий и арабский, сетуя на недостаточно свободное владение этими языками. После всех представлений и вежливых расспросов дворецкий Василия рассадил гостей на свои места за праздничным столом, освещенным многочисленными свечами.
Валлон и Геро оказались справа и слева от Василия, остальные гости — напротив, а женщины — рядом сбоку стола. Двое лакеев обнесли всех напитками на выбор, среди которых были пиво, квас и четыре разновидности меда. Затем вереница слуг внесла подносы с яствами, и сидящие за столом ахнули. Тут был зажаренный целиком молочный поросенок, блюда с дичью, пироги и блины, заливная щука и семга, горшочки с икрой и сливками, полдюжины видов хлеба, включая пшеничные караваи из привезенного с юга зерна и пироги из медового теста, начиненные маком.
Пока гости выбирали себе угощения, Василий занимал всех беседой. Глядя по очереди каждому в глаза, он выспрашивал об их положении и обязанностях, отмечая, в чем интересы и опыт гостей соприкасаются с его собственными. Он оказался светским человеком, и свет ему не был чужим. Свое состояние он нажил, торгуя с Киевом и Византией на юге, Германией, Польшей и Швецией на западе, арабскими и персидскими странами на востоке. Он дважды побывал в Константинополе, а в молодости вел торговлю с арабскими караванами в городе Булгар на Волге.
Когда гости приступили к еде, он выслушал рассказ Геро об их странствиях и дальнейших планах.
— Сколько человек пойдет дальше с вами?
— Если к нам примкнут викинги, то около дюжины.
Василий коснулся унизанными перстнями пальцами руки Валлона.
— Многоуважаемый гость, мне очень жаль вас разочаровывать, но только в начале лета, когда Днепр становится полноводным после весенних паводков, можно пройти по пути из варяг в греки. В это время года реки в северной его части слишком мелководны, чтобы по ним пройти. Лучше подождите до следующего года. Или, конечно же, вы можете продать свой товар здесь.
Он глянул на Вэланда, прежде чем снова обратиться к Валлону:
— Я полагаю, мой управляющий говорил вам, что у меня есть покупатель на ваших кречетов. Это очень состоятельный араб.
Валлон взглянул на сокольника, жующего изрядный кусок свинины. Он, похоже, один среди присутствующих не поддавался обаянию Василия.
— Кречеты — причина нашего путешествия на юг. Можно сказать, не мы их везем, а они ведут нас.
— Геро говорил мне, что выкуп составляет четыре кречета, а у вас их шесть. Продайте мне двух, включая большого белого.
— Нет, — ответил Вэланд, даже не поднимая глаз.
Валлон бросил на него сердитый взгляд, после чего с улыбкой обратился к Василию:
— Мы не можем расстаться ни с одним из кречетов. Мы лишились двоих на побережье Белого моря, и все они едва не погибли в лесах. Выйдя отсюда с шестью, я буду считать большой удачей, если довезу до Анатолии четырех.
Василий убрал руку.
— В таком случае оставим этот разговор.
Он слегка коснулся губ салфеткой. Валлон почувствовал возникшую натянутость и решил разрядить атмосферу, сменив тему беседы.
— Какая нынче обстановка на Руси?
Боярин жестом отослал слугу, поднесшего ему пирожные. Склонив голову к франку, он заговорил, понизив голос:
— Не очень хорошо. К сожалению, должен признаться, что вы прибыли в наши края в не лучшие для нас времена. Под рукой великого князя Ярослава, царствие ему небесное, княжества слились в единое государство от Балтийского до Черного моря. Ярослава прозвали Мудрым, но его мудрость, должно быть, покинула его на смертном одре. Перед смертью он поделил владения между пятью своими сыновьями. Трое старших объединились в триумвират — чрезвычайно шаткий союз хоть в любви, хоть на войне, хоть в управлении государством. Была и еще подрывающая устои царства причина: князь Всеслав полоцкий, чужой среди своих, правнук Владимира Святого. Всеслав — чародей и оборотень. Вы вот улыбаетесь, а я его хорошо знаю и могу поручиться, что он занимается колдовским ремеслом.
Василий пригубил из своего кубка.
— Пять лет назад триумвират Ярославичей схватил Всеслава и бросил в темницу в Киеве. Многие верят, что его чары — причина напастей, преследующих страну. В следующем году степные кочевники воспользовались распрями между князьями и совершили военное нападение. После их победы над русской ратью граждане Киева подняли мятеж и освободили Всеслава, объявив его своим князем. Но уже на следующий год он был низложен и вынужден бежать назад в Полоцк, где продолжает плести чары и готовить свой следующий шаг. Я потому уделил ему так много внимания, что вам придется пересечь дикие края, граничащие с его княжеством. Такой маленький отряд, как ваш, может исчезнуть без следа в лесах, и никто ничего не узнает.
Он выпрямился с обеспокоенным видом.
— Дорогой друг, мои нерадостные известия отвратили вас от трапезы. Позвольте мне угостить вас пирожками. Испейте пряного меду. Он хорошо возбуждает аппетит.
— Не ваше предупреждение лишило меня аппетита. Не так давно викинг разрубил мне живот. На ране все еще остаются швы. Мой лекарь запретил мне переедать и велел воздерживаться от мяса до полного выздоровления.
Василий бросил на собеседника недоуменный взгляд, как будто допускал, что Валлон не совсем прямодушен.
— Расскажите нам еще о пути на юг, — попросил его франк.
Русский положил серебряную ложку на стол.
— Это Новгород.
Взяв янтарную солонку, он поместил ее на полпути до края стола.
— Это Киев.
У края стола он поставил свой золоченый кубок.
— А это Константинополь.
Окунув палец в свой напиток, он провел линию из Новгорода.
— Вы пересечете озеро Ильмень и дойдете до Ловати. Эта часть пути потребует от вас больших усилий. Как я уже говорил, река в это время мелководна, и двигаться по ней можно только в небольших лодках. И даже при таком условии на каждую версту, пройденную на веслах или иод парусом, будет приходиться две версты волока.
