— Ничего не смог найти.
Они поели лепешек с холодным мясом, затем сокольник натянул на них одеяло и прижал к себе Сиз, чтобы было теплее. Она дрожала в его объятиях.
— Он улетел навсегда, правда?
— Да, насовсем.
— И что же мы будем делать?
Вэланд затрясся от злости.
— Я убью Дрого!
Сиз прижала его к себе покрепче.
— Пусть Валлон разбирается с ним.
Она помолчала в нерешительности.
— Я имела в виду, что будет с нами, если мы не доставим четырех кречетов?
Сокольник никогда не позволял себе об этом думать.
— Я не знаю.
Девушка заплакала.
— Но это же нечестно. После всех наших усилий, всего, через что мы прошли… нечестно.
Вэланд привлек ее ближе.
— Тише, — сказал он и поцеловал ее в лоб. — Мы по-прежнему есть друг у друга.
Еще долго после того, как Сиз уснула, Вэланд лежал, терзаясь мыслью о потере белого кречета, гадая, где он может быть, беспокоясь, не голоден ли он. Сокольник вообразил, как птица летит выше облаков на север, назад, в Арктику, сверяя путь со звездами.
Ночью ветер прекратился и тучи разошлись, обнажая небо, освещенное холодными звездами. Вэланд поднялся еще до рассвета и забрался на гребень холма. Костер по-прежнему горел к западу от них. Он вернулся к Сиз и растолкал подругу.
— Просыпайся, нам нужно уходить.
Она села, податливая в его объятиях, как сонный ребенок.
— К чему такая спешка?
— Мы по меньшей мере в двадцати милях от реки. Если мы не выедем прямо сейчас, нам не добраться туда до полудня.
Вэланд определил направление по звездам. Сереющее впереди небо свидетельствовало о том, что они двигаются по правильному курсу. Горизонт окрасился красным, и солнце наконец осветило замерзшую степь. Каждая былинка была покрыта льдистой глазурью, рассыпающейся в пыль от прикосновения. Вэланд внимательно осматривал небо и постоянно оглядывался.
Солнце уже поднялось, реки все еще не было видно, когда из-под копыт его лошади с испуганным криком выскочила птица. Он с трудом успокоил своего скакуна. Птица взмыла, трепеща крыльями, ее паника послужила сигналом к взлету еще сотням сородичей. Они были крупнее куропатки, с более длинными крыльями, дававшими им возможность рассекать воздух со скоростью пущенной стрелы и с необыкновенным свистящим звуком. Вэланд проводил взглядом улетающую стаю, затем перевел взгляд вверх с возродившейся надеждой. Если кречет в небе, то он может увидеть поднимающуюся стаю с расстояния многих миль и прилететь, чтобы посмотреть, что происходит. Он заметил сторону, куда они направились, и стал наблюдать, как они планируют на землю за отдаленным холмом. К нему подъехала Сиз.
— Что это за птицы?
— Какая-то разновидность дрофы.
Вэланд подождал. Небо по-прежнему было пустым. Он покачал головой и поехал дальше.
Сокольник уже почти достигнул вершины холма, когда высоко в небе мелькнула светлая точка, ту г же исчезнувшая. Он не сводил глаз с этого места и уже почти отчаялся, как вдруг она появилась вновь. Крохотный отблеск, чуть светлее, чем небесная холодная лазурь, на расстоянии, почти не доступном человеческому зрению.
— На что ты там смотришь?
Вэланд медленно спешился и показал рукой.
— Там вверху птица, очень высоко и в нескольких милях отсюда. Она кружится и видна только в некоторых точках небосвода…
Он остановился, сосредоточиваясь на исчезающем пятнышке.
— Увидела? Она к нам приближается.
Сиз уставилась в небесную синь.
— Ты думаешь, это он?
— Это хищная птица. Но вероятность того, что это белый кречет…
Птица продолжала описывать круги и с каждым следующим становилась все ближе и ближе. Когда она летела напротив солнца, Вэланд, прищурившись, потерял ее из виду и не смог снова найти.
— Пропала, — сказал он досадливо и хлопнул себя по бедру.
Сиз вытянула руку.
— Вон она!
Птица быстро скользила по воздуху в их направлении. Вэланд различил похожий на якорь силуэт, серебристое оперение.
— Это он! Давай голубей, быстрее!
Сиз непослушными пальцами принялась раскрывать клетку. Вэланд не спускал глаз с кречета. Он теперь кружил у них над головой на огромной высоте. Сокольник закричал и раскрутил вабило
[93]
. Кречет не понял, что это такое, и не сменил курс, не снизил скорость. Он уже пролетел над ними и почти скрылся, но вдруг развернулся. Вэланд метнул на Сиз нетерпеливый взгляд.
— Долго будешь копаться?
— Вот, — пыхтя, сказала она и протянула ему голубя.
Вэланд схватил его, не отводя взгляда от кречета. Тот парил на расстоянии примерно полумили к западу, на высоте, наверное, в тысячу футов над землей.
— Ты думаешь, он знает, что это мы?
Напряжение сокольника разрядилось смехом.
— О да, он знает!
Дрожащими пальцами Вэланд нащупал в своей сумке для снаряжения тонкую веревку с двумя петлями на одном конце.
— Затяни их на лапках второго голубя.
— Что ты собираешься делать?
— Я подброшу одного голубя-, пока он еще будет слишком далеко, чтобы его поймать. Это привлечет его внимание, и он подлетит ближе. Затем я пущу привязанного голубя.
Кречет лениво кружился на одном месте, иногда повисая неподвижно в потоках воздуха, отсутствующего у поверхности земли.
Вэланд крикнул и вытянул руку с голубем, позволив ему хлопать крыльями. Вэланду не удавалось определить, насколько далеко от него кречет. Он опустил взгляд, чтобы вернуть себе ощущение расстояния, глубоко вздохнул и снова поднял глаза.
Важно было не ошибиться: отпусти он голубя слишком рано, и кречет не отреагирует на него, как на заведомо недосягаемую жертву. Если он подбросит его слишком поздно, хищник может схватить его и улететь.
Птица немного приблизилась, не меняя высоты. Она была примерно в четверти мили в стороне, когда Вэланд бросил голубя в противоположном направлении. Тот полетел прочь, а кречет стрелой метнулся в его сторону. Сокольник уже решил, что слишком промедлил. Взмахнув крыльями, кречет пролетел у него над головой, и ему пришлось прикрыть глаза ладонью от солнца, чтобы проследить за его полетом. Отдалившись на полмили, птица распахнула крылья и по дуге взмыла в небо, замерев в нем яркой звездой.
Сокольник протянул руку.
