— Ой!
Он прицелился еще раз, и вторая попытка увенчалась успехом. Когда они удалились, сержант достал шашки.
— Кто выигрывает три партии из пяти, получает четверть пенни.
Они доиграли до половины второй партии, когда его соперник хрипло засмеялся и начал тереть глаза.
— Чтоб мне провалиться, это вино совсем меня одолело. Двоится все перед глазами.
Он сидел, медленно моргая, и клевал носом, с каждым разом все ниже наклоняясь, пока его голова не легла на стол окончательно. Дыхание сержанта стало шумным. С большим трудом он пытался удерживать голову, в которой начало вызревать запоздалое подозрение. Он выругался и попытался подняться, смахнув при этом со стола пару деревянных мисок. Ему почти уже удалось встать, как вдруг ноги его подкосились и он мешком повалился на скамью, стукнувшись головой и раскидав обессиленные конечности.
— Господь всемогущий, — тихо промолвил Валлон. — Теперь-то что?
— Какая стена обращена за пределы города?
— Вот эта.
Геро прошел к бойнице, доставая из-за пояса льняное полотенце. Он просунул руку в узкую прорезь и помахал тканью.
— Не знаю, сколько у нас времени, — сказал Валлон. — Караульные иногда сюда поднимаются.
Геро приложил палец к губам, напрягая слух. Где-то залаяла лисица.
— Это Вэланд. Он ждет внизу с веревкой.
Валлон нахмурился, глядя на узкую щель бойницы.
— Не туда, — тихо произнес Геро и показал пальцем вверх.
Улыбнувшись, Валлон присел на корточки.
— Становись мне на плечи.
Он выпрямился в полный рост, и Геро ухватился за балку под крышей. Валлон помог ему подтянуться и взобраться. Нащупывая ногами опору и держась за стропила, Геро продвинулся вправо и начал разбирать кровлю.
Валлон подпрыгнул, но не смог ухватиться за балку. Радульф, упираясь в стену, пытался вырвать из нее кольцо, удерживающее цепь. Валлон пришел ему на помощь. Послышался скрежет и скрип, и кольцо вышло из стены. Радульф подставил кандалы, сковывающие его руки, на которые Валлон встал, и германец поднял его к балке. Валлон и Геро вдвоем принялись вырывать решетку и выдергивать тростник у себя над головой, пока Геро, отплевываясь и моргая, не увидел небо.
— Не останавливайся, — сказал ему Валлон.
Они продолжали работу, пока не образовался достаточно большой просвет.
— Отойди в сторону, — скомандовал Валлон.
Франк оттолкнулся и подпрыгнул, уперся локтями о стропила и, болтая ногами и кряхтя от напряжения, пролез через отверстие. Он распластался на крыше, одной рукой держась за стропило, а другую протянул вниз.
— Давай руку!
Валлон ухватил Геро за руку и потянул его наверх. Геро нащупал ногами опору и, отталкиваясь, выбрался на крышу. Валлон сдвинулся в сторону, и они, усевшись рядом, стали смотреть за пределы города. Небо начало очищаться от туч, подсвеченных по краю лунным светом. Откуда-то снизу донеслись обрывки разговора и взрыв хохота.
Геро разорвал шов внизу своей рубахи и вытащил бечевку. Привязав к ее концу свинцовый грузик, он принялся отматывать ее вниз. Он уже начал беспокоиться, не просчитался ли с длиной, когда почувствовал, что натяжение шнура ослабло. Через секунду за бечевку три раза дернули.
— Вэланд схватил ее.
— Дай мне.
Валлон потянул бечевку. Вскоре появилась волочащаяся по крыше веревка. Валлон начал наматывать ее кольцами на руку, веревка пошла туже, и снизу послышались глухие удары.
— Осторожней, — сказал ему Геро, — к ней привязан топор.
Валлон продолжил тянуть так аккуратно, будто бы поднимал корзину со свежими куриными яйцами. Неожиданно веревка застопорилась. Валлон чуть отпустил и снова потянул.
— Зацепилась за свес крыши.
Он тряс и раскачивал веревку из стороны в сторону, но никак не мог освободить топор. По его лицу текли струйки пота.
— Подержи.
Геро взялся за веревку, а Валлон залез в дыру на крыше и привязал там противоположный край веревки к перекрестью балок таким образом, что ее свободный конец свесился до пола камеры. После этого он снова вылез на крышу, немного отдышался и пошел вниз туда, где зацепилась веревка с топором. Добравшись до края, он лег и протянул руку, нащупывая топор.
— Отпусти немного.
Геро ослабил натяжение веревки.
— Теперь тяни.
Он потянул, и топор наконец показался на крыше. Валлон поднялся, отвязал топор и бросил его вниз Радульфу, прежде чем прыгнуть туда самому. Все это потребовало больше времени, чем рассчитывал Геро.
— Ляг на бок и вытяни руки, — распорядился Валлон, тяжело дыша.
Он поднял топор и с силой опустил его, разрубив цепь, соединяющую руки Радульфа.
— Теперь ноги, — сказал он и вновь обрушил топор.
С места на крыше, где находился Геро, просматривалась часть помещения стражников. Видна была одна нога сержанта. Геро показалось, что тот пошевелился. Только он собрался об этом сказать, как Валлон передвинулся, загородив от него сержанта.
— Расставь руки пошире и не шевелись, — сказал Валлон Радульфу.
Топор опустился, освободив руки Радульфа. Валлон ладонью вытер пот со лба.
— Сэр!
Валлон поднял глаза.
— В чем дело?
— Сержант. Я его не вижу.
Валлон быстро обернулся и замер. Радульф заметался по камере, затем ухватился за свисающий из-под крыши конец веревки.
— Не сейчас. Ломаем дверь.
Радульф обрушил на засов удары, от которых содрогнулась вся башня.
— Торопись!
Засов разлетелся на куски, и Радульф распахнул дверь. Плечом к плечу они выбежали из камеры и похватали свое оружие.
— А как же я? — крикнул им Геро.
— Спускайся вниз, не жди нас. Доберешься до земли — беги.
Геро услышал их затихающий топот на лестнице. Он со страхом взглянул вниз с крыши. Ясно было, что у него не хватит сил спуститься на землю без посторонней помощи. Из чрева башни донесся приглушенный крик. Потом надолго стало тихо, и после этого раздался топот, как будто кто-то убегал из башни, а вслед за ним — жуткий лязг и бряцание. Затем эти звуки затихли в глубине улиц города. Где-то открылся ставень, кто-то кого-то позвал. Геро медлил, его охватила дрожь, но постепенно он осознал, что у него нет другого пути, кроме как пробираться по лестнице. Обжигая веревкой руки, он соскользнул вниз на балку и спрыгнул на пол. Стражник, заснувший за игрой в шашки, по-прежнему спал, положив голову на стол. Геро на цыпочках пробрался к двери и заглянул в спальное помещение. Лестница была пуста, двое солдат храпели на своих тюфяках. Геро тихо крался, преодолевая ступеньку за ступенькой и держась рукой за стену. Спустившись на второй этаж, он напряженно вслушался, затем вышел в дверь. Посреди следующего пролета лестницы, раскинувшись, лежал сержант, голова его была разрублена от макушки до шеи. Внизу лестницы, привалившись к дверному косяку, полусидел второй солдат, тоже с раскроенным черепом. Кругом кровь — забрызганы стены, лужи на полу. Геро едва не поскользнулся. За дверью сидел третий солдат, он держался за живот. Его губы шевельнулись.
