Сиз зевнула.
— Бедный Вэланд. Ну, тогда спокойной ночи.
Впереди была целая ночь. Как же поступить с Сиз? Этот вопрос не давал ему покоя. Безусловно, она не может отправиться с ними в такое опасное путешествие, но что же тогда с ней делать? Меньше всего его прельщала перспектива остаться на чужом берегу с девушкой, которую он почти не знает. Сокольник поморщился, вспомнив свой дурацкий ультиматум, сделанный Валлону. Эта глупая выдумка про обещание. Никаких обещаний он ей не давал. Он при этом думал о своей сестре, но Сиз не его сестра. Вэланд смотрел на звезды, медленно передвигающиеся по своим орбитам, и понимал, что он должен ее оставить. Когда Вэланд заявил Валлону о своем решении, он говорил по-французски. Сиз не могла понять того, что они обсуждали, поэтому он как будто и не нарушит своего слова. Она должна понять, что ей не место на корабле. Жестокостью было бы оставить ее здесь. Спасая девушку от нормандцев, он подвергал свою жизнь опасности. Она не может ожидать от него чего-то еще. Чем больше он размышлял на эту тему, тем больше соглашался с Валлоном. Нужно высадить ее на берег при первом же удобном случае. Окончательно решив, что ему надо сделать относительно Сиз, Вэланд завернулся в одеяло и улегся на бок.
Проснувшись на следующий день, он чувствовал себя так, будто заново родился. Валлон позволил ему проваляться допоздна, и солнце, стоявшее уже высоко, согревало ему лицо. Морская болезнь прошла, в голове прояснилось. Вэланд сел. Мелкие брызги пылью взлетали над носом корабля, играя радугами. Вода журчала, ударяясь о борта. Он видел, как слегка изгибается палуба, когда «Буревестник» переваливается через волну. Снорри утверждает, что корабль почти как живое существо. Сокольник встал и оперся о дубовый форштевень, к которому, возможно, прикасался и его дед. Стайка дельфинов сопровождала корабль, штопором вертясь в бурлящей воде, двое из них оседлали волны, расходящиеся от носа «Буревестника».
Позади себя сокольник услышал тихие шаги. Он обернулся, и улыбка сошла с его лица. Сиз подбежала с миской похлебки. Она исполняла все свои обязанности бегом, почти беззвучно ступая босыми ногами. Ее волосы теперь были коротко подстрижены, что только подчеркивало ее девичьи черты лица. И мужская одежда, которая была на ней, едва ли могла кого-то обмануть.
Вэланд принял из ее рук миску. Сиз кивнула, улыбнувшись. Сокольник скрепя сердце произнес:
— Мы пристанем к берегу через день-другой.
Она чуть приоткрыла рот, внимательно глядя на него своими огромными глазами. У нее был вид ребенка, всеми силами стремящегося угодить.
— Ты сойдешь на берег.
— С тобой?
— Нет. Конечно нет, я продолжу путь в Исландию.
Ее глаза наполнились ужасом. Она отошла на несколько шагов назад. Пес, который всюду следовал за ней, выжидающе уставился на Вэланда.
— Мы дадим тебе денег. Тебе не нужно будет возвращаться на болота. Ты можешь поехать в Норвич.
— Я не хочу ехать в Норвич. Я хочу остаться с тобой.
— Ты не можешь. Наше путешествие продлится не один месяц. Подумай, тебе пришлось бы провести их на корабле в обществе незнакомых мужчин.
Она оглянулась на палубу.
— Я не возражаю.
— Зато возражаю я.
Ее губы задрожали.
— Я думала, что нравлюсь тебе. Иначе зачем бы ты меня спасал?
— Потому что тебя убили бы нормандцы. Но это не значит, что я должен теперь всегда о тебе заботиться. И дело не только во мне. Все хотят, чтобы ты покинула корабль. Ты всем мешаешь. Ты — обуза.
— Почему?
Вэланд хлопнул ладонью о планширь.
— Ты поёшь, сама того не замечая. Меня это просто бесит.
— Радульфу нравится. Он говорит, что это напоминает ему о доме.
— И смеешься, когда совсем не смешно.
— Ты о чем?
— Например, вчера, когда Валлон учился опускать рею, а та, вывернувшись, ударила его по спине.
— Но это было смешно.
— Нет, не смешно. Его перед тем наизнанку выворачивало от морской болезни. И вообще, нельзя смеяться над командиром.
Сиз глянула на свои босые ступни, слегка пошевелив большими пальцами.
— Извини, я больше не буду петь и смеяться.
Вэланд проглотил ком в горле.
— Это ничего не меняет. Ты сойдешь на берег.
Ее лицо исказилось от обиды, и она, быстро развернувшись, убежала. Пес последовал за ней. Все прекратили работу, следя за происходящим. Валлон приказал продолжать заниматься делом. Вэланд ухватился за форштевень, испытывая мучительную тяжесть на сердце.
— Придется возвращаться на сухари и воду, — сказал Валлон, выбрасывая за борт остатки холодного малосъедобного ужина.
Сиз сидела в трюме вместе с псом, и никто ее не видел после их с Вэландом объяснения.
Валлон окинул взглядом присутствующих. Собрались все, кроме Снорри. Он ел в одиночестве у рулевого весла.
— Завтра мы попытаемся нанять людей в экипаж. Снорри говорит, что еще до рассвета будет земля. Если ветер не изменится, мы пристанем где-то недалеко от залива Хамбер.
— Не сомневаюсь, что там нас будет ждать Дрого, — сказал Радульф. — Он разошлет дозоры по всему побережью.
Валлон кивнул.
— Он знает, что мы не решимся зайти в порт. Он может догадаться, что мы попытаемся набрать людей в одном из рыбацких поселков. Скорее всего, в самых крупных он поставит дозоры и снарядит разъезды для патрулирования всех остальных. Лучшее, что мы можем предпринять, — это попробовать взять пару человек не в прибрежном поселении, а в глубине суши, куда мы немного проедем. Снорри знает несколько подходящих деревушек к югу от Хамбера. Мы проберемся туда до света.
Валлон взглянул на Вэланда и Радульфа.
— Полагаю, вы справитесь вдвоем?
Радульф пытался вытащить кусок хряща, застрявшего между зубами.
— Привести двоих, вы хотите сказать.
— Не думаю, что вам удастся найти добровольцев.
«Буревестник» покачивался на небольших волнах в миле от берега. Над головой в ночной тьме сновали чайки. Англия отсюда выглядела тонкой черной полоской под звездным небом. Разрыв в береговой линии указывал на залив Хамбер. Вэланд мог разглядеть длинную косу, отходящую от его северного берега.
— Деревня находится примерно в миле от побережья, — пробормотал Снорри. — Крестьяне еще до света выйдут в поля.
Валлон обернулся.
— Готовы?
Сокольник кивнул, чувствуя стеснение в груди.
— Ни в коем случае не рискуйте. Если что, попытаемся в другой день. Мы будем стоять на якоре столько, сколько сможем. Если вы не вернетесь к ночи, я буду считать, что вас схватили.
