Анжелика ничего не ответила, но сильнее оперлась на ее руку и на мгновение прижалась щекой к щеке Марго.
Они нашли таверну около Нельской пристани, перед мостиком, перекинутым через старый ров и насыпи. Пока хозяйка готовила им фрикасе в очаге, они пили красное вино с круглыми хлебцами.
В помещении было безлюдно, только несколько солдат с любопытством поглядывали на даму в богатой одежде, сидящую за грубым столом.
Через открытую дверь Анжелике была видна освещенная факелом зловещая Нельская башня. Со стен этой крепости когда-то бросали в реку любовников сладострастной Маргариты Бургундской, лишь одну ночь пользовавшихся расположением французской королевы, которая, закрыв лицо, бродила по местным улочкам в поисках привлекательных юношей-студентов.
Теперь башня пришла в упадок, и город сдавал ее прачкам, которые развешивали белье в бойницах.
Это было тихое место, его покой редко нарушали даже прохожие, и оно располагалось очень близко к деревне. Лодочники тянули по берегу свои баржи, а дети удили во рву рыбу.
* * *
Когда на город начал опускаться вечер, Анжелика вновь перешла по мосту через реку и отправилась в Тюильри.
В садовых аллеях было много народа: вечерняя свежесть привлекала не только вельмож, но и семьи богатых мещан, которым было позволено гулять по парку.
В Павильоне Флоры шевалье де Лоррен сам встретил посетительниц и усадил их на скамью в прихожей. Его Высочество скоро должен появиться. С этими словами он оставил их. В коридорах царило оживление. По этому проходу можно было попасть из Тюильри в Лувр. Анжелика видела множество знакомых, которых повстречала в Сен-Жан-де-Люзе. Она устроилась в углу, не имея ни малейшего желания быть узнанной. Впрочем, ее мало кто замечал: одни собирались на ужин к Мадемуазель, другие назначали рандеву, чтобы сыграть в тридцать одно у принцессы Генриетты. Кое-кто сожалел о скором возвращении в неудобный замок Венсенн, где король должен оставаться до своего въезда в Париж.
Мало-помалу коридоры погрузились во мрак. Показался ряд лакеев с подсвечниками, которые они устанавливали между высокими окнами.
— Мадам, — внезапно заговорила Марго, — пора нам идти. За окном темень. Если мы сейчас не уйдем, мы или потеряемся, или нас прикончит какой-нибудь бродяга.
— Я не сдвинусь с места, пока не увижу Месье, — упрямо отвечала Анжелика.
Служанка не настаивала. Но чуть позже она все-таки сказала еще тише:
— Мадам, я опасаюсь за вашу жизнь.
Анжелика подскочила.
— Да ты с ума сошла! Откуда только такие мысли?
— За ними далеко ходить не надо. Только четыре дня тому назад вас пытались убить.
— Ты о чем говоришь?
— В лесу под Орлеаном. Хотели убить не короля и не королеву, а вас. Не опрокинься карета в овраг — пуля, которая пробила стекло, была бы у вас в голове, точно вам говорю.
— У тебя больное воображение. Эти слуги искали легкой добычи, им было неважно, в какую карету стрелять…
— Да ну?! Тогда почему стрелял ваш бывший дворецкий, Клеман Тоннель?
Анжелика огляделась. Теперь коридор был пуст и в свете, который отбрасывали язычки пламени свечей, не двигалась никакая тень.
— Ты уверена в том, что говоришь?
— Клянусь. Это точно был он, я его узнала, хоть он и надвинул шляпу на глаза. Наверное, они его выбрали, потому что он вас хорошо знает и не ошибся бы, в кого стрелять.
— «Они» — это кто?
— Откуда мне знать? — пожала плечами служанка. — Есть еще кое-что, в чем я уверена: этот человек — шпион; он никогда не внушал мне доверия. Во-первых, он не южанин. Потом, он никогда не смеялся. Наконец, казалось, что он всегда занят работой, всегда суетится, а уши при этом навострил… А почему он хотел вас убить — наверное, по той же причине, по которой мой хозяин оказался в тюрьме. Нужно быть слепой и глухой дурой, чтобы не понять, что у вас есть враги, которым выгодна ваша гибель.
Анжелика вздрогнула и плотнее запахнула свой плащ фиолетового шелка.
— Не вижу причин. Почему меня хотят убить?
Тут, словно вспышка молнии, перед ее глазами промелькнуло видение: шкатулка с ядом. Об этой тайне знали только она и Жоффрей. Возможно ли, что кто-то еще не находит себе покоя из-за этой старой истории?
— Идемте, мадам, — настойчиво повторила Марго.
Тут в галерее послышались шаги. Анжелика не могла справиться с нервной дрожью. Кто-то приближался. Анжелика узнала шевалье де Лоррена, несшего подсвечник с тремя свечами.
Пламя освещало его молодое прекрасное лицо, на котором, однако, читалось лицемерие и некоторая жестокость, хотя он и старался спрятать их под маской приветливости.
— Его Королевское Высочество просит у вас извинения, — произнес он, склоняясь перед ней, — его задержали, и сегодня вечером он не сможет встретиться с вами, как обещал. Хотите ли вы перенести встречу на завтра, на этот же час?
Анжелику охватило страшное разочарование, но она все же согласилась.
Шевалье де Лоррен сообщил ей, что двери Тюильри уже закрыты; он предложил вывести ее через другой конец галереи. Там, пройдя крошечный Сад Инфанты, они оказались бы в нескольких шагах от Нового моста.
Шевалье де Лоррен шагал впереди, высоко подняв светильник. Его деревянные каблуки зловеще стучали по плитам, которыми был выложен пол. Анжелика видела отражение их маленькой процессии в черных окнах и не могла отделаться от мысли, что она напоминает похоронную. Время от времени они натыкались на стражу, один раз отворилась дверь, выпустив смеющуюся пару. Она заметила ярко освещенный салон, где шла игра. Где-то позади скрипичный оркестр долго наигрывал легкую, нежную мелодию.
Наконец, шествие, казавшееся бесконечным, завершилось. Шевалье де Лоррен остановился.
— Вот лестница, по которой вы сейчас спуститесь в сад. Справа тут же будет маленькая дверь, за ней несколько ступенек — и вы выйдете из дворца.
Анжелика не осмелилась сообщить, что она без кареты, а, впрочем, шевалье и не поинтересовался. Он отдал учтивый поклон с видом человека, выполнившего поручение, и удалился.
Анжелика вновь взяла служанку под руку.
— Марго, дорогая, поторопимся. Я не из трусливых, но эта ночная прогулка меня нисколько не вдохновляет.
И они быстро начали спускаться по каменным ступеням.
* * *
Жизнь Анжелики спасла туфелька.
Анжелика провела целый день на ногах, и тонкая кожаная завязка ослабла. Отстав от служанки на середине лестницы, она нагнулась, чтобы поправить завязку. Марго продолжала спускаться.
И внезапно из тьмы раздался душераздирающий вопль, крик женщины, сраженной смертельным ударом:
— На помощь, мадам, меня убивают!.. Бегите!.. Бегите!
