— Думаю, я бы узнала. Я имею дело с убийцами чаще, чем хотелось бы. Только один из этих людей обладает телепатическими способностями, и они определенно не сильнее моих.
Теперь она могла легко расслышать шум мотора, но плотный туман не позволял ее увидеть. Михаил взял ее за подбородок.
— Мы уже связали себя друг с другом так, как принято у моего народа. Желаешь ли ты принести клятвы, как принято у вас?
Ее бездонные глаза расширились.
Он улыбнулся. Ему удалось ее поразить.
— Михаил, ты просишь меня выйти за тебя замуж?
— Я не совсем уверен, что знаю, как это делается. Должен ли я встать на колено?
Он улыбался.
— Ты делаешь мне предложение, в то время как приближается машина с ассасинами?
— С чуваками, вообразившими себя ассасинами.
Он продемонстрировал знание американского сленга, по-прежнему улыбаясь.
— Скажи «да». Ты ведь знаешь, что не можешь мне сопротивляться. Скажи «да».
— После того как ты заставил меня выпить этот отвратительный яблочный сок? Ты натравил на меня своих волков, Михаил. Мне известен большо-о-й список грехов, который я могу зачитать вслух.
Он обнял ее, притянув к груди.
— Я вижу, здесь потребуются более сильные аргументы.
И он стал целовать ее.
— Никто не может так целоваться, — прошептала Рейвен.
Он поцеловал ее снова, скользя по ее языку.
— Скажи «да», Рейвен. Почувствуй, как сильно ты мне нужна.
Михаил еще ближе притянул ее к себе, так, что напряженное свидетельство его желания уперлось в ее плоский живот. Взяв ее руку в свою, он опустил ее вниз, прижав к ноющей выпуклости, медленно скользнул по ней ее ладонью вверх и вниз, мучая их обоих. Он открыл для нее свое сознание, чтобы она смогла почувствовать, насколько силен его голод, насколько он граничит со страстью, — поток тепла и любви охватил ее.
Скажи «да», Рейвен, раздался его шепот у нее в голове.
Ты пользуешься своим преимуществом.
Он веселился.
Машина осторожно продвигалась вперед, пока не остановилась под кронами деревьев. Михаил повернулся к приезжим, инстинктивно становясь между Рейвен и тремя визитерами, чтобы защитить ее.
— Отец Хаммер, что за сюрприз.
Михаил жестом поприветствовал священника, но голос его звучал резко.
— Рейвен!
Шелли Эванс грубо оттолкнула священника и бросилась к Рейвен, пожирая глазами Михаила.
Он увидел волну испуга в глазах Рейвен прежде, чем Шелли достигла ее и обняла. Шелли не понимала, что Рейвен смогла прочитать ее зависть и сексуальный интерес к Михаилу. Он почувствовал естественное отвращение Рейвен к физическому контакту, к беспокойству женщины, к ее фантазиям насчет Михаила, но Рейвен смогла выдавить из себя улыбку.
— Что все это значит? Что-то случилось? — спросила она, осторожно высвобождаясь из объятий Шелли, которая была выше ее.
— Все хорошо, моя дорогая, — твердо сказала Маргарет Саммерс, сверля глазами Михаила и потянувшись к Рейвен. — Мы настояли, чтобы отец Хаммер привез нас сюда проверить, как ты.
Когда тонкая морщинистая рука коснулась ее руки, Рейвен почувствовала толчок в своем сознании. Одновременно с этим ее желудок напрягся, сжавшись, и острые осколки стекла вонзились в череп, разрывая ее сознание на мелкие кусочки. Некоторое время она даже не могла дышать. Она прикоснулась к смерти и, резко отпрянув, вытерла ладони о бедра.
Михаил!
Она всецело сосредоточилась на нем.
Мне плохо.
— Разве миссис Галвенстейн не убедила вас, что под моей защитой Рейвен в безопасности?
Михаил спокойно, но уверенно встал между Рейвен и пожилой женщиной. Он почувствовал неуклюжую попытку этой женщины прощупать его сознание, когда она скользнула по нему рукой. Его зубы блеснули в белоснежной улыбке.
— Пожалуйста, проходите и чувствуйте себя как дома. Я полагаю, на улице становится довольно холодно.
Маргарет Саммерс покрутилась тут и там, обратив внимание на стол, два стакана и две тарелки с крошками кекса. Ее глаза обшаривали Рейвен, словно обыскивая.
Рука Михаила легла на плечо Рейвен, притягивая ее под защиту его тела. Спрятав улыбку, он наблюдал, как миссис Саммерс удерживала Шелли, пока отец Хаммер первым не вошел в дом Михаила. Они были так предсказуемы. Он склонил голову.
Как ты?
Меня сейчас стошнит. Яблочным соком.
Она осуждающе взглянула на него.
Позволь помочь тебе. Они не узнают.
Он повернулся, закрывая ее тело своим, и, прошептав приказ, нежно поцеловал ее.
Лучше?
Она прикоснулась к его щеке, и пальцы передали все, что она чувствовала.
Спасибо.
И они одновременно повернулись к визитерам.
Маргарет и Шелли с благоговением рассматривали дом Михаила. У него были деньги, и интерьер прямо-таки кричал об этом: мрамор и дерево дорогих пород, произведения искусства и антиквариат. Было очевидно, что на Маргарет это произвело впечатление. Отец Хаммер устроился в своем любимом кресле.
— Полагаю, мы помешали.
Он выглядел довольным, посмеиваясь про себя, тусклые глаза вспыхивали каждый раз, когда встречались с глазами Михаила.
— Рейвен согласилась стать моей женой. — Михаил поднес ее пальцы к губам. — Но у меня не было достаточно времени, чтобы подарить ей кольцо. Вы приехали раньше, чем я смог надеть его ей на палец.
Маргарет дотронулась до потрепанной Библии, лежавшей на столе.
— Как романтично, Рейвен. Вы планируете обвенчаться?
— Естественно, дети обвенчаются. Михаил непоколебим в вопросах веры, поэтому ничего другого быть не может, — наставительно сказал отец Хаммер.
Рейвен вложила свою руку в ладонь Михаила, когда они опустились на диван. Тусклые глаза Маргарет были такими же острыми, как и когти.
— Почему вы спрятались, моя дорогая?
Ее пристальный взгляд метался повсюду, словно разнюхивая секреты.
Михаил лениво откинулся на спинку дивана.
— Вряд ли можно назвать это «спряталась». Мы позвонили миссис Галвенстейн, хозяйке гостиницы, и сообщили, что Рейвен остается со мной. Я был уверен, что она вам сказала.
— Последний раз, когда я слышала о Рейвен, это когда она отправилась на природу, чтобы встретиться с вами на пикнике, — заявила Маргарет. — Я знала, что она больна, и волновалась, поэтому, узнала ваше имя и попросила священника сопровождать нас сюда. Ее острый взгляд остановился на антикварном серебряном зеркале.
