У юноши отвисла челюсть. Не веря своим глазам, он принялся ощупывать место, в которое наемный убийца вонзил кинжал, но не обнаружил никакого следа вчерашнего происшествия. Рана затянулась полностью, и, если не считать пятен высохшей крови, кожа юноши была гладкой и чистой, как у ребенка! Он осторожно потыкал в нее пальцем и встретил мягкое и упругое сопротивление здоровой плоти. Майкл осмотрел свой левый бок и не нашел ничего подозрительного и там. Невероятно, но факт! Колдовство, не иначе. Что же представлял собой его дьявольский напиток — целебное снадобье, яд или волшебный отвар? Мозг юноши отказывался воспринимать происходящее: уж не сходит ли он с ума?
Майкл почувствовал, как на плечи ему, подобно снежной лавине, обрушился груз новых проблем. Как, черт побери, сможет он объяснить исчезновение раны докторам, если они станут настаивать на том, чтобы осмотреть его? «Уважаемые господа, я совершенно здоров телом и болен духом…»
Чума и мор на голову Донно О'Хикки! Майкл дал себе слово, что, как только окажется в Ирландии, непременно отыщет чертова зубоскала и мечом или кулаками выбьет из него правду. «Драконья кровь», будь он проклят! Да это чистой воды колдовство! Неудивительно, что старик просил никому не рассказывать о своем снадобье. За такие шутки его надо живьем сжечь на костре!
Обхватив голову руками, Майкл попытался успокоиться и разобраться в урагане чувств, бушевавших у него в душе. Он заразился английской лихорадкой, но выжил. Испанский мясник проткнул ему печень, но жизненно важный орган восстановился всего за одну ночь. Он сам стал сильнее, подвижнее, быстрее. Он научился чуять оленей за целую лигу, прыгать, подобно гигантскому кузнечику, стал ощущать то, о чем раньше мог только мечтать…
Бесстрашный защитник короля вновь принялся ощупывать свой заживший бок. Колдовство это или нет, к чему сходить с ума только потому, что с ним случилось чудо? Он постарается скрыть свои аномальные способности от любопытных глаз, а по возвращении в Ирландию отыщет знахаря и выпытает у него все подробности того, что с ним произошло.
Итак, приняв единственно верное в его положении решение, Майкл вновь замотал бок повязкой, подложив под нее свернутые льняные тампоны. Пожалуй, он существенно приблизился к своей цели. И пусть он прибыл ко двору лишь для того, чтобы исполнить свой долг, но кто мешает ему заодно и испытать себя? И никакая маленькая интриганка не собьет его с пути истинного, внушая несбыточные надежды его уму, сердцу и тому органу, что расположен ниже. Он должен благодарить богов за то, что она уехала. Недаром же его мудрый наставник предостерегал юношу от подобных увлечений. В отличие от сугубо плотской и потому простительной связи с Анной, отношения с Рене в этом смысле станут актом полного неповиновения. Покончив с перевязкой, Майкл вернулся в комнату. Языческий перстень Тайрона следовало найти во что бы то ни стало, как и произвести должное впечатление на кардинала Йорка.
Мысли о постигшей ее неудаче, о предстоящем расследовании, а главное — о лейтенанте Армадо Бальони не давали Рене заснуть, но первый луч рассвета застал ее во всеоружии, собранной и готовой к бою. Итак, она поторопит кардинала Уолси с решением вопроса о ее будущем замужестве, чтобы получить возможность доступа к Талисману, и постарается выяснить личность своего застенчивого рифмоплета. Последняя загадка представлялась ей чрезвычайно занимательной.
Рене приняла решение продолжить свою игру. Сердце девушки осталось во Франции, и она должна вернуться на родину с победой.
Однако, прежде всего, следовало засвидетельствовать свое почтение бедной королеве и справиться о ее самочувствии. Принцесса уже сожалела о том, что помогала Бэкингему и его клевретам в осуществлении их предательских замыслов.
За дверями апартаментов принцессу поджидал в засаде сэр Уолтер Деверо.
— Миледи, я хочу извиниться перед вами.
На лице Рене не дрогнул ни один мускул. Глядя мимо сэра Уолтера, она надменно произнесла:
— Сержант, немедленно уберите экскременты с моего пути. — Не успела она договорить, как ее личные телохранители преградили дорогу назойливому приставале. Сэр Уолтер не отважился последовать за ней. — Сержант Франческо, сегодня после полудня я намерена возобновить свое обучение. Вчера этот негодяй поставил меня в унизительное положение, из которого я не смогла выпутаться самостоятельно.
— Очень хорошо, мадам. Мы начнем с положения, в котором, к большому несчастью, вы оказались вчера и продолжим занятия по освобождению от захвата. Могу я предложить воспользоваться затупленными стрелами без оперения?
— Я полностью полагаюсь на вас, сержант.
Веселые солнечные зайчики играли с Рене в прятки, отражаясь от мозаичных оконных стекол, пока она шла по коридору к апартаментам ее величества. Она была неприятно поражена, обнаружив Анну у дверей в личные покои королевы.
— Мне очень жаль, леди Норрис, — рассыпалась в извинениях Анна. — В настоящий момент ее величество осматривает лекарь. Ее ни в коем случае нельзя беспокоить. Могу я передать ей ваше послание?
После того как леди Норрис, поминутно утирая слезы, попросила передать ее величеству свои наилучшие пожелания, Рене шагнула вперед, надев непроницаемую маску придворной любезности.
— Доброе утро, Анна. Как себя чувствует ее величество?
Анна испустила вздох и закудахтала:
— Какой кошмар, Рене! Не могу тебе передать, как мы все расстроены. У его величества в глазах стояли слезы, можешь себе такое представить? Мне кажется, я никогда не видела его таким. А наша бедная милая королева! Когда достопочтенные сеньоры де Виттория и де ла Са сошлись во мнении, что ее недомогание суть следствие расстройства желудка, она настояла на том, чтобы провести всю ночь на молитвенной скамейке и отправила хранителя своего личного кошелька сделать пожертвование лечебнице Святой Екатерины. Так что, вполне естественно, сегодня утром ее величество чувствует себя совершенно разбитой. А как прошел твой ужин с кардиналом Йорком?
Рене не помнила, чтобы обсуждала свои планы на вечер с Анной. Впрочем, реплика подруги лишний раз свидетельствовала о том, что при дворе не существует тайн. Хладнокровие Анны поразило девушку до глубины души, особенно если учесть, что именно сестра Бэкингема отравила королеву с намерением убить ее наследника, а теперь должна была сообразить, что снадобье, которое вручила ей Рене, оказалось бесполезным. В соответствии со своей ролью в спектакле, который обе, не сговариваясь, разыгрывали друг для друга, принцесса поинтересовалась:
— Как твои дела? Надеюсь, тебе стало… лучше?
И вновь Рене была поражена в самое сердце. Легкая улыбка, скользнувшая по губам Анны, была совершенно искренней!
— О да, конечно! Тебя послало мне само небо.
— Что ж, я очень рада, — вымученно улыбнулась принцесса. — Мне бы очень хотелось повидать королеву, но, насколько я понимаю, сейчас она занята. Прошу передать ее величеству, что я ужасно расстроена ее недомоганием и благодарю Господа за ее выздоровление. Пожалуй, я нанесу ей визит чуть позже.
