— Вы похожи на демона.
Стараясь проглотить ягоду до того, как та обожжет ей небо, Рене запрокинула голову и взглянула на его губы. Они светились потусторонним сумеречным сиянием, но клыков видно не было. Он закрыл рот, пожирая «огненного дракона». Чувственный соблазн игры не оставил девушку равнодушной. Синие глаза Майкла сверкали; твердая линия его подбородка и губы, находившиеся от нее в опасной близости, будоражили кровь и таили непреодолимое искушение. Но вдруг у Рене по спине пробежал холодок при воспоминании о залитых расплавленным серебром глазах и сверкающих белых клыках. Лед и пламень. Она боялась и хотела его одновременно; и странный и противоестественный союз этих желаний, поселившихся в одном теле, породил дьявольскую и пылкую страсть. Девушка беспокойно зашевелилась в его объятиях. Ей хотелось поскорее избавиться от его общества.
Майкл положил ладонь ей на живот, прижимая спиной к своей груди и не сводя взгляда с пылающей чаши. С быстротой молнии он окунул пальцы в огненный напиток и выхватил оттуда очередную изюминку. Раскусив ягоду ослепительно–белыми зубами, он с улыбкой продемонстрировал девушке золотую пуговицу.
Рене пришла в смятение. Всеведущие и всемогущие, вампиры пользовались заслуженной славой непревзойденных мошенников и обманщиков. Девушка заметила, как сэр Фрэнсис Брайан, столь же удачливый, сорвал поцелуй у хохочущей леди Перси.
— Я требую исполнить мое желание, — шепнул ей на ухо Майкл.
Дрожь сладостного предвкушения пробежала по телу девушки.
— Вам не удастся получить от меня поцелуй.
Майкл хрипло рассмеялся.
— Увы, из опасения лишиться удовольствия поцеловать вас в будущем я должен отклонить ваше… какое это по счету предложение, третье или четвертое? Ой! — Он охнул с деланным испугом, когда она больно ткнула его локтем под ребра. — Какие у вас острые шипы, моя славная роза, но они меня не устрашат. И поцелуем я тоже не удовлетворюсь, раз могу заполучить вас целиком. — Майкл уткнулся носом ей в шею и мягко вдохнул сладковатый аромат девушки. — Благоуханные лепестки, пышные бутоны. — Осмелев до крайности, он провел кончиками пальцев по линии ее губ и едва успел отдернуть руку, чтобы она не укусила ее. — И еще бесподобные шелковые бедра. — Он провел раскрытыми ладонями по плавным изгибам ее фигурки, отчего между ногу Рене стало горячо, а по коже пробежали экстатические мурашки, и она содрогнулась всем телом. — Такой драгоценный приз способен вдохновить меня на новые безумства и сделать мое копье разящим оружием.
— Фи! — Рене мгновенно ощетинилась, заслышав столь вольные речи. — Да вы развратник, сударь!
— Тише, леди, умерьте свой пыл. Неужели вы еще не научились различать, когда я шучу? — Голос его буквально сочился весельем. Майкл властно обхватил ее за талию уже обеими руками, еще сильнее прижимая к себе. — Приз, который я потребую, прост — разговор с глазу на глаз.
До сих пор вампир демонстрировал на удивление хорошие манеры, но теперь, похоже, солнечная погода переходила в бурю.
— Я отказываюсь.
— Не бойтесь меня, мартышка, — прошептал он в кудри, закрывающие ее ушко. — Я совершенно безвреден.
— Б–безвредны? — Не веря свои ушам, Рене повернулась и попыталась заглянуть вампиру в глаза, прикрытые тяжелыми веками, заподозрив, что он насмехается над ней.
— Я не заразен, Рене. Мы ведь с вами стали друзьями, помните? Я был вашим, — юноша печально улыбнулся, — bel ami
[68]
. Неужели вы не дадите мне шанс высказаться в свою защиту?
— Petit ami
[69]
, — коротко бросила принцесса.
— А в чем заключается разница?
— Между этими понятиями такая же разница, как между днем и ночью.
— То, что вы видели, — это крест, который я должен нести совсем смирением. Можно ли мне узнать, чем я оскорбил вас? Я — тот, кто преклоняется перед вами, подобно верному рабу, с тех самых пор, как впервые увидел вас.
Да сохранят ее святые ангелы Господни! Ее разум и тело вступили между собой в страшную братоубийственную войну, в которой любви и плотской чувственности противостояли страх и предрассудки. «Они сильны и искусны в любви, но страсть их смертельна».
Но вдруг что–то заставило девушку поднять глаза. Она увидела окружающие предметы словно сквозь увеличительное стекло. У дальней стены комнаты, полускрытый языками синего пламени, стоял кардинал Уолси и смотрел на них. И в голове у принцессы родился дьявольский план.
Рене склонила голову к плечу и послала Майклу откровенно вызывающий взгляд.
— Или говорите, что вам нужно, или отпустите меня. Мы начинаем привлекать внимание.
Ее неожиданная уступчивость застала Майкла врасплох.
— Могу я предложить перейти в не столь людное место?
Рене накрыла ладонями сильные руки, удерживавшие ее, как в клетке.
— Я бы предпочла… не делать этого.
В голосе Майкла звенели обуревавшие его чувства.
— Вы когда–нибудь встречали человека, к которому испытывали непреодолимое влечение, кого хотели бы постоянно видеть рядом с собой и чьего расположения добивались бы более всего на свете?
Она отрицательно покачала головой, обезоруженная той волной жара, которая исходила от него, медленно обволакивая ее и концентрируясь в нижней части живота.
— А я встречал. Собственно говоря, встретил совсем недавно. Она — проницательная маленькая штучка, упрямая и своевольная до крайности, обладающая острым языком и любопытством, которое, как известно, сгубило кошку. — Он широко улыбнулся, увидев, как глаза девушки полыхнули яростным пламенем. — Я говорил, что у нее пылкий нрав, очаровательные колдовские глаза, острый ум, доброе и щедрое сердце?
Слова Майкла тронули девушку, несмотря на хаос, царивший у нее в душе.
— Продолжайте.
— Сегодня я сделал ошибку. Мой благородный лорд и покровитель учил меня скрывать свои недостатки, выставляя напоказ достоинства, но в мгновение слабости я позволил ей подсмотреть то, что вызвало у нее глубокое отвращение. Она видела мою кровоточащую рану, и она же видела мое исцеление. Она видела, как лицо мое исказилось болезнью.
— Какой болезнью? — Она видела его клыки. Она видела, как глаза его залило расплавленное серебро.
Он приблизил губы к ее уху.
— Английской лихорадкой. Я заболел ею еще до того, как приехал ко двору. Жидкость в стеклянном флаконе — ирландское снадобье, которое называется «драконья кровь». Оно отгоняет пагубные последствия.
Святая Дева Мария, в чем он старается уверить ее? И вдруг девушка сообразила: это же те самые басни, которые вампиры рассказывают неподготовленным смертным, которым не посчастливилось лицезреть их в подлинном обличье.
