– Нет, К моменту его возвращения мы будем окружены.
– Мы можем предпринять малую атаку, – предложил Даниэлло. – Захватить их ближние орудия.
– Они отобьются. Они сильнее.
– Но их силы размазаны по линиям обороны, – заметил Нико. – А солдаты в окопах давно утратили боевой пыл, зная о своем численном превосходстве.
– Давай отправим разведку, чтобы узнать их слабые места, – предложил Джованни. – И прорвемся там, где тонко, разделив силы врага.
– Подвергнуться риску быть разбитыми в пух и прах на открытой местности?
Под огнем противника его кирасиры сгорят заживо.
– Что же делать, Эрос? – нахмурился Барбазан.
– Не знаю.
В его распоряжении имелось менее двадцати тысяч людей, конных. За пределами досягаемости вражеской артиллерии. Хотя со стороны французов было неразумно сохранять строгую оборонную линию, они верили, что враг слишком слаб, чтобы атаковать, подставляя себя под огонь, поэтому атаковать и не попытается. И были правы.
– У меня есть предложение, – сказал Греко. – Думаю, единственно правильное решение – это вывести их артиллерию из строя. Можно дождаться ночи и пробраться на линию обороны.
– Жаль, – Эрос оглянулся через плечо, – что я оставил в Агадире свои золотые крылья.
– Рискованно, – заключил Джованни, – но не невозможно.
– Нет, это самоубийство, – твердо заявил Эрос. – Никто оттуда живым не вернется.
– Все или ничего! – воскликнул Нико, но Эрос осадил его сердитым взглядом. – Мы должны что-то делать. Не можем же мы барахтаться в воде, как беспомощные котята.
Эрос замер, уставившись на Нико. Затем на ствол, на котором они сидели. Потом перевел взгляд на город, обнесенный Испанской стеной, соединенный посредством ручьев и каналов в одну систему с городскими водоемами, чтобы никогда не пересыхали.
– У Эроса есть план! – воскликнул Джованни, ударив кулаком по ладони.
– Не совсем. – Эрос поднялся. – Мне нужно подумать. Утро вечера мудренее.
– Тогда ступай с Богом! – крикнул Джованни. – А я поставлю с десяток караульных у твоей палатки, чтобы тебя никто не потревожил.
Аланис проснулась как от толчка, хотя думала, что будет спать как убитая, после того как весь день провела в разъездах с управляющим имения, навещая арендаторов Делламоров и проверяя состояние их жилищ после ремонта. Во сне ее посетило страшное предчувствие. Эрос в опасности.
Она зажгла свечу и прижала к груди его медальон.
– Зачем я отправила тебя на эту войну? – Ей вспомнились слова Маддалены о том, что самой большой мечтой Эроса было стать великим герцогом, как и его отец, герцогом Милана. – Думай о хорошем, – приказала она себе. – Пусть он почувствует, как сильно ты его любишь, даже если забыл тебя. – Она свернулась калачиком и представила себе его лицо. – Пожалуйста, будь осторожен… – взмолилась Аланис, зажмурив глаза.
Горящие факелы и цепи караульных образовали вокруг безмолвных палаток плотное кольцо. Это защитное кольцо огня вокруг освободительной армии вселяло надежду в сердца осажденных в большом городе. Кто-то подошел к их стенам, чтобы дать им свободу. Кто-то из их числа.
Она пришла к нему в ту ночь, светлая, глазастая, красивая, скользнула в его постель.
«Эрос, я люблю тебя. Я никогда-никогда тебя не оставлю». Эрос проснулся. Будь он волком, завыл бы от боли. Обливаясь потом, он сел, взбудораженный, и погрузил руки в свои влажные волосы. Отчаяние. Депрессия. Он чувствовал, что теряет самообладание, и ничего не мог с этим поделать.
Со всех сторон его обступала тьма. Возникло непреодолимое желание встать и влить в себя бутылку коньяка. Но от него зависели жизни и чаяния миллионов.
Эрос поднялся и смочил водой пересохшее горло. Вдруг он увидел на стене своей палатки три крадущиеся тени с кинжалами в руках. Убийцы. Отточенные за годы опасной жизни, его рефлексы пришли в боевую готовность. Он вынул из ножен кинжал и положил в постель под подушку, потом, босой и полуголый, притаился в засаде в ожидании убийц.
Клапан над входом палатки колыхнулся, и на его кровать пролился лунный свет. Один из убийц остался у входа, а двое направились к постели. Когда убийцы бросились на подушку, Эрос схватил сзади караульного и одним движением перерезал ему горло. Кровь обагрила его пальцы, и человек упал на ковер. Палатка наполнилась пухом. Осознав, что изрезали подушку, убийцы повернулись. Эрос метнул нож в первого, который шевельнулся. Второй прыгнул на него, и они покатились по полу. Вырвав оружие из пальцев убийцы, Эрос приставил лезвие к его шее и прошептал:
– Назовешь имя того, кто тебя прислал, уйдешь подобру-поздорову. Солжешь – тебе не жить. Говори!
Поднялась тревога. Лагерь пришел в движение и наполнился криками. В палатку вошел Джованни, зажег масляную лампу и увидел на полу трупы.
– Вижу, у тебя гости. Акробаты. – Он улыбнулся. – Отличная работа.
– Благодарю. – Сдавливая одной рукой шею неудавшегося убийцы, а второй прижимая к его горлу острие ножа, Эрос поднялся и вздохнул: – К несчастью, не те гости, которые снились.
Джованни нахмурился.
– Не понимаю, куда подевалась твоя охрана.
– Я их отпустил. – Эрос сильнее сдавил горло жертвы. Человек пискнул, но ничего не сказал. – Ты же знаешь, что я не могу спать, когда вокруг меня люди.
– Надо привыкнуть к этому, ваше высочество. Может, вам даже придется нанять лакея. Чтобы помогал облачаться в модные костюмы и брил ваше царственное лицо…
Эрос скривился и хотел сказать, что вряд ли позволит кому-то поднести лезвие к своей шее, но вспомнил, что однажды разрешил… И снова сосредоточил внимание на своей жертве.
– Джова, проверь, что у него в кармане. Кажется, золото.
Проворные пальцы одноглазого великана извлекли на свет божий кожаный кошель, полный монет. Подбросив находку на ладони, он присвистнул.
– Тяжелый. Можешь гордиться. У его мертвых подельников наверняка такие же. Кто-то жаждет твоей смерти, Эрос.
– Подумать только. – Эрос сжал шею пленника, пока тот не потерял сознание. Отбросив со лба волосы, он взял графин с водой и, напившись, жестом велел Джованни бросить ему кошелек. – Хм, французские франки. Но это ничего не значит. Кто угодно мог рассчитаться франками. Можно найти три объяснения. Тот, кто заплатил, хотел, чтобы я думал, будто он француз.
– Оставлю это тебе, – прорычал Джованни. Сбежались часовые.
Эрос почесал подбородок.
– Филиппа мы сразу исключим. У него, не хватило бы мозгов. Остается либо Людовик, либо… «зловещая рука Восьминогого Краба, вот кого ты должен опасаться». – В голове его прозвучал второй сигнал, и он произнес: – Бойся, когда Луна в созвездии Рака.
