Эшби развернулся столь резко, что дворецкий едва не скатился вниз по лестнице.
— И еще одно… Разве я не приказывал, чтобы шторы были опущены?
Фиппс, с трудом переводя дыхание, схватился за перила.
— Приказывали, милорд. Но ведь я не мог пригласить мисс Обри в темную комнату.
— Начнем с того, что ты вообще не должен был впускать ее в дом… надоедливый проныра! — Ощущая бешеную пульсацию в висках, Эшби поднялся на второй этаж и направился в спальню. Ему просто необходимо было… совершить что-нибудь экстраординарное, например, разбить что-нибудь, чтобы стереть из памяти образ Изабель Обри, стоящей перед ним в круге солнечного света. Господи, как же она изменилась! Он едва узнал ее. Юная Иззи была настоящей куколкой с сияющими глазами и пестрыми лентами в волосах. А молодая женщина, которая только что говорила с ним… едва не разбила ему сердце. Источая ауру женственности, она, подобно солнечному лучу, осветила его гостиную. Черт, черт, черт! Эта девушка заставила его почувствовать себя ни на что не годным древним стариком с трясущимися руками, в то время как он желал только одного — завершить поцелуй, начатый той памятной ночью семь лет назад.
Эшби сорвал с лица маску и швырнул ее через плечо, зная, что неотступно следующая за ним «тень» непременно ее подхватит.
— Есть какая-то особенная причина, по которой ты ходишь за мной по пятам? Уверяю тебя, я вполне способен ориентироваться в доме.
Войдя в спальню, Эшби подошел в шкафу и выдвинул один из ящиков. Он порылся в нем, но не нашел того, что искал. Фиппс кашлянул, и Эшби с раздражением взглянул на него:
— Какого черта ты до сих пор торчишь тут и сопишь?
Эшби выдвинул следующий ящик и продолжил поиски.
Никакого результата.
Наблюдая за тем, как его хозяин методично обыскивает шкаф, Фиппс смиренно произнес:
— Большинство мужчин пребывало бы в более приподнятом настроении после неожиданного визита очаровательной молодой женщины, милорд.
— Очаровательная женщина! — ухмыльнулся Эшби. — Да она и ее служанка едва не разделались с тобой.
Фиппс пожал плечами:
— Но я действительно дал ей повод думать обо мне дурно.
— Ты постоянно даешь мне поводы, однако я не тычу в тебя зонтиком и не пытаюсь разбить о твою голову вазу. Я всерьез подумываю о том, чтобы отослать тебя в Эшби-Парк.
Такого поворота событий дворецкий никак не ожидал.
— Я и помыслить не мог о том, чтобы оставить вас, ваше сиятельство.
— Жаль.
Поняв, что найти искомое не удастся, Эшби принялся за другой шкаф. А надоеда продолжал маячить у него за спиной.
— Ну же, Фиппс, не тяни, выкладывай. Поседеешь, пока тебя дождешься.
— Это касается мисс Обри, милорд. Я склонен думать, что она скрыла истинную причину своего визита. — Фиппс вынул из кармана жилета визитную карточку.
— Стало быть, ты подслушивал. Какой кошмар!
Эшби отодвинул в сторону сюртуки, сшитые из ткани высочайшего качества, и наклонился, чтобы поискать в коробках, аккуратными рядами стоявших на дне шкафа. Он принялся открывать их одну задругой, горстями вынимая новые шарфы, которые не будет носить, и бросая их через плечо. Фиппс продолжал:
— Реакция мисс Обри на этот розыгрыш была… э… одним словом, она будто обезумела.
— Она не так давно потеряла брата, который был очень ей дорог. А я его ближайший друг и командир.
— Тогда почему она ушла от вас… в слезах, милорд?
Эшби ужасно хотелось запереть Изабель в комнате и проглотить ключ, но тогда ему пришлось бы провести остаток жизни под маской. Нежная, добрая Изабель, подбирающая на улице бездомных щенков, упала бы в обморок, увидев его лицо. Нет, он не позволит, чтобы его жалели!
Скрипя зубами от досады, Эшби налетел на дворецкого:
— Черт возьми, куда ты положил его, Фиппс?
— Что именно вы имеете в виду, милорд?
Эшби раздраженно воззрился на дворецкого:
— Ты прекрасно знаешь что!
— В сундуке под кроватью, — поспешил ответить Фиппс. — Там, где хранятся ваши медали и мундир. Вы считаете, что это разумно, милорд? Последний раз, когда вы…
— В этом доме я решаю, что разумно, а что нет. А теперь уходи! — Эшби отодвинул Фиппса в сторону и опустился на колени перед кроватью. Он выдвинул тяжелый сундук и поднял скрипучую крышку. Эшби не притрагивался к сундуку два года, и теперь его руки дрожали от волнения.
— Оно завернуто в чепрак, милорд.
Эшби вскочил на ноги. Он вытолкал дворецкого из спальни, пинком захлопнул дверь и повернул ключ в замочной скважине. Болван Фиппс возомнил себя нянькой. Эта история повторялась на протяжении всей его жизни. Слуги растили Эшби, ухаживали за ним, выполняли малейшее его желание, но никогда не могли вовремя остановиться. Устало вздохнув, Эшби опустился на колени и воззрился на открытый сундук. Поверх аккуратно сложенного мундира лежала меховая шапка, сабля, пистолет с кремниевым замком и медали. Это зрелище вновь пробудило к жизни воспоминания. Некоторые были приятными, но остальные… непереносимыми.
— Ну и что именно ты хочешь найти? — спросил сам у себя Эшби.
Однажды он уже последовал собственному глупому порыву. Тогда дело закончилось тем, что Эшби разбил в доме все зеркала, за исключением зеркальца, принадлежащего его матери. Он запустил руку в складки богато украшенного чепрака и нащупал зеркало. Вытащил его наружу, но все еще не осмеливался посмотреться.
Три хирурга отказались его оперировать, утверждая, что это будет стоить ему жизни. И лишь ассистент полевого врача — маленький индус, которого чудом разыскал в батальоне Уилл, — согласился сделать операцию. Позже Эшби узнал, что эта операция спасла ему жизнь.
Уилл спас его никчемную жизнь, и чем он ему отплатил? Звук выстрела вновь эхом отозвался в его сердце. Эшби вздрогнул — слишком мучительной была терзавшая его душу боль. Наверное, встреча с сестрой Уилла была частью изощренной пытки. И лицом, и душой Изабель была точной копией его единственного близкого друга.
Как он мог бы помочь ей, если не может помочь самому себе?
Эшби открыл глаза и взглянул на монстра, который смотрел на него из зеркала.
— Чтоб тебе сгореть в аду! — проскрежетал Эшби, и монстр в зеркале повторил его слова.
Кто-то осторожно поскребся в дверь. Подняв глаза, Эшби заметил просунутую под дверь визитную карточку. Поднявшись на ноги, он подошел к двери и взял карточку в руки. На изящном кусочке плотной бумаги в тисненой рамке стояло имя Изабель и ее должность в благотворительном комитете.
— Прочитайте надпись на обратной стороне, — подсказал из-за двери Фиппс. Выругавшись, Эшби перевернул карточку, и в тот же самый момент ему показалось, будто чьи-то крепкие пальцы с силой сжали его сердце. Аккуратным, слегка витиеватым почерком было написано: «Мне нужен ваш особый талант».
