— Булан! Сюда!
Через несколько секунд из темноты к нему подскочил ночной страж с факелом.
— Возьми несколько человек, найди мне Сусэя и Тогона. Их я поставил в лесной караул. Найди Хияна — ему я велел сторожить в шатре со стороны леса. Быстро!
Булан молча кивнул и убежал в темноту.
Хунбиш снова подскочил у Нэргую. Ему пришлось обойти багатура, чтобы снова очутиться с ним лицом к лицу — после разговора со своим человеком тот так и не соизволил повернуться к Хунбишу обратно.
— А что же твои караульные в самом лагере?! Почему эти собаки дрыхли? Они должны были бы притворяться, а не давить щеки во сне! Ты знаешь, что с нами может сделать хаган, когда узнает, что позволили уйти свидетелям?!
Нэргуй соизволил повернуться.
— Ты ведь не воин, высокий.
— И никогда им не был, слава Аллаху! Дважды слава, глядя на тебя и твоих вояк! Ну и что?
— А то, что тебя воспитывали грамотники серединного царства… — ровным голосом продолжил Нэргуй. — Ты никогда не стоял в ночном карауле. Это тяжко. Особенно, если до этого был долгий дневной переход. Глаза закрываются сами. Веки тяжелы. Думаешь — смежишь веки на один миг — а сам уже почти спишь. Для того чтоб не уснуть, приходится бодриться. Поводишь плечами, постукиваешь ногами… Но если тебя положат на землю и скажут: покажи сон, закрой глаза, не двигайся, не шевелись, неужели ты думаешь, что найдется человек, который по настоящему не уснет после тяжелого дня? Неужели ты думаешь, я приказал бы им не спать, зная, что они все равно заснут? — Нэргуй поджал губы. — Говорил тебе, надо выставлять обычный караул. А тебе все хотелось хитрости, высокий. Хитрость хороша, да только если переборщить, она хуже всякой прямоты выходит. И хагану если надо будет, я тоже самое скажу.
Хунбишь-Бильге похолодел.
«Ах ты собачий сын!» — подумал он.
По рассказу Нэргуя получалось, что действительно виноват и Хунбиш. А ведь Нэргуй был из числа командиров ночной стражи и видел хагана довольно часто. Если он расскажет все Ураху так, как рассказывал здесь, слепой гнев хагана может упасть на Хунбиша. Хорошо еще, что они сделали главное, — не упустили Амара. Но все же, прокол был велик…
Если бы у Хунбиша были здесь доверенные люди, он бы без затей приказал отправить болтливого Нэргуя к предкам, и свалил бы это на ромеев. Но его людей здесь не было. Наоборот, он один окружен людьми Нэргуя. От этой мысли Хунбишу стало еще более неуютно.
«Надо перестать с ним ругаться. Пока…» — Хунбиш облизал губы.
Ай, как сложно. Он не может убрать Нэргуя, пока не вернется в ставку хагана, но там будет уже слишком поздно… Надо что-то придумать.
«В любом случае, я запомню тебе сегодняшнюю ночь, Нэргуй. Дай только срок».
— Ты прав, Нэргуй. — Голос Хунбиша звучал примирительно, с раскаяньем. — Я, похоже, перехитрил сам себя. А ты пошел у меня на поводу, зная, что я не очень опытен в военных делах. Тебе следовало бы быть настойчивей. Мы оба виноваты. Ты знаешь, как слеп бывает гнев хагана. Давай вместе подумаем, что мы теперь можем сделать?
Хунбиш вообще-то имел в виду примирение с Нэргуем, чтоб им совместно придумать, как рассказать владетелю неприятную правду как можно более гладко. Но Нэргуй был человек дела и понял его вопрос по-своему.
— Пойдем.
Нэргуй двинулся к краю лагеря, где еще толпились стражи с луками, и горело большинство факелов, и свистели в темноту хозяева, оставшиеся без лошадей. Хунбиш на своих толстых ножках покатился за ним.
Из темноты раздался стук копыт. Муголы навели на звук свои луки. Но это оказался не всадник. Из темноты выскочила пустоседлая лошадь, вернувшаяся на зов. Из крупа у неё торчали две стрелы. Хозяин вскрикнул, лошадь повернула к нему и ответила ржанием. Она подбежала к хозяину, ласково и устало ткнулась ему в лицо мордой, потом упала, сначала на передние, потом на задние ноги, и околела.
Хозяин лошади отломил древко одной стрелы, повернулся, выискивая кого-то взглядом и с силой швырнул палочку в другого стража. Он узнал оперение друга. Древко стукнулось в грудь и, отскочив, упало на землю.
— Ты и сам стрелял… — пробормотал страж, в которого швырнули сломанную стрелу. — А что нам еще было делать?..
Хозяин убитой лошади потеряно сел рядом с ней. Товарищ, которому попало древком, мялся рядом. К нему лошадь не вернулась, и значит, возможно, была жива, но он не знал, радоваться этому или горевать. Толпившиеся вокруг муголы отворачивались друг от друга. Было стыдно. Хунбиш, идущий за Нэргуем, охватил это все краем глаза. Но ему было не до того.
Снова раздался стук копыт, и к лагерю выскочил еще один конек, лохматый, всклокоченный, со злыми глазами, своей скромной статью не очень-то подходящий по чину гвардейцу. Однако мугол выронил факел и бросился обнимать конька за шею так страстно, как, наверное, не обнимал собственную жену. Через несколько секунд он опомнился, и принялся осматривать конька со всех сторон, и не доверяя глазам, охлопывал того по крупу и бабкам. Стрел не было. Ран не было. Конек тряс гривой и снисходительно пофыркивал.
— Все, кто не потерял коней, ко мне! — гаркнул Нэргуй.
Таковых обнаружилось девять. У восьми лошади были в порядке. У девятого лошадь хромала, у неё в бабке засела стрела.
— Еще остались быки, что тащили повозку… — сказал кто-то из темноты.
— Ты — займись лошадью, — приказал Нэргуй владельцу раненного коня. — Вы… — Нэргуй показал на четверых, выбирая из них лучших всадников, — поскачете за румеями. Вы, — он посмотрел на четырех других, — отдайте им своих коней на завод, пусть у них будет по два, для смены.
Он снова обернулся к отобранным.
— Поезжайте за румеями. Разойдитесь клином. Они могли сделать в темноте поворот. Постарайтесь не попасть в их засаду. Ваша задача найти румеев утром. Если вы найдете их все вчетвером — атакуйте. На луках вы их всяко одолеете. Если вас утром будет двое или один, не атакуйте. Следуйте за ними на расстоянии большем полета стрелы. Если великий хаган получил сообщение Хунбиша-Бильге и выслал к нам людей, то они приедут к нам завтра. Мы пошлем их за вами. Ваша задача весь завтрашний день следовать за румеями и оставлять по пути за собой сигнальные дымовые горшки.
От лагеря прибежал запыхавшийся страж.
— Мы нашли лесной караул, — обратился он к Нэргую. — И нашли караульных в шатре. Все мертвы.
Нэргуй кивнул без удивления, и снова повернулся к выбранной им троице:
— Слышали? Найдите румеев. Наведите на них наших воинов. Хоть один из вас должен это сделать. Они убили наших товарищей, похитили наших коней, а с ними — нашу честь. Я говорю — нашу — и про вас. То, что кони вернулись к вам, не ваша заслуга, а воля Аллаха. Возможно, Аллах специально выбрал вас, чтобы спасти нас от позора и сохранить наши головы. Искупите наш позор перед хаганом.
Четверо молча кивнули. Говорить им было не нужно. Все было в глазах.
