Сначала Джейс раздумывал, забирать ли с собой то немногое, что осталось от его прошлой жизни в Идрисе. Магнус вернул ему отцовское кольцо, вот только Джейсу больше не хотелось его носить. В конце концов он повесил кольцо на шею на цепочке, а вещи решил забрать. Незачем оставлять память о себе в Институте.
Когда он уже заканчивал паковать рюкзак, в дверь постучали. Джейс ожидал увидеть Изабель или Алека, но на пороге стояла Мариза в строгом черном платье. Она как будто резко постарела, в углах рта залегли глубокие морщины. Голубые глаза остались единственным пятном цвета на лице, лишившемся всех красок.
– Я могу войти?
– Вы можете делать все что угодно, – ответил Джейс, возвращаясь к рюкзаку. – Это ваш дом.
Он начал утрамбовывать одежду в рюкзаке с несколько большим усилием, чем для этого требовалось.
– Институт принадлежит Конлаву, – уточнила Мариза. – Мы тут просто хранители.
– Без разницы.
– Что ты делаешь?
Если бы Джейс не знал Маризу, он решил бы, что у нее дрожит голос.
– Собираю вещи. Как все перед отъездом.
Мариза побледнела:
– Не уходи. Если хочешь остаться…
– Не хочу. Мне здесь не место.
– Куда ты пойдешь?
– К Люку, – заявил Джейс, глядя, как она меняется в лице. – Немного поживу у него, а потом решу. Возможно, отправлюсь в Идрис.
– Ты считаешь, что тебе место именно там? – с горечью спросила Мариза.
Джейс замер, глядя на рюкзак:
– Я понятия не имею, где мне место.
– Рядом с семьей, – произнесла Мариза и шагнула к нему. – С нами.
– Вы меня вышвырнули, – резко сказал Джейс и, спохватившись, попытался смягчить тон. – Мне очень жаль, что все произошло именно так. Но если я не был нужен вам раньше, зачем я вам сейчас? Роберт нездоров, за ним надо ухаживать. Я буду только обузой.
– Обузой?! – переспросила Мариза. – Роберт хочет тебя видеть, Джейс.
– Сомневаюсь.
– А как же Алек? Изабель, Макс? Ты не веришь в то, что нужен мне, и я не вправе тебя за это винить. Но в них-то можешь не сомневаться! Мы многое пережили, Джейс. Не делай им больно.
– Это нечестно.
– Ты вправе меня ненавидеть, – сказала Мариза. Джейс с изумлением понял, что голос у нее действительно дрожит. – Но все, что я делала, я делала, чтобы защитить тебя. Даже когда выгоняла из дома. Потому что хотела защитить, а еще потому, что боялась.
– Боялись меня?
Мариза кивнула.
– Знаете, это для меня большое утешение, – съязвил Джейс.
Мариза глубоко вздохнула:
– Я боялась, что ты разобьешь мне сердце так же, как Валентин. После него ты был первым неродным человеком, которого я полюбила. Первым живым существом. Совсем ребенком…
– Вы принимали меня за другого.
– Нет. Неважно, чей ты сын. Я полюбила именно тебя, в тот самый момент, когда ты спустился с корабля из Идриса. Ты вошел в мое сердце наравне с моими детьми. Ты пока не можешь этого понять. Нет ничего сильнее любви к своему ребенку. И никто другой не может разозлить сильнее.
Джейс помедлил.
– Ну, злость-то я как раз прочувствовал.
– Я не надеюсь на прощение, – сказала Мариза. – Но прошу тебя остаться ради Алека, Изабель и Макса. Я буду бесконечно благодарна…
Этого говорить не следовало.
– Не нужна мне ваша благодарность, – отрезал Джейс и застегнул молнию на рюкзаке.
– A la claire fontaine m’en allent promener
[6]
, – произнесла Мариза.
– Что?
– Il y a longtemps que je t’aime. Jamais je ne t’oublierai
[7]
. Старая французская песня, я пела ее Изабель и Алеку. Помнишь, ты спрашивал?
Солнце совсем село, и в полумраке Джейсу показалось, что Мариза все такая же, как семь лет назад. Она смотрела на него с болью, тревогой – и надеждой. Она была его единственной матерью.
– Не думай, что я никогда не пела эту песню тебе. Просто ты меня не слышал.
Джейс ничего не сказал. Он расстегнул молнию, перевернул рюкзак и вывалил все свои вещи обратно на кровать.
Эпuлoг
Мама Саймона открыла дверь и расцвела в улыбке:
– Клэри! Давно тебя не видела! Уже начала волноваться, не поссорились ли вы.
– Нет-нет, я просто немного приболела.
Да, как показала практика, исцеляющие руны не дают неуязвимости. После битвы Клэри проснулась с дикой головной болью и температурой. Сначала она подумала, что простудилась – еще бы, кто не простудится, окунувшись в холодную осеннюю реку и побегав полночи на ледяном ветру! Но Магнус развеял ее заблуждения, заявив, что она слишком сильно выложилась, рисуя руну, которая уничтожила корабль Валентина.
Мама Саймона прищелкнула языком и сказала с сочувствием:
– Наверняка тот же вирус, который подхватил Саймон на прошлой неделе. Бедняга почти не вставал с постели.
– Но сейчас ему лучше? – спросила Клэри.
Вообще-то, она это знала, но была не против услышать еще раз.
– Да, он поправился, сейчас гуляет в саду. Пройди через калитку, он тебе очень обрадуется.
Красный домик окружала красивая кованая изгородь, выкрашенная в белый цвет. Калитка вела в крошечный садик. Несмотря на яркое солнце и чистое голубое небо, день выдался холодным, в воздухе чувствовался запах снега.
Прикрыв за собой калитку, Клэри пошла искать Саймона. Он полулежал в пластиковом шезлонге с открытой книгой комиксов на коленях. При виде Клэри он тут же выпрямился и широко улыбнулся:
– Привет, малышка.
– Малышка? – переспросила Клэри, усаживаясь рядом. – Это шутка такая?
– Да так, хотел посмотреть – вдруг тебе понравится?
– Не понравилось, – твердо сказала Клэри и поцеловала его в губы.
Отстранившись, она заметила, что Саймон погружен в какие-то невеселые мысли.
– Я рад, что ты пришла.
– Я тоже. Пришла бы раньше, но…
– Знаю, ты болела.
Клэри целую неделю валялась под одеялом, переписываясь по телефону с Саймоном и убивая время просмотром старых сезонов «C.S.I.: Место преступления». Приятно погрузиться в мир, где каждой загадке находится научное объяснение.
– Мне уже лучше, – сказала она и поежилась, кутаясь в белую кофту. – Кстати, зачем ты разлегся в саду? Не замерз?
