– Я думал, эффект может исчезнуть со временем, – заявил Джейс, впрочем, не слишком убедительно.
– Если почувствую желание рассыпаться пеплом, я тебе сообщу, – огрызнулся Саймон. Джейс вообще очень легко выводил его из себя. – Ты меня за этим позвал? Чтобы изучать, как культуру бактерий в чашке Петри? В следующий раз просто пришлю фотографию.
– Я непременно поставлю ее у постели в красивой рамочке, – съязвил Джейс, правда, скорее по инерции, чем из желания его поддеть. – У меня к тебе серьезное дело, вампир. Хоть и неприятно это признавать, у нас с тобой есть кое-что общее.
– Роскошные волосы? – предположил Саймон, так же по привычке. Что-то в глазах Джейса заставило его занервничать.
– Клэри, – сказал Джейс.
Этого Саймон никак не ожидал.
– Клэри? – переспросил он, застигнутый врасплох.
– Ну да, Клэри, – повторил Джейс. – Помнишь, такая маленькая, рыжая и с дурным характером?
– Я не понимаю, при чем тут Клэри, – заявил Саймон, хотя конечно же прекрасно все понял.
У него не было ни малейшего желания обсуждать с Джейсом эти материи сейчас, да и вообще когда-либо. Неужели подобные разговоры не запрещает никакой мужской кодекс чести? Видимо, все-таки нет…
– Она дорога нам обоим, – произнес Джейс, бросив на него настороженный взгляд. – Нам обоим небезразлична ее судьба. Та к ведь?
– Ты сейчас всерьез спрашиваешь, дорога ли мне Клэри?!
«Дорога», «небезразлична»… Это слишком слабые слова для выражения его истинных чувств. В голову Саймона закралась мысль – может, это какой-то розыгрыш? Тогда это слишком жестоко даже для Джейса – притащить его сюда, чтобы насмехаться над его разбитым сердцем. Хотя у Саймона еще оставалась надежда, что Клэри с Джейсом опомнятся и станут питать друг к другу ровно те эмоции, которые положено испытывать сестре и брату…
Сейчас от одного взгляда на Джейса эта надежда угасла. Братья не говорят о сестрах с таким лицом. И глумиться над ним Джейс сейчас тоже явно не собирался – Саймону была хорошо знакома эта боль в глазах – как отражение его собственной.
– Я задаю тебе эти вопросы не из праздного любопытства, – огрызнулся Джейс. – Мне нужно знать, на что ты готов пойти ради Клэри. Ты готов ради нее солгать?
– Солгать? О чем? К чему ты клонишь? – И тут Саймон сообразил, что именно показалось ему странным в этом сборище нефилимов в саду. – Погоди-ка, вы же отправляетесь в Идрис прямо сейчас! А Клэри думает, что поздно вечером!
– Именно, – сказал Джейс. – И я прошу тебя сказать остальным, что пришел от Клэри и что она просила передать, что передумала, что в Идрис она больше не хочет!
Он говорил таким незнакомым, таким несвойственным ему тоном, что Саймон даже не сразу понял, что происходит. Джейс его умолял!
– Они тебе поверят! Они знают, что ты ее лучший друг!
Саймон покачал головой:
– Поразительно… Ты заявляешь, что заботишься о Клэри, но просишь соврать ради тебя самого! Нет уж.
Он развернулся, чтобы уйти, но Джейс вцепился ему в рукав:
– Это ради Клэри. Я пытаюсь защитить ее. И думал, что ты захочешь хотя бы немного мне в этом помочь.
Саймон подчеркнуто посмотрел на руку, схватившую его выше локтя:
– Как я могу ее защитить, если ты не говоришь, что именно ей угрожает?
Джейс и не думал отпускать его.
– Ты можешь поверить мне, что это очень важно?
– Похоже, ты не понимаешь, как сильно она хочет в Идрис, – заметил Саймон. – Для того чтобы я попытался ей помешать, нужна очень, очень веская причина.
Джейс глубоко вздохнул и отпустил рукав Саймона.
– Причина в том, что Клэри сделала на корабле Валентина, – тихо и с неохотой сказал он. – Ты видел, что произошло, когда она начертила на стене открывающую руну.
– Она разрушила корабль и всех спасла, – сказал Саймон.
– Да тише ты! – шикнул на него Джейс, озираясь.
Саймон недоверчиво уставился на него:
– Ты что, хочешь сказать, что об этом никто не знает?!
– Я знаю, ты знаешь. Люк и Магнус знают. Больше – никто.
– А что же, по их версии, произошло? Корабль просто сам взял и рассыпался?
– Я сказал им, что Валентин мог допустить ошибку в ритуале обращения Меча – и она повлекла за собой фатальные последствия…
– Ты солгал Конклаву? – вопросил Саймон со смесью ужаса и восхищения.
– Ну да, солгал. Алек и Изабель в курсе, что Клэри умеет создавать новые руны, так что вряд ли мне удастся сохранить это в тайне – рано или поздно Конклав и новый Инквизитор все равно узнают. Но если им станет известно, что Клэри способна усиливать действие самых обыкновенных рун настолько, что они превращаются в мощное оружие, ее захотят использовать. Она не готова стать воином Конклава. Ее этому не учили! Она же совсем… – Он осекся, видя, что Саймон недоверчиво качает головой. – В чем дело?
– Ты – нефилим, – медленно проговорил Саймон. – Разве ты не должен желать того, что будет благом для Конклава? Если для этого нужно использовать Клэри…
– Ты что, хочешь отдать ее им?! Чтобы они выставили ее на передовую, сражаться с Валентином и его армией?!
– Нет, – ответил Саймон. – Я этого не хочу. Но я не один из вас. Мне не приходится задавать себе вопрос, кто важнее – Клэри или моя семья.
Джейс залился густой краской:
– Это совсем не так. Если бы я был уверен, что это поможет Конклаву… Не поможет! Она только зря будет подвергаться опасности.
– Даже если бы ты думал, что это поможет Конклаву, ты все равно не отдал бы ее, – с мрачной уверенностью сказал Саймон.
– Отчего же ты так решил, вампир?
– Потому что она не может принадлежать никому, кроме тебя.
Джейс резко побледнел.
– Так ты не поможешь мне? – спросил он, не веря. – Не поможешь ей?
Саймон молчал, принимая решение. Ответить он не успел – воздух прорезал пронзительный крик. Он резко оборвался, и эта краткая внезапная тишина была еще страшнее отчаянного вопля. Джейс резко обернулся:
– Что это?
За первым криком последовали другие, слух Саймона царапнул лязг железа.
– Что-то случилось! – выдохнул Саймон.
Но Джейс уже мчался туда, откуда доносился шум, перепрыгивая через корни. После секундного колебания Саймон побежал за ним. Бегать после обращения он тоже стал необычайно быстро, и пока никак не мог к этому привыкнуть. Он моментально догнал Джейса и вместе с ним выбежал из-за угла собора…
…в самое сердце хаоса. Церковный сад заволок невесть откуда взявшийся белый туман, и в воздухе стоял резкий запах – смесь озона и чего-то тяжелого, отвратительно-сладкого. В тумане метались фигуры, то появляясь в просветах, то снова скрываясь из виду. На краткий миг перед Саймоном возникла Изабель в вихре черных волос и сияния золотого хлыста, которым она отбивалась от наседающей на нее огромной неуклюжей фигуры. Сначала Саймон подумал, что это демон, но потом вспомнил, что демоны не являются при свете дня. Тварь явно была человекоподобной, но при этом слишком горбатой и уродливой, чтобы принять ее за человека. В руке монстр сжимал толстую деревянную доску и размахивал ею почти вслепую.
