Так я думал.
— Ты куда, малец?
— Мне по малой нужде!
Но Каллан, отбросив перинку в сторону, сел.
— А на что у нас ночной горшок?
— Нет, я лучше…
— Слушай-ка, малец! С тех пор как мы приехали, и ты, и девчонки вели себя так, словно у вас пчела в штанах. Вам ни минуты не сидится, сперва убегает один, потом другой, а теперь тебе даже ночью в кровати не лежится, да и справлять малую нужду в ночной горшок, как другие люди, ты не можешь. Что-то вы затеваете!.. Либо ты дашь мне разумное объяснение, либо тут же спокойно ложишься спать.
Я ничуть не сомневался, что так оно и будет. Я не видел его лица — лишь тоненький луч лунного света пробивался сквозь закрытые ставни, но я уже хорошенько изучил его, чтобы знать: когда он говорит таким голосом, никаких возражений не потерпит. А коли я все-таки попробую уйти, он сделает все, чтобы меня остановить.
— Черт побери! Что теперь?
Нико не вмешивался. Он не произнес ни слова. Быть может, он еще не спал. Или также…
— Где Нико? — спросил я.
— В своей постели, — пробурчал Каллан, — как все разумные люди. И если ты…
Но тут он обнаружил… Само собой, там, на той стороне, где спал Нико, лежало нечто напоминавшее человека. Но это было нечто иное: несколько подушек и чей-то плащ. Нико исчез, а с ним и его седельные сумки.
Лапища Каллана стиснула мою руку.
— А ну, давай развязывай язык, малец! Что здесь происходит?
Нико исчез. Он, ясное дело, был уже по дороге вниз, к набережной, или уже на борту. Времени для болтовни и объяснений у меня не было. Я вывернулся из железных объятий Каллана и ткнул ему локтем в живот, прямо под ребра.
Каллан сам научил меня этому удару, но, думается, не ждал, что я пущу его в ход против него. В глазах телохранителя я по-прежнему оставался простодушным мальцом, которого он взял под свое крыло. Может, нынче он в этом раскаивался. Раздалось шипение, какое бывает, когда прокалывают овечий пузырь, и Каллан скрючился. Я высвободился и кинулся к двери. Я знал, что он последует за мной. Но я был быстр на ногу и мог бежать долго.
Я помчался вниз по лестнице, ничуть не заботясь о том, что поднял такой шум и весь дом поднимется на ноги. Дина и Роза уже успели улизнуть. А если нет, пожалуй, это мне уже все равно. Не я виноват, что им придется блуждать по улицам Фарнеса в недобрую полночь. За спиной я слышал крики звавшего меня Каллана, еще не отдышавшегося после моего удара.
— Давин! Стой!
Он был в гневе. Он задаст мне трепку, если поймает. Но торопился я так вовсе не поэтому. Меня подгоняла мысль о Нико. Нико на шлюпе «Морской Волк» один на один с Вороной, который сказал, что тут пахнет большими деньгами. Я распахнул огромную парадную дверь Портового Местера и кинулся бежать по брусчатке двора к воротам. Ветер улегся настолько, насколько это возможно здесь, в Фарнесе, а круглая луна светила сквозь завесу туч. Полнолуние! Сапоги я надеть не успел, но я привык бегать босиком, и это меня не остановило.
Вниз по крутой улице к гавани, вперед, вдоль побережья. Но где корабль? Ведь он стоял на якоре…
Там!
Но теперь никакого корабля там не было! Только пустое место у причала.
Я остановился, не спуская глаз с черной поверхности воды… Посреди серебристо-белой ленты лунного света стоял он, «Морской Волк», но все еще со спущенными парусами. И еще я увидел маленькую лодку, челнок, выплывавший из гавани. На таком расстоянии я не мог быть до конца в этом уверен, но все-таки мне показалось, что одна из двух фигур в челноке — Нико.
Я не стал тратить силы на крики. Коли это Нико, он все равно не остановится. Я сделал лишь пять длинных шагов к краю набережной и кинулся с головой в воду.
Ухххх! Б-р-р-р-р-р-р-р! Холодно! Холодно! Холодно!
Какой-то миг я не мог дышать, а мои руки и ноги из теплых, живых, быстрых превратились в неподвижную тяжесть, которая тянула меня ко дну. Мне пришлось заставить руки шевелиться, уговаривать и понукать их, как понукают упрямую лошадь. «Плывите! Вперед! Еще гребок! Еще один! Толкайте же меня, несчастные ноги! Плывите! Иначе нам не успеть!»
Потому что шлюпка уже огибала край набережной.
«Идиот! — прошептал я самому себе. — Думаешь, ты в силах догнать шлюпку, которую гонят по воде два длинных весла, а у тебя лишь по паре онемевших от холода рук и застывших ног? Ведь надеяться не на что!»
Я все-таки поплыл дальше. Корабль стоял на якоре, он не двигался, так что, если я не догоню шлюпку, придется мне плыть до самого корабля. Я пробивался сквозь холодные волны гребок за гребком… Мелкие волны были подернуты рябью, так что мне приходилось все время отфыркиваться. Как далеко я заплыл?
Не особо далеко. Не выплыл еще из гавани.
«Мне не доплыть, — подумал я. — Больно далеко, вода больно холодна, куда умнее вернуться, пока у меня еще хватит сил добраться до берега. Что пользы Нико, если я, вымотанный вконец, утону между кораблем и гаванью?»
Плеск! Совсем другой плеск, нежели у окружавших меня волн. Однако же Роза очень даже права. Я не больно-то умен. Я поплыл дальше.
— Давин! Ради всего святого, что ты творишь?
Я глянул вверх: Нико, свесившись через борт, придерживал шлюпку одним веслом, меж тем как другое покоилось в уключине и с него капала вода.
— Плыву! — стиснув зубы, ответил я.
— Тебе не доплыть! Слишком далеко!
— Поспорим? Доплыву!
— Поворачивай назад!
Я не ответил. Я лишь протянул онемевшие руки и схватился за борт.
— Ну и куда ты собираешься плыть?
— Тебя это не касается.
Теперь я уже видел, что вторым в шлюпке был человек в накидке. Та же накидка, та же шляпа. Но чего-то не хватало. Чего?
Борода… В последний раз, когда я видел этого человека, он был с бородой.
— Ударь его по пальцам, — сказал…
Нет! То был не прежний человек в накидке. Не он. Эти длинные рыже-золотистые волосы, что торчали из-под шляпы. Голос был женским. Лицо было женским. И фигура, которую я различал под накидкой, определенно была женской. «Он» был «она».
От удивления у меня чуть не разжались пальцы. Мужчина в накидке оказался не мужчиной!
— Давин, прекрати эти глупости! Я не дам подняться в шлюпку. Можешь с тем же успехом вернуться!
Я по-прежнему не спускал глаз с мужчины, который не был мужчиной. Я так замерз, что думать было трудно, но где-то в моем насквозь промерзшем мозгу все-таки что-то еще шевелилось.
Мне пришла в голову мысль.
— Больно далеко туда!
— Ты справишься!
— Вода холодная!
— Ты сам прыгнул в море!
