Капитан передал новый выпуск доктору Хиллу.
— Что вы скажете, как получилось, доктор?
Джимми тем временем продолжил:
— Это единственный выход. А если газета не дойдет до пассажиров, какой смысл ее выпускать?
— Ребятишки ведь любят заработать, — подчеркнула Клер. — Они разнесут газету в пять раз быстрее, чем взрослые, потому что мы подберем самых шустрых.
— Ну да! Они почувствуют себя членами команды «Титаника».
— Но распоряжаться ими будем мы.
Клер и Джимми не спускали глаз с капитана, ожидая его одобрения. Сами они уже договорились, что, если им дадут эти деньги, они заплатят половину ребятам, а другую половину оставят себе. Надо же иметь какую-то выручку. Капитан чуть отвернулся и тихо посовещался о чем-то с доктором. Потом он снова повернулся к Джимми и Клер.
— Конечно, мы найдем деньги, чтобы платить за доставку газеты, — задумчиво сказал он, — даже если для этого придется залезть в карман твоему отцу.
Клер смущенно улыбнулась.
— Сразу видно, что вы оба хорошенько потрудились над этим номером. И однако…
Капитан Смит взял «Таймс».
И разорвал газету пополам.
— Однако этот выпуск мы не будем доставлять никому!
— Зачем вы ее порвали? — ахнула Клер.
— Мы же работали над ней целый день! — закричал Джимми.
— Я в этом не сомневаюсь, — вздохнул капитан. — Но содержание этого выпуска не годится. Наши пассажиры должны наслаждаться круизом. Им хочется оставить все неприятности позади, дома. А что будет, если они прочтут эту газету? Даже подумать страшно. Тут же говорится только об ужасах и смертях! Да они все сразу бросятся за борт!
— Но ведь в мире на самом деле творится то, о чем здесь написано.
— Я понимаю, Джимми, и, конечно, газета не может обходить это молчанием, но сообщения должны быть более положительными.
— Каким образом? Люди ведь умирают!
— А это уже ваше дело, каким образом — отрезал капитан. — Говорю только, что в таком виде газета к пассажирам не попадет. Это же все просто предсмертная записка самоубийцы, да еще на шестнадцати страницах! Сообщайте о каких-нибудь хороших новостях. Сообщайте о спорте.
— Все спортивные состязания отменены!
— Ну так придумайте что-нибудь! И отбирайте материал тщательно!
— Как вы можете советовать нам такое? — У Клер даже рот приоткрылся.
— Могу! Когда вы согласились выпускать эту газету, да еще потребовали платить вам за работу, вы стали служащими на «Титанике». Поэтому слушайте меня внимательно. К завтрашнему утру газета должна быть готова. И мне безразлично, придется ли вам ради этого не спать всю ночь. А теперь пошли вон!
На палубе хлестал дождь. Как из ведра. Но дождь был теплый. Джимми и не знал, что такие бывают. Из-за газеты и всех этих сообщений об ужасах он почти забыл, где находится. А ведь он плыл по Карибскому морю! До этого он с родителями ни разу не ездил в отпуск, ни разу вообще не уезжал из Ирландии.
— Как я его ненавижу! — сказала Клер.
— И я! — откликнулся Джимми.
— Что он о себе воображает? Взял и разорвал готовую газету!
— Ух! Так и хочется поджечь ему бороду!
Они смотрели на дождь и чуть ли не целую минуту молчали.
— Но он прав! — проговорил Джимми.
— Я знаю! — согласилась Клер.
Они вернулись в редакцию и опять засели за работу над новой версией выпуска. Они не обходили молчанием «Багровую Смерть». Практически она все равно оставалась главной темой первой полосы. Умирали тысячи людей, от этого никуда нельзя было деться. Однако, когда Джимми и Клер хорошенько покопалась в Интернете, они обнаружили там и кое-что положительное. Многие люди продолжают работать. Во многих городах ничего не слышали о беспорядках. Ученые предсказывали, что эпидемия вскоре прекратится сама собой. Словом, факты оставались все те же, но ребята подавали их в несколько ином освещении. Проработав долгих три часа, Джимми и Клер закончили новый вариант своего первого выпуска и снова отправились на капитанский мостик. На этот раз они робели больше. Капитан Смит тут же взял газету и, читая сообщение за сообщением, поглядывал на издателей. Наконец, дочитав, он вручил газету Джимми.
— Вот это гораздо лучше, — сказал он. — Немедленно начинайте печатать.
И отвернулся.
Джимми и Клер посмотрели друг на друга.
— И это все? — возмутилась Клер. — Мог бы и поблагодарить нас.
— В данную минуту у капитана полно неприятностей, — сказал подошедший к ним сзади Джефферс. — Сегодня за ланчем нам доложили о первых случаях этой самой «Багровой Смерти» у нас на «Титанике». Трое заболевших. А сейчас я пришел сообщить капитану, что больных уже тридцать два. Доктор Хилл считает, что завтра это число возрастет до ста. Ну тогда мы уже будем не кораблем для круизов, а кораблем-лазаретом!
Клер смотрела на него, широко раскрыв глаза.
Джимми тоже.
— И все-таки капитан мог бы сказать нам спасибо, — проговорила Клер.
20
Корабль-лазарет
Доктор Хилл ошибся, предсказывая, что на следующее утро больных «Багровой Смертью» будет сто.
Их оказалось сто пятьдесят.
Семеро умерло, все они были старше шестидесяти лет.
Капитан Смит распорядился ввести карантин на пятом этаже, где находился маленький корабельный лазарет. Всех пассажиров, занимавших там каюты, переселили.
Джимми и Клер удалось поспать всего несколько часов. Доставка газеты по каютам заняла больше времени, чем они рассчитывали, хотя им помогали шестеро ребят, которых они отловили в галерее для развлечений. Когда газету разнесли, был уже третий час ночи. А на другой день Джимми и Клер должны были опять подняться спозаранку, чтобы взяться за следующий выпуск. Но ребята не жаловались.
Утром они встретились за завтраком в ресторане на одиннадцатом этаже, и здесь-то их и нашел Ти Уорнер. Он приблизился к Джимми, пожалуй, даже застенчиво, и раскрыл «Титаник Таймс», которую вынул из кармана шортов.
— Вы все же не обозвали меня голубым, — сказал он.
— Не-а! — ответил Джимми.
— А фотография твоя хорошо получилась. — Клер улыбнулась Ти.
— Сегодня со мной чуть ли не двадцать человек поздоровались, — похвастался Ти. — Все поняли, что «Пассажир дня» — это я. Мама уже собрала все экземпляры газеты, которые ей удалось найти, она хочет отвезти их домой показать всем нашим родным. Если только ей станет лучше. Она подцепила эту заразу, этот вирус.
Клер подвинулась, чтобы Ти мог сесть рядом.
— Вчера вечером она была здорова, — рассказывал Ти, — а утром проснулась совсем больная, ее рвало, а на руке появились красные пятна. Ее перевели наверх. Меня к ней не пускают. Туда вообще никого не пускают. Говорят, карантин объявлен на всем этаже. А я за маму очень переживаю.
