— Уважаемый Маггиор Тот! — ворвался в его мысли голос Фиррины. — Что это вы там размечтались? — И она улыбнулась так тепло, что наставник не мог не улыбнуться в ответ.
Когда Фиррина забывала корчить из себя высокородную принцессу, она становилась удивительно обаятельна. Но последнее время это случалось лишь изредка, и Тот уже начинал беспокоиться, что у нее на уме. Он подозревал кое-что, но не был до конца уверен. Да и как спросишь в лоб наследницу престола, не боится ли она, что ей придется взять в руки бразды правления прежде, чем она будет к этому готова? И не боится ли она, что ее отец умрет раньше, чем она успеет набраться жизненного опыта? Редрот — сильный человек, очень сильный, но в истории Айсмарка было немало страшных поворотов, и Маггиор из своих книг знал, что из восьми королей только два умерли в своей постели и только один правил больше двадцати лет — сам Редрот!
Тоту было почти жаль Фиррину, даже когда она бывала совершенно несносной. Хоть он и учит ее всему, что должна знать и уметь будущая королева, ей приходится нести тяжелую ношу другого знания: что, скорее всего, ей суждено будет взойти на престол Айсмарка еще до своего шестнадцатилетия. Особенно когда соседи на севере — Призрачные земли, а на юге — гигантская империя Полипонт, с ее верховным полководцем по имени Сципион Беллорум. В столь юном возрасте нелегко править даже маленьким государством, а Айсмарк со всех сторон окружают только смертельные враги, да еще с востока и запада омывает безжалостное море с его корсарами и пиратами.
Остаток дня Тот больше не бранил ученицу, позволив ей немного расслабиться и отдохнуть перед уроками верховой езды и владения оружием. Хотя уроки военного ремесла, похоже, давались ей легко: она всегда убегала из классной комнаты с таким счастливым видом, что магистру впору было обидеться. Принцессу ничуть не пугала ни команда выстроить стену из щитов с дружинниками своего отца, ни задание объездить строптивого жеребца. Маггиор Тот вздохнул: он бы уже давно вернулся к себе на родину, если бы не видел, что Фиррина все-таки способная ученица. Только ее острый ум вряд ли когда-нибудь будет размышлять над загадками Вселенной с целью открыть некое новое знание или прежде неизвестную теорему, до которой еще никто не додумался…
Раздался настойчивый стук в дверь, и учитель вскрикнул от неожиданности, когда в комнату ввалился бородатый дружинник.
— У меня приказ отвести принцессу на плац! — рявкнул он.
Маггиор свирепо уставился на вояку. Разве обязательно кричать? И зачем всюду таскать с собой щит и копье?
— Боюсь, принцесса Фиррина еще не закончила свое задание, — ответил учитель, решив показать, что придворный наставник не последний человек во дворце и тоже заслуживает уважения.
— Да я закончила! Ну, почти. Я возьму остальное на дом, ладно?
Девочка так рвалась на плац, что Маггиор лишь вздохнул и смягчился.
— Хорошо. Но постарайтесь сделать аккуратнее, чем в прошлый раз.
— Обещаю, — ответила Фиррина и бросилась к двери. Потом вдруг вернулась и порывисто чмокнула наставника в лысину. — Спасибо, Магги! — крикнула она, убегая в коридор.
Солдаты шли на север уже почти целый месяц, а военные дороги Полипонтийской империи были настолько хороши, что позволили покрыть за это время больше тысячи двухсот километров. Меньше шести недель тому назад полк Белые Пантеры Астерии сражался на юге. После триумфального завершения кампании им дали отдохнуть всего неделю, а потом поступил приказ выдвигаться на север.
Никто из солдат точно не знал, куда они направляются. Не знало этого и большинство командиров, хотя слухи, разумеется, ходили. Кто-то говорил, что полководец наконец решил атаковать Айсмарк, северного соседа империи. Давно пора, считали все. Почему-то Сципион Беллорум до сих пор не трогал это северное королевство, хотя покорил многие страны, граничившие с ним. Почему так — тоже оставалось тайной. Но и об этом ходили пересуды. Большей популярностью пользовался слух, что Айсмарк — страна ведьм и колдунов и даже непобедимому Беллоруму не под силу одолеть злые чары. Правда, это предположение у многих вызывало сомнения, ведь полководец не боялся ничего и никого. Говорили даже, что он будет жить вечно, ибо сама смерть не посмеет противостоять ему.
Полк приближался к границе, где должен был присоединиться к огромной армии. Широкая, покрытая низкими холмами равнина, что уютно пристроилась у подножия Танцующих Дев, уже покрылась военными лагерями, кузницами, складами оружия, плацами и площадками для тренировки лошадей. Белым Пантерам было не привыкать к обустройству лагеря. Каждое скопление казарменных шатров, каждый плац находились строго на своем месте, так что солдаты всегда чувствовали себя как дома, пусть даже их лагерь был далеко от империи.
А вот теперь наконец им представилась возможность воочию увидеть своего великого военачальника, Сципиона Беллорума. Получеловек-полубог, беспощадный и высокомерный, он объезжал ряды выстроившихся для парада солдат, ожидающих его приказаний.
Остаток дня Фиррина веселилась от души: она тренировалась вместе с лучшими отрядами отцовской дружины. Ей хватило нескольких минут, чтобы стряхнуть с себя пыль классной комнаты, — придя на плац, она первым делом несколько раз подряд метнула топор точно в яблочко, и ей сразу полегчало. Могучие воины — а в эти отряды брали только самых высоких и сильных — с должным уважением относились к ее боевому мастерству. Она была не только их будущей королевой, но и талисманом, приносящим удачу. Солдаты встречали каждое попадание Фиррины одобрительным ревом и тактично закрывали глаза на промахи, но за три года она добилась того, что им чаще приходилось радостно восклицать, чем вежливо помалкивать.
Тренировка закончилась на закате. Все мышцы приятно ныли, и принцесса радостно предвкушала скорый ужин. Фиррина пошла было в свою комнату, но передумала, развернулась и направилась в покои отца. На этот вечер не было запланировано никаких пиров, так что у поваров была возможность передохнуть, пока Редроту не взбредет в голову устроить очередной торжественный обед в честь какого-нибудь из баронов. А когда нет пиров, король тихо трапезничает в своих покоях. Фиррина решила составить ему компанию, зная, что он обрадуется возможности провести вечер вместе. К тому же у нее накопились кое-какие мысли, и ей хотелось обсудить их с отцом.
Фиррина пересекла темную залу, прислушиваясь к собственным шагам, эхом отражавшимся от закопченных балок и стропил высоко над головой. Когда принцесса проходила мимо, одно из древних боевых знамен лениво качнулось, будто призрак ветра с далекого поля битвы все еще поглаживал выцветший штандарт. Впереди, подобно горе из резного дуба, маячил на возвышении отцовский трон. Фиррина быстро обошла его. Дверца в королевскую опочивальню была приоткрыта.
— Гримсвальд! Я же просил пива, а не эту бурую речную воду! — громыхал Редрот: государь изволил распекать своего главного ключника.
— Я больше чем уверен, что его наливали из той же бочки, из какой вы изволили пить вчера, — отвечал дребезжащий старческий голос, очень подходящий своему владельцу.
