— Сегодня нам станет скучно уже оттого, что мы будем чесать языками! — шутливо заговорила Изабелла, стараясь скрыть озабоченность состоянием Кэтрин. Когда обе вошли в гостиную, Изабелла передала ей сверток, который принесла с собой. Кэтрин развернула его и обнаружила два последних романа, ставших популярными, шаль для будущего ребенка и новую губную помаду в красивом эмалированном сосуде. Изабелла сразу заметила, что самое большое удовольствие Кэтрин доставили книги и губная помада. Когда они уселись друг против друга, Изабелла снова сострила. К ее отчаянию, на этот раз Кэтрин разразилась слезами. Изабелла вскочила и подошла к ней.
— Моя милая! Чем я расстроила тебя?
— Ничем. Как чудесно, что ты здесь. Ты не знаешь, как мне хотелось поговорить с хорошей подругой, которая не станет читать мне наставлений.
— Почему кто-то начнет читать тебе наставления? — серьезно спросила Изабелла, занимая прежнее место.
Кэтрин тяжело вздохнула, слезы струились из ее глаз.
— Потому что мне не хочется быть беременной. Вот почему! Разве я гожусь в матери? Моя мать и сестры точно думают, что я для этого не подхожу, а своими стенаниями и жалобами я делаю жизнь Томаса невыносимой.
Изабелла быстро соображала, что ответить, затем улыбнулась и как бы невзначай щелкнула пальцами.
— Подумаешь! Разве нельзя смириться с неудобствами каких-то девять месяцев? Это не имеет никакого отношения к существу в твоем чреве. Твоей вины тут вовсе нет. Я думаю, что ее надо искать совсем в другом.
— В Томасе? — спросила Кэтрин, приподнимая брови и вытирая глаза.
Изабелла покачала головой.
— Нет, нет. Вину надо искать в самой матушке-природе. Разве она не могла поступить разумнее и сократить беременность до двадцати четырех часов? А еще лучше до двенадцати. А лучше всего ограничить ее одним часом!
Кэтрин слабо улыбнулась.
— Если бы это было так, то я могла бы продолжить работу, которую делала для Томаса. Тогда бы не возникало никаких неприятностей.
Изабелла внимательно посмотрела на нее.
— Какую работу ты делала?
Кэтрин рассказала ей, доверив свои блестящие планы, которые строила, чтобы самой преуспеть в деле, и в ее голосе прозвучала нотка сильной горечи, когда она повторила ответ Томаса относительно роли, которую тот отвел ей в брачной жизни. Изабелла слушала внимательно и наблюдала за своей подругой. Каждое движение Кэтрин было напряженным и нервным, она с трудом совладала с собой, мышцы на шее напряглись. Изабелла уже поняла, что Томас и его жена будут все время ссориться, если не найти компромисс. Поскольку она была человеком со стороны, то могла лишь предложить мудрый совет и этим причинить больше вреда, чем пользы, если Кэтрин поймет ее неправильно. Изабелла некоторое время лишь слушала, как Кэтрин изливает недовольство своим здоровьем, обстоятельствами, бременем материнства, которое ей скоро придется взвалить на себя. Изабелла постепенно пришла к собственным выводам, но молчала. Ей показалось, что Кэтрин сейчас страдает не меньше, чем в то время, когда Джордж Эндрюс погиб на море. Тогда, как и сейчас, она была подавлена до такой степени, что испытывала физическую боль. Почему такое произошло сейчас? Казалось, будто она нашла замену любви, и утрата последней сказывалась на ней точно так же. Но почему, почему, почему? Если только она не любит Томаса, как он, без сомнения, любит ее. От этой мысли по телу Изабеллы пробежали мурашки, ей тут же захотелось уйти, оказаться дальше от этой женщины, у которой было все, о чем Изабелла могла лишь мечтать. Но она осталась. Кэтрин была ее подругой и ей надо помочь любым способом.
Кэтрин подала чай. Высказав все, что накопилось в ее душе, она немного успокоилась, но Изабелла знала, что это временное явление, и подавленность, ставшая своеобразной болезнью, снова даст о себе знать, как только она уйдет. Если настроение Кэтрин удастся поднять, то из этого можно сделать вывод, что здоровье у нее тоже пойдет на поправку. Ее надо как-то приободрить, не упрекая за равнодушие к беременности. Разумеется, первым делом ее следует вывести из этих четырех стен, которые она считает тюрьмой.
— Мне лишь хочется внести в твою жизнь немного разнообразия, пока ты ждешь ребенка, но так, чтобы это принесло мне пользу в Лондоне, пока я буду путешествовать, — совершенно искренне сказала Изабелла.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Кэтрин с озадаченным выражением лица.
— Мне нужен человек, которому я могу доверить свой дом во время моего отсутствия. У меня есть управляющий и юристы, которые обеспечат порядок и безопасность, но если в дом станет наведываться моя подруга, то это будет совсем другое дело. Я так боюсь, что оставшиеся в доме люди могут пренебречь отданными мною особыми поручениями, если уехать вместе со слугами. Они не возьмут в толк, почему я против того, чтобы запирать комнаты и накрывать мебель до своего возвращения. Я хочу, чтобы в доме ежедневно горели камины, особенно в сырую, холодную погоду, и везде стояли свежие цветы. — Глаза подруг встретились. — Ты ведь знаешь, почему я так хочу.
Кэтрин кивнула, подняла и сложила вместе руки в жесте сострадания. Изабелла ей однажды рассказала об ужасном, тошнотворном запахе гнилых цветов, который источали бренные останки Генриетты Тренч, и поняла, какой ужас испытает Изабелла, если вернется домой и почувствует в воздухе затхлость или плесень.
— Я могла бы ходить туда, когда буду чувствовать себя хорошо, — добровольно вызвалась помочь Кэтрин, уже решив, что как-то справится со своими бедами.
— Правда? О, для меня это значило бы так много. — Изабелла говорила совсем искренне. Она не могла избавиться от преследовавших ее страхов и не совсем верила бодрым заверениям домоправительницы, а если доверить дом Кэтрин, то все пойдет хорошо. — Мой паланкин и мои лакеи будут всегда к твоим услугам. Когда придешь в мой дом, ты сможешь отдохнуть, тебе подадут кушать и принесут любые напитки по твоему усмотрению. В моей библиотеке полно книг — боюсь, они все еще не включены в каталог — ты могла бы читать там или брать домой те книги, которые покажутся тебе интересными.
Кэтрин кивнула. Если Томас не нуждается в ее услугах, она окажется полезной в другом месте.
— Я стану великим смотрителем за время твоего отсутствия, — пообещала она. — А ты как? Ты вернешься в апреле, ведь тогда я уже не смогу встать с постели?
— Точно не знаю. Сначала я собираюсь побывать в Париже, затем, если в зимнюю погоду позволят дороги, поеду на юг к Марселю, после чего морем отправлюсь в Геную. Италия — та страна, которую я давно мечтаю посетить. По пути в Рим расположено много прекрасных городов.
— Можно попросить тебя об одном большом одолжении?
Изабелла улыбнулась, подумав, что Кэтрин хочет, чтобы ей привезли заграничную безделушку. Она собиралась это сделать в любом случае.
— Разумеется.
— Ты не хочешь стать крестной матерью нашего первенца? Для нас с Томасом это будет большой честью. Если ты не вернешься к крестинам, то твоим представителем могла бы стать одна из моих сестер.
