— Ради всего святого, — страстно взмолилась она, — ответь мне на один вопрос. Ты при жизни Несты не обещал, что ни одна другая женщина не займет ее место?
— Нет, — удивленно сказал он, притягивая ее к себе. — Неста никогда не станет препятствием для нас. Я с нетерпением жду того дня, когда нас больше ничто не станет разлучать. Но сейчас я должен выполнять свои обязанности в Италии, и не сомневайся, что я люблю тебя и никогда не перестану любить.
Она тяжело прислонилась к нему, чуть не упав в обморок от отчаяния. Изабелла надеялась, что перед угрозой ее отъезда, он начнет умолять ее остаться. Она шла ва-банк, но ничего не добилась. Теперь у нее не оставалось иного выбора, как уехать. Легче умереть, чем выжидать, не ведая, когда они снова увидятся. Она потеряла Томаса за короткое время, когда уехала из Лондона и позволила Кэтрин войти в его жизнь. Где гарантия, что с Оуэном не случится то же самое?
Женщины во Флоренции сказочно красивы. Они загадочно посматривали из проезжавших мимо экипажей, исправно ходили в церковь, демонстрируя точеные лица под вуалью, изредка появлялись в кругу англичан и очаровывали всех. Ее охватили ужасные предчувствия. Его следующие слова, произнесенные страстно и нежно, лишь еще больше заставили ее страдать.
— Значит, это наша последняя встреча перед долгой разлукой. Завтра утром я должен явиться в Рим ко двору по очень срочному для нашего посольства делу. Когда я вернусь во Флоренцию, тебя уже не будет.
Наступила ночь любви и страстей, какие трудно вообразить даже в самых смелых мечтах. Оуэн любил ее с такой страстью и доводил до такого исступления, что она больше прежнего считала, что принадлежит ему сердцем, душой и телом. Он даже не знал и не догадывался об этом. На рассвете он покинул ложе, пока Изабелла спала, утомленная ночным блаженством, а когда она проснулась, он уже отправился в Рим.
Накануне отъезда из Флоренции Изабелла попрощалась с Лориндой и Клодом за несколько минут до того, как те выехали в Неаполь, который решили посетить перед возвращением домой. Лоринда уже строила планы и приглашала Изабеллу заглянуть к ней в Йоркшир, а сама собиралась нанести ей визит в Лондон. Взявшись за руки, обе женщины спускались во двор по ступеням. Клод стоял у экипажа и ждал их. Вдруг Изабелла застыла на широких ступенях и посмотрела сестре Оуэна прямо в глаза.
— Почему? — надрывным голосом выдавила она. В иных словах не было необходимости.
Лоринда коснулась руки Изабеллы, успокаивая ее.
— Дай моему брату время. Что бы ни случилось, все так или иначе изменится.
— Что изменится? — тут же спросила Изабелла. — Что ты имеешь в виду?
Лоринда от неловкости покрылась густой краской, не ожидая, что ее неосторожное замечание встретит такую реакцию.
— Все, кроме его привязанности к тебе. Я совсем не то имела в виду.
— Тогда, пожалуйста, объясни. Умоляю тебя.
Лоринда окончательно растерялась. Ее волнение говорило о том, что она отчаянно думает, что сказать, и когда нашла ответ, слова стали литься бурным потоком, будто ее посетило вдохновение.
— Мой брат никогда не позволит, чтобы все судачили, будто он охотник за богатыми невестами.
Изабелла уставилась на нее.
— Я тебя не понимаю.
— Мой брат не получит значительного наследства, пока не умрет его престарелый дядя-холостяк. Оуэн не из тех, кто ждет, пока ему принесут ботинки покойника, и ни за что не станет об этом распространяться. С другой стороны, всем известно, что ты сказочно богата. Как Оуэн мог предложить тебе руку, если у него почти нет собственных денег?
Так вот в чем дело. У Изабеллы вырвался долгий вздох облегчения. Минуту назад ее мучили опасения, что Лоринда скрывает от нее мрачную тайну. В самом же деле все обернулось просто и честно.
— Благодарю тебя от всего сердца за то, что ты рассеяла все сомнения, — теплым голосом сказала она.
Лоринда все еще казалась смущенной.
— Ты же не станешь корить моего брата за его упрямую гордость, когда снова встретишься с ним?
— Ни в коем случае.
Лоринда успокоилась и стала прежней. Она обняла Изабеллу и села в экипаж. Клод последовал за ней. Изабелла махала рукой, пока они не скрылись из виду, затем с легким сердцем вернулась в свою виллу. Тут она, к великому страху Эми, распорядилась, чтобы вещи снова распаковали.
— Я передумала и никуда не уеду, — весело сообщила она служанке. — Я останусь во Флоренции еще некоторое время.
— Извините, мадам, — твердо сказала Эми. — Это разумно?
Изабелла внимательно посмотрела на нее. До сих пор только Эми проникла в тайну ее настроения, Оуэн об этом даже не подозревал.
— Я ценю твою озабоченность. Будь спокойна. Мне многое объяснили.
Эми продолжала сомневаться. Из болтовни слуг она узнала нечто такое, что вызвало в ней тревогу по поводу любовного романа хозяйки, однако от мистера Марвелла, видно, поступили сведения, внесшие полную ясность во всем. Служанка не имела права вмешиваться, но она на всякий случай распакует только те коробки, которые могут понадобиться хозяйке. Все остальное тем временем может подождать.
Как только Лоринда рассеяла ее сомнения, Изабелла мысленно решила, как можно справиться с вопросом о ее богатстве. Изабелла отдаст большую часть состояния своему крестному сыну и сделает так, чтобы все узнали об этом. Тогда никто не решится показывать пальцем на Оуэна. Они станут равны. Ей хотелось поскорее снова увидеться с ним, она уже представляла, как он обрадуется, узнав, что между ними больше не осталось никаких преград.
Изабелла послала своего человека к городским воротам дожидаться возвращения Оуэна. Когда рано утром сообщили, что заметили, как он направляется в сторону своей виллы, Изабелла тут же села в свой самый быстрый экипаж и приехала в том момент, когда выгружали его багаж. Она быстро промчалась мимо занятых слуг и прошла в прохладный мраморный вестибюль, куда больше уже не надеялась появиться.
По другую сторону арочного прохода на террасе, выходившей в сад, она услышала его голос. Изабелла нетерпеливо пробежала к террасе сквозь длинный салон. Изабелла резко остановилась, будто ее приковала к месту картина, представшая перед ее глазами. Это была идеальная домашняя сцена. Она была достойна того, чтобы ее запечатлели на картине под названием «Возвращение домой».
За накрытым к завтраку столом, расположилась женщина в будуарном кружевном халате из шелка. Это была флорентийка с огромной густой копной темных волос, черными глазами и золотистым цветом кожи. Оуэн, еще не успев снять дорожную одежду, выпрямился — он только что целовал ее в губы. Затем он повернулся и поднял одного из двоих черноволосых маленьких малышей, не старше четырех и пяти лет. Оба громко требовали его внимания. Смеясь, Оэун поднял первого мальчика высоко над собой и подхватил другого свободной рукой. Он начал кружить обоих, их взволнованные крики докатились до того места, где стояла Изабелла. Тут Оуэн заметил ее.
