— У нас просто не было выбора, — покачала головой Элизабет. — Для нее оказаться за пределами круга куда опаснее, чем внутри его.
От ее слов по спине у меня пополз неприятный холодок, но я напомнила себе, что эти женщины как-никак знают, что делают, да и мне самой теперь, когда я была не одна, было куда спокойнее, чем раньше. Да и безопаснее тоже. Однако когда я уже взялась за ручку двери, а Диана вдруг зашипела на меня «Подожди!», мне даже на мгновение пришло в голову, что она, струсив, решила в последнюю минуту отменить операцию. Как оказалось, я ошибалась. Обернувшись, я увидела, что Диана стоит перед дверью спальни для гостей, в которой были свалены рукописи Дэлии Ла Мотт.
— Нам понадобится что-то железное, чтобы мы могли заземлить наш круг, — прошептала она. — Я чувствую, в этой комнате что-то такое есть… но не могу войти туда. И Суэла тоже не может — Она повернулась к Феникс. — Придется тебе.
Феникс с готовностью распахнула дверь и восторженно взвизгнула.
— Ой, посмотрите! Они как будто ждали нас!
Не удержавшись, я тоже заглянула в комнату. Пять железных мышат, которых я до этого использовала как пресс-папье, теперь стояли на полу, выстроившись в ряд, с умоляюще поднятыми вверх лапками — точь-в-точь малыши, которые хотят, чтобы их взяли на ручки.
— Великолепно! — одобрительно кивнула Диана. — Феникс, не могла бы ты…
Та уже нагнулась к мышонку. Уверенная, что больше трех ей ни за что не унести, я решила забрать оставшихся двух — в том числе и того, с белым пятнышком краски на груди и отломанным кончиком хвоста.
— Бедный раненый солдатик, — прошептала я, — тебе снова придется встать в строй…
Диана, с любопытством покосившись на меня, что-то шепнула на ухо Элизабет.
— Возможно, — ответила декан, окинув меня удивленным взглядом.
— Вы о чем? — дрожащим голосом поинтересовалась я.
Ветер за окном пронзительно взвыл, и мне вдруг стало страшно.
— Поскольку в твоих жилах течет кровь фейри, тебе должно быть противно брать в руки железо, — объяснила Диана, — но, похоже, ты не испытываешь никаких неприятных ощущений.
— Твое тело каким-то образом нашло способ нейтрализовать власть железа, — предположила декан. — Может, в этом и кроется разгадка, почему железо в доме не способно удержать инкуба снаружи.
— Потрясающе! — пробормотала Суэла. — Каспер наверняка захочет написать об этом статью.
— Ничего, утром ему расскажем, — с мрачной улыбкой проговорила Элизабет. — Если, конечно, доживем до утра…
Сказать по правде, я решила, что Элизабет слегка преувеличивает опасность, но, открыв дверь, поняла, что поторопилась, тусклом свете, падавшем из коридора, комната выглядела так, словно тут бесновался вырвавшийся на свободу дикий зверь, соль, расплавленный воск и битое стекло устилали пол. Изодранные в клочья простыни были сорваны с кровати. Матрас глядел так, словно какой-то маньяк полосовал его ножом, цепенев от ужаса, я разглядывала деревянное изголовье, изуродованное пятью глубокими рваными царапинами, — оно выглядело так, словно испытало на себе удар когтистой лапы.
— Похоже, ты здорово его разозлила, — прошептала Суэла, разглядывая следы от когтей. Мне показалось, что в ее голосе звучит восхищение. — Что ты ему сказала?
Я попыталась припомнить нашу небольшую стычку, но, как большинство ссор между любовниками, она отличалась полным отсутствием логики. Все произошло как-то слишком быстро… сначала он спросил, как меня зовут, а потом я вдруг вышла из себя и набросилась на него. О да, теперь я вспомнила!
— Кажется, я сказала, что любовь — это не только постель.
Глаза у Суэлы полезли на лоб. Диана поспешно закрыла ладонью рот, словно с трудом удерживаясь от смеха, и бросила быстрый взгляд на Элизабет Бук. Но та ничего не заметила — декан, нагнувшись, внимательно разглядывала пол.
— По-моему, это и есть его ответ, — пробормотала она.
Обойдя кровать, я тоже уставилась на пол. Там солью были введены слова: «Чего же тебе еще?»
— Потрясающе! — прошептала Суэла.
Я почти не слышала ее. Ворвавшийся в разбитое окно ветер со свирепым воем закружил по полу осколки стекла и соль, стирая написанное, как будто на миг устыдившись, что позволил себе дать волю чувствам. У меня вдруг сжалось сердце. Я почувствовала острый укор… стыда? Но за что? Ощущение было такое, будто я предала его, выставила дураком перед всеми этими женщинами.
Рассердившись, я постаралась загнать это чувство поглубже. Хватит, приказала я себе. А он… он не выставил меня на посмешище?! Между прочим, это по его милости мой босс, моя соседка по дому, моя коллега и моя новая приятельница вынуждены наводить порядок у меня в спальне, в полном смысле слова собирая по кусочкам то, что осталось от моих любовных шашней с распсиховавшимся существом из другого мира! Растоптав в душе всякую жалость к нему, я, засучив рукава, взялась за дело. Отдав Суэле совок, я принялась выметать из-под кровати мусор — когда набралась приличная горка, я отправила его в мусорную корзину, мысленно проклиная про себя инкуба, который даже не постеснялся вытащить из стола ящики, где лежали наброски к моей новой книге. На полу громоздилась гора бумаг. Да, должно быть, он здорово разозлился, подумала я. Как это он спросил? «Чего же тебе еще?»
Собирая разбросанные по полу листы бумаги (часть из них оказались смяты и залиты водой), я обнаружила под столом камушек с дырочкой. Сунув его в карман (не хватало еще потерять его!), я уселась между Дианой и Элизабет. Суэла сделала из соли новый круг, при этом напевая что-то на фарси, — наверное, это было какое-то заклинание, потому что соль, несмотря на ветер, как будто намертво прилипала к полу. Покончив с этим, она присоединилась к нам, усевшись в круг между Дианой и Феникс. Перед каждой из нас на полу стояла свеча и железная фигурка мышонка. Я обрадовалась, когда мне достался тот, с обломанным хвостиком и белым пятнышком на груди.
— Мне кажется, было бы безопаснее, если бы эти мыши стояли снаружи круга, — с каким-то непонятным раздражением в голосе проговорила Суэла. — Это железо… из-за него я чувствую себя связанной по рукам и ногам!
— Но тогда Диана не смогла бы войти в круг! — рявкнула на нее Лиз. — Если тебе удалось приучить себя не бояться железа, это вовсе не значит, что Диана тоже на это способна. Честно говоря, я даже не уверена, что это ей не повредит…
— Со мной все в порядке, — сдавленным голосом перебила Диана.
От ее прежней веселости не осталось и следа. В комнате было довольно темно, но я могла бы поклясться, что она заметно побледнела. Вдобавок мне бросилось в глаза, что она кусает губы, словно от сильной боли.
Воспользовавшись зажигалкой, Элизабет Бук зажгла стоявшую перед ней свечу и отдала мне. После того как все свечи были зажжены, Элизабет и Диана взяли меня за руки, потом Диана взяла за правую руку Суэлу, а Суэла — Феникс. Едва только Элизабет Бук взяла Феникс за левую руку, завершив таким образом круг, я почувствовала, как по мне словно пробежал электрический разряд.
