— Затопить деревни?! А что случилось с местными жителями?
— Им помогли перебраться на новое место.
На обратном пути мы заехали еще в один антикварный магазин, только теперь, перебирая все эти старинные вещицы, я смотрела на них другими глазами — ведь все это были обломки чьей-то жизни.
— Какое красивое кольцо! — пробормотал Лайам, любуясь обручальным кольцом с бриллиантом и изумрудом.
Старушка, хозяйка антикварного магазина, заметив его интерес, тут же выложила на прилавок футляр.
— О да, у джентльмена прекрасный вкус! — одобрительно кивнула она. — Это лучшее, что есть в моем магазине, — в свое время я купила его в Глен-Бурне, когда распродавали пожитки Трасков. Викторианская эпоха, сэр, — платина, изумруд в один карат, а по бокам два бриллианта по полкарата каждый.
Достав кольцо из футляра, она протянула его Лайаму, а он, взяв мою руку, надел его мне на безымянный палец. К моему удивлению, кольцо оказалось впору — как будто его делали для меня.
— Красивое, — кивнула я. Старинные камни играли и переливались так, словно внутри каждого осталась гореть искра чьей-то ушедшей жизни. Повернув руку, я прочла на бирке цену. — Но дорогое.
— Оно словно создано для тебя, — шепнул Лайам. — Я хочу, чтобы его носила ты.
Опустив глаза, я разглядывала свою руку — он надел мне кольцо на безымянный палец правой руки, а не левой, промелькнуло у меня в голове, стало быть, это не обручальное кольцо. И все же это было кольцо с бриллиантом…
— Ох, Лайам, оно изумительное, но…
Лайам поднес мою руку к свету и вновь принялся разглядывать кольцо.
— Эти бриллианты похожи на сверкающий в лунном свете снег, тот самый, которым мы с той любовались в канун Нового года. — И, нагнувшись к самому моему уху, игриво добавил: — А изумруд… знаешь, он такого же цвета, как твои глаза, когда мы занимаемся любовью!
Меня словно захлестнула теплая волна.
— Ну, раз так, тогда, наверное, я просто обязана его носить, — пробормотала я внезапно охрипшим голосом. — Нельзя же позволить, чтобы этими воспоминаниями завладел кто-то другой!
Конечно, мои студенты не преминули заметить кольцо.
— Ооо, профессор Макфэй, вы обручились?! — в один голос спросили Ники и Флония.
— Это не та рука, — втиснувшись между ними, авторитетным тоном заявила Мара. Она осторожно потрогала кольцо: — Если бы профессор Макфэй была обручена, то кольцо было бы на левой руке, ведь правда?
— Да, — кивнула я, удивленная, что Маре это известно.
Судя по всему, Ники пришло в голову то же самое.
— А ты откуда об этом знаешь? — поразилась она.
— Прочла в одном из журналов, которые мне дала декан Бук. «Ваша левая рука говорит о том, что вы не свободны». — Мара коснулась моей левой руки, потом вернулась к правой. — «Ваша правая рука говорит о том, что вы готовы принять на себя обязательства».
Я высвободила руку. Бриллианты вспыхнули, и я услышала всеобщий вздох восхищения.
— Теперь давайте займемся делом. Насколько я помню, в каникулы вы должны были прочесть «Дракулу».
Охи и вздохи по поводу моего кольца моментально сменились стонами — мои студенты не скрывали своего разочарования беспомощностью Люси Вестерна. Выходит, книгу они прочитали, удовлетворенно подумала я. Что ж, примерно такую реакцию я и предвидела. Вернее, надеялась увидеть — мне хотелось, чтобы их раздражала беспомощность и пассивность героинь готических романов. Только в этом случае они смогли бы по достоинству оценить героинь современных книг о вампирах. Но больше всего мне хотелось, чтобы они перестали гадать, кто подарил мне кольцо, однако мои надежды пошли прахом, поскольку за пару минут до звонка в аудиторию заглянул Лайам под тем предлогом, что, мол, принес книгу, которую я «оставила дома».
Новость облетела кампус со скоростью лесного пожара. По-моему, через пять минут не осталось никого, кто бы не знал, что я встречаюсь — да что там встречаюсь: что я почти помолвлена — с профессором Дойлом.
— Откуда мне было знать, что ты хочешь держать все это в тайне, — оправдывался Лайам, когда я, вернувшись домой, накинулась на него с упреками. — Сам-то я не собирался это скрывать — наоборот, готов кричать об этом на весь город. А почему ты не хочешь, чтобы об этом кто-то знал?
— Может, ты и прав, — пробормотала я, рассеянно потирая лоб.
Я не просто устала — у меня адски болела голова. И что я накинулась на Лайама? Может, заболела?
— Прав не я — правы мы, ты и я. Мы идеально подходим друг другу. Кому придет в голову осуждать нас, если с первого взгляда понятно, как нам хорошо вдвоем? — Лайам заботливо помассировал мне шею. — Почему бы тебе не полежать в ванне, а я пока приготовлю ужин?
Мне вдруг так понравилась эта идея, что я без возражений отправилась в ванную. Вначале я решила, что Лайам постарался избавиться от меня, чтобы избежать спора, но не прошло и нескольких минут, как он явился в ванную и предложил помыть мне голову.
Усевшись на край ванны, он осторожно нанес на мои волосы шампунь, потом принялся массировать плечи. Покончив с этим, он взял мыло и стал намыливать мне спину.
— Хм… держу пари, было бы куда удобнее, если бы я тоже забрался в ванну…
На следующий день я вышла из дома пораньше, решив заглянуть в офис декана — мне хотелось, чтобы она узнала новости о нас с Лайамом от меня самой, а не от кого-то из моих студентов.
— Чудесно, дорогая. — Она слабо улыбнулась. Вертевшаяся тут же Мара, помогавшая Лиз разбирать присланные заявления, поспешно подала ей чашку чаю. — По-моему, он очень приятный молодой человек. Нам всем очень повезло, что он оказался свободен, как раз когда мы потеряли бедняжку Феникс.
Зябко передернув плечами, она закуталась в шаль. В этой шали Лиз выглядела совсем старухой — за каникулы она еще больше похудела, а волосы у нее так поредели, что между ними просвечивала кожа. «Она угасает», — вспомнила я вдруг слова Фрэнка.
Лиз и впрямь выглядела так, словно могла в любую минуту рассыпаться в прах.
— Думаю, вам тоже повезло.
— Повезло? — озадаченно спросила я, вынырнув из своих мыслей.
— Ну да. Если бы Феникс не уехала от нас, вы вряд ли бы встретили его, не так ли?
Я захлопала глазами, неприятно задетая тем, насколько двусмысленно прозвучали ее слова. Уж не намекает ли Элизабет, что я должна радоваться, что у Феникс случился нервный срыв?!
— Кажется, я понимаю, что хотела сказать декан, — вмешалась Мара, положив руку на хрупкое плечо Элизабет. — Она имеет в виду, что нам всем очень повезло отыскать такого замечательного преподавателя, который смог заменить бедняжку мисс Феникс, чтобы она могла спокойно отдохнуть и поправиться.
— Да-да, именно это я и хотела сказать. Спасибо, Мара, — кивнула декан. — Мне тоже очень повезло, что ты согласилась мне помочь разобрать все эти заявления. Смотрите, сколько желающих учиться у нас! Обычно я читаю их все, после чего, сопроводив своими рекомендациями, передаю в приемную комиссию. Но сейчас я неважно себя чувствую, так что Мара читает их мне вслух. Знаете, ее голос звучит так успокаивающе…
