– А, Бестужева, здравствуй. Посмотри, пожалуйста, знаешь, кто это?
Я подошла, глянула на портрет и прикусила губу:
– Знаю, это французская актриса Ирэн де Монсоро
[68]
.
– Верно. Только она не французская, а русская, хоть и выступает во Франции. Но я не про это спросить хотела. Вот Эрисман утверждает, что она похожа на твою маму. А мне так не кажется.
– А мне очень даже кажется! – не согласилась Зиночка.
– Э-э-э… – задумалась я над ответом. – Сходство есть. Но моя маменька намного красивее!
– Вот! Значит, я права! – хором произнесли подруги.
– То есть я хотела сказать, что раз и ты, Даша, видишь сходство, значит, я права, – пояснила Зина.
– А я с самого начала говорила, что твоя маменька много красивее и к тому же даже с виду умнее. Мне вообще кажется, что актрисы не слишком умны.
– Стало быть, тебе предстоит поглупеть, – пожала я плечами.
– Отчего? – сильно удивилась Огнева.
– Ну ты же умная?
– Да.
– А актрисы глупые?
– Я не так сказала, но пусть будет так.
– Мы сейчас на время превратимся в актрис и будем исполнять номер. Значит, мы хотя бы на время поглупеем.
– Кто тут собрался на время глупеть?
– Здравствуйте, Ирина Афанасьевна!
– Здравствуйте. Рада, что вы уже здесь и что сама не опоздала. С Кларой коротко разговаривать невозможно. Итак, что самое важное на сцене?
– Эффектное появление!
– Молодец, Зина. С этого мы с вами и начнем. Я покажу, как можно эффектно появиться на сцене, а вы посмотрите. Саша, сумеешь наиграть вот эту мелодию?
Маменька подняла крышку рояля и сыграла что-то простое и немного восточное.
– Сыграю, – пообещала Огнева.
– Тогда подождите меня минут пять. Я вам крикну из-за двери, и вы начнете играть. А я покажу, как красиво выйти для начала номера.
Терпение наше долго не испытывали, пожалуй, даже быстрее обещанных пяти минут из-за двери послышалось:
– Музыка!
Александра заиграла, дверь растворилась – кажется, маменьке помогла это сделать горничная – и в комнату вплыла фигура, укутанная в накидку с капюшоном. Пройдя под музыку к середине комнаты, она чуть покружилась, накидка распустилась колоколом, на миг из-под нее мелькнули вытянутые ладони и с них взметнулись два фонтанчика конфетти. Получилось очень красиво и очень неожиданно. Огнева даже играть забыла. Мы зааплодировали, маменька раскланялась и даже реверанс сделала.
– Довольно оваций, – сразу же сказала маменька. – Давайте заниматься делом. Или вам не интересно узнать, как все это исполнено?
– Интересно, интересно.
– Ну, про выход как таковой поговорим позже, тем более что мы когда-то вдвоем с Кларой этот номер готовили, а вас трое. Придется выходить немного иначе. Ну да это просто будет, уж ходить красиво и кружиться вы сумеете. А вот как фейерверк из конфетти получился. Смотрите.
Маменька положила на рояль пару небольших дощечек, которые вполне могли спрятаться в ладони. По центру был прикручен какой-то механизм с пружинкой, очень похожий на мышеловку, но с чашечкой вместо проволочного каркаса. И еще с боку была приделана маленькая кожаная петелька.
– На баллисту
[69]
похоже, – сказала Эрисман.
– А это и есть крохотная баллиста, – объяснила маменька. – Если в эту чашечку положить конфетти, то она выстрелит им. В руке держится вот за эту петельку. Но сначала нужно взвести. Отжимаем пружину, закрепляем ее, насыпаем конфетти. Готово. Берем в руку, зажимаем петельку между пальцами и осторожно движемся, чтобы ничего не рассыпать. После вытягиваем руку вперед и большим пальцем жмем на этот крючочек, отпускаем пружину и…
Еще один фонтанчик конфетти взметнулся в воздух.
– Ну что, Даша, не догадываешься, кто это изготовил?
– Михеич
[70]
!
– Верно. Придумал папа, то есть твой дедушка, а уж довел до ума и изготовил Михеич. Так что века сможет прослужить. Одно плохо, их всего четыре, и вам каждой придется взять по одной.
– Может, двоим взять по две, а кому-то не брать вовсе и придумать что-то другое, – предложила я.
– Не выйдет. Четвертой все равно невозможно пользоваться. Я про то, что эти игрушки могут служить вечность, сказала, не имея в виду, что их специально станут ломать. А вот Генриху и Грише сломать одну из них удалось без особых хлопот. Можно заказать и новые, но вам будет проще и быстрее освоиться с одной, чем с двумя катапультами сразу. У вас времени намного меньше, чем было у нас. К тому же нужно и кое-чем другим заниматься.
Мы по несколько раз попробовали просто взвести и спустить пружинный механизм, наконец, насыпали в чашечки конфетти и повторили трюк, показанный маменькой. Для начала, стоя на месте, после с проходкой и под конец, надев на себя накидки.
Вскоре вся гостиная, включая ковер, рояль и мебель, была усыпана кусочками разноцветной бумаги.
– Накидки, между прочим, пошиты вот этими руками! – показала маменька свои руки. – Я бы и третью сшила, но время поджимало, и пришлось заказывать в мастерской.
Мы еще несколько раз прорепетировали выход, теперь уже под музыку.
– Ну как, осваиваетесь?
– Осваиваемся.
– У нас уже и достоинства есть, – сказала Огнева. – Очень хороший аккомпаниатор. Вы, Ирина Афанасьевна, так ловко под нас подстраиваетесь, просто удивительно.
– Спасибо за похвалу. Ну-с, все это мы еще немного, раз по сто, не больше, полагаю, поотрабатываем и отрепетируем, но в следующие разы. Потому что вам важно и с остальными поделками Михеича начать осваиваться.
– Ой, я так увлеклась, что забыла про сам номер. Мы же только выход репетируем, – ужаснулась Зина.
– Ничего страшного, все успеем. Итак, фокус-покус. Волшебная шкатулка!
Маменька водрузила на столик небольшой продолговатый ящичек, обклеенный звездами из фольги.
– Тут фольга кое-где облупилась, нужно будет подклеить. Но вы уж извольте этим сами заняться, кому из вас сие волшебное приспособление достанется.
Маменька взяла шкатулку в руки и выдвинула из нее ящичек, как выдвигаются ящички из спичечных коробков.
– Зинаида, извольте положить сюда что-нибудь, что способно здесь уместиться.
