– Хотелось бы ближе к делу, – заметил Каргин.
Мэлори кивнул и уже начал приподниматься в кресле с вытянутой рукой, как бы желая на что-то показать, но тут в селекторе раздался мелодичный женский голос:
– Коммодор, на связи мистер Паркер. Просит зайти вас и мистера Ченнинга к нему. Срочно!
– Срочно!.. – Разом насупившись, Мэлори чертыхнулся. – Подумайте – срочно! Срочно я только в гальюн бегаю. Холли, скажите ему, что я занят. Инструктирую персонал. Освобожусь через сорок минут.
– Я сказала, но он настаивает. Он говорит… – начала секретарша, но тут послышался щелчок, а вслед за ним – слегка визгливый раздраженный баритон:
– Ченнинг у вас, Мэлори? Я знаю, что у вас! Так вот, поднимите задницы – вы, оба! – и отправляйтесь ко мне. У нас неприятности с поставками Каддафи. Эти чертовы противопехотные мины…
Коммодор резким движением отключил селектор, бросил настороженный взгляд на Каргина и пробормотал:
– Проклятый болван! Язык вместо галстука… Брайан, может вы сходите, утихомирите его?
Диван жалобно заскрипел, Ченнинг поднялся с неожиданной для такого грузного человека легкостью и шагнул к дверям. На пороге, еще не коснувшись золоченой ручки, сделанной в форме револьвера «Смит и Вессон», он замер, потом развернулся всем корпусом к Каргину и прогудел:
– Хрр… Отличный у вас английский, капитан! Мои комплименты… хрр… Просто не верится, что вы служили в Легионе… хрр… да, в Легионе, а не в САС.
[12]
Надеюсь, испанский столь же хорош?
Каргин молча кивнул. В данный момент лицо его хранило выражение полной дебильности, какую должен демонстрировать солдат при спорах между начальством – ибо, как говорил майор Толпыго, когда слоны дерутся, достается траве. Эта мудрость была бесспорной и понятной Каргину, однако мины для Муамара Каддафи уже улеглись в арсенал его памяти. Все-таки мины, не консервы и не шнурки для ботинок! Каддафи же, разумеется, не относился к союзникам НАТО, и получалось, что ХАК, при всей своей солидности и связях, не брезгует приторговать на черном рынке. Может, не только минами и не с одним Каддафи, мелькнуло у Каргина в голове; шесть миллиардов оборот – это не хрен собачий! Мобуту, скажем, тридцать лет пыхтел, чтоб наворовать такие деньги!
Ченнинг боком протиснулся в дверь и что-то пробасил секретарше, перемежая короткие рубленые фразы хрипом, сипеньем и хрюканьем. Кажется, ему был нужен какой-то журнал – немедленно, срочно!.. – однако названия Каргин не разобрал: дверь захлопнулась, отрезав приемную от кабинета.
– Ну, пора переходить к делам, – произнес коммодор звучным командирским голосом. Он отложил сигару, привстал, вытянул руку и ткнул в висевший над диваном пейзаж. – Остров Иннисфри. Открыт в семнадцатом веке испанцами. Тысяча миль к западу от побережья Перу и две с половиной – к востоку от Маркизского архипелага. Несколько южней Галапагосов… хмм… скажем, миль так на семьсот-восемьсот. Счастливая земля, мой мальчик! Здоровый климат, тропический, однако не слишком жаркий – остров находится в зоне Перуанского течения, с юга поступают прохладные воды, дожди идут еженедельно, как по расписанию, и все благоухает и цветет. Пальмы, саговник, магнолии, сейбы, гибискус и виргинский кипарис… Разумеется, пляжи, живописные скалы и морские прогулки, плюс все блага цивилизации. Никаких опасных тварей. Птицы, жабы, ящерицы, крысы… кажется, еще летучие мыши…
– Должно быть, райское местечно, – произнес Каргин, поворачиваясь к пейзажу и соображая, что этот островок, если верить словам коммодора, лежит где-то пониже экватора, повыше южного тропика: примерно двенадцать градусов южной широты и девяносто – западной долготы.
– Райское, – согласился Мэлори, – и живут там как в раю. Сотни две с половиной… Сто шестьдесят гражданских лиц обоего пола и гарнизон, рота из трех взводов. Огневые точки, радары, патрулирование берегов, бдительный персонал, круглосуточное дежурство… Ваши задача: спланировать операцию захвата. При условиях скрытности, внезапности и минимума атакующих сил. С учетом того, что силы эти дислоцируются в двух-четырех тысячах миль от Иннисфри. Возможно, в районе Сан-Диего на мексиканской границе, или в Гондурасе, Коста-Рике, на Кубе, в Колумбии или же в Чили.
– Цель операции? – поинтересовался Каргин, изучая картину в темной траурной рамке.
– Уничтожение определенного лица. А заодно – всех остальных обитателей рая. Всех, до последнего человека! Представьте, что у вас есть полный список – мужчины, женщины, солдаты…
– Дети и младенцы?
– К счастью, детей и младенцев нет. – Сделав паузу, Мэлори взял сигару, понюхал ее и вдруг усмехнулся краешком рта: – Что, сынок? Шокирован?
– Я не склонен к сентиментальности, – сказал Каргин, приподнимая бровь. – Я лишь уточняю задание. Значит, детей нет… к счастью… Какая же будет у нас смета?
Коммодор одобрительно хмыкнул.
– Деловой подход, мой мальчик, очень деловой! Так вот, желательно уложиться миллионов в двадцать, максимум – в двадцать пять. И найти хороших исполнителей. Надежных, опытных и не болтливых.
– При таких деньгах с исполнителями нет проблем, – откликнулся Каргин, помолчал и, чувствуя, как холодеет под сердцем, твердым голосом спросил: – Полагаю, что руководство акцией будет возложено на меня? Как и ее практическая реализация?
– Этого я не говорил, – усмехнулся Мэлори и, раскурив сигару, пустился в объяснения.
Из них Каргину стало ясно, что операция носит превентивный и даже скорее умозрительный характер. Правда, не во всех деталях: так, например, остров действительно существовал и являлся резиденцией и частным владением старого Халлорана, приобретенным у правительства Перу на девяносто девять лет. Население Иннисфри состояло из трех различных категорий: две группы, числом за двести душ, обитали в поселке на западном берегу, еще одна – повыше, на горном склоне. В поселке базировалась рота охраны и жили специалисты, обслуживающий персонал маленького порта и аэродрома, электростанции, ремонтных мастерских, пары питейных заведений и крохотной, но современной больницы. Поближе к небесам, в верхней точке острова, был выстроен дворец – весьма комфортабельная вилла со штатом в сорок служащих. Садовники и слуги, конюх и шофер, великолепный повар, личный врач, телохранители, а также референты и эксперты – миниатюрный штаб, правивший империей Халлорана. Остров являлся его убежищем уже лет десять или двенадцать, но Патрик Халлоран отнюдь не играл в отшельника – во всех делах последнее слово принадлежало ему. Он и только он считался Хозяином, Боссом и Патроном.
Причины, в силу которых Халлоран предпочитал уединение, были изложены Мэлори вскользь. Одна из них – усталость от всемирной суеты и частой перемены мест; в зрелых и молодых годах старик достаточно постранствовал, чтоб оценить покой на склоне лет. Другим немаловажным поводом была забота о здоровье, что понималось очень широко: похоже, старый Халлоран отождествлял себя с компанией и полагал, что если он здоров и крепок, то тоже самое относится и к ХАК. Третьей причиной являлись давние счеты с налоговым ведомством США и пронырливой пишущей братией, совавшей нос в любую щель. К последним Халлоран питал патологическую неприязнь еще и от того, что на него была объявлена охота: приз репортеру, который сумеет проникнуть на Иннисфри и не расстаться с головой – или, положим, со скальпом.
