Проделывать подобные фокусы с женщиной, некогда перенесшей сердечный приступ, жутко опасно. Однако вера Эдди в собственные силы и мою гибкость тронула меня. К тому же выяснилось, что мои тело и сознание упрямо не желают высвобождать ци. Вот и пришлось Эдди таким изощренным способом доказывать мне истинную — преходящую — суть бытия.
На втором свидании у нас с Андреем по части секса ничего не вышло. Я удивилась. А потом испугалась — так он был зол на себя, так беспомощен.
Все хорошо, уверяла я его, не стоит беспокоиться. Хотя лоно мое горело желанием, и тогда Андрей принялся вылизывать его и посасывать, будто оно сочилось лучшим в мире бренди. Затем ввел в меня пальцы и так довел до оргазма. А после — телом и душой — буквально рухнул подле меня.
— Хочешь поговорим об этом? — предложила я. — Да, так будет легче.
— Значит, это… у тебя э… не впервой?
— Случается периодически.
— Попробуем еще раз?
— Я доволен. Честно. Больше не хочется. — Так я тебе и поверила.
— Для женщины секс не обязательно должен кончаться оргазмом. Мужчины, бывает, тоже так относятся к делу. — Ты прямо читаешь мои мысли.
— Мне приятно просто лежать рядом с тобой.
Я укусила Андрея за сосок, провела ногтями ему по груди — из царапин выступила кровь.
— Вот я тебя и расшевелила.
Андрей, нахмурившись, сел на кровати. По натуре он был старой закалки: в глазах у него читался гнев, плечи напряглись. Между нами начала расти пропасть. Еще чуть-чуть, и Андрей устроил бы мне скандал.
Я встала перед ним обнаженная.
Андрей ухмыльнулся, и я принялась возбуждать его — ходила по комнате скользящей походкой, покачивая бедрами, потом включила «ящик», и на стену спроектировалась картинка: полуголые певцы зажигали под музыку в стиле ар-н-би. Я стала подражать им, двигаясь подчеркнуто эротично.
У Андрея встал.
Мне стоило поманить Андрея кивком головы, и он поднялся с кровати, подошел ко мне.
— Станцуй для меня, — попросила я. Андрею мысль понравилась, и он рассмеялся. Двигался он неуклюже, не чувствуя ритма, смешно покачивая эрегированным членом, будто слон — хоботом.
Я добавила жару, начала поглаживать себя. Сама завелась еще больше.
— Возьми у меня в рот, — нетерпеливо велел Андрей.
Еще чего! — подумала я тогда. Танец мой, и правила диктовать мне. Но Андрей боялся упустить момент и хотел поскорее кончить мне в рот.
Тогда я ударила Андрея в волосатую грудь — с такой силой и скоростью, что он поначалу ничего и не понял. Только через некоторое время сообразил: что-то не так, и побледнел.
Я снова ударила Андрея, запустив его сердце. Вскарабкалась на любовника, наделась на член. Мы трахались почти час. Андрей крепко стоял на сильных ногах, а я поднималась на седьмое небо по ступеням оргазмов — они следовали один за другим, почти непрерывно, и каждый был сильней предыдущего.
— Ка-ааайф… — только и произнес Андрей после. Назавтра мы сели на самолет и отправились в Нью-Йорк.
Там гуляли по Бродвею, поедая багели, прошвырнулись по Тайм-сквер, на вертолете облетели статую Свободы. Потом пошли на мюзикл «Президентство Буша» и там чуть не заснули. В отеле мы разделись и танцевали. Я вновь поглаживала себя, посасывала пальцы — не сработало, Андрей не завелся. Я ударила его в грудь, позволила слегка умереть, вновь оживила, и мы опять отдались страсти, прозанимавшись сексом до утра.
Следующий день прошел в том же духе: сначала мы поплескались в ванне с гидромассажем, потом выскочили из воды,
помчались в спальню, где я убила и вновь оживила Андрея. А
дальше — секс, секс, секс…
Я вдруг с ужасом поняла, что так и будет продолжаться. Андрей страдал жуткой формой импотенции — дело было исключительно в психике, но лечению его расстройство не поддавалось. На первом нашем свидании он накачался стимуляторами вроде виагры, а на второе пришел «чистым», и потому ничего не смог сам.
Теперь, когда он нашел способ достичь эрекции без лекарств, назад дороги уже не было.
Я испугалась. Одно дело жесткий секс, но наша половая жизнь напоминала кошмар. Что, если бы я убила Андрея? Ослабила бы сердце, спровоцировала обширный инфаркт?
На такое я не подписывалась. Любовь — пожалуйста, и романтика, и секс — тоже да. Но ежедневное смертоубийство… Не-ет. Тысячу раз нет!
Но Андрей стал для меня всем, затмил собой образы прочих мужчин. Превратился в моего бога. И я забыла обо всем, отдалась жизни, наполненной безумным, восхитительным, будоражащим воображение и невероятно опасным сексом.
Так наши с Андреем отношения выстроились на Сексе и Смерти. Я стала хозяйкой, несущей смерть и дарующей воскрешение. Андрей влюбился в меня до безумия, боготворил. Мы купили дом в Лондоне, развели сад, за которым я следила и который украшала в своем фирменном стиле. У нас был спортзал, где Андрей поддерживал форму. Мы устраивали званые вечера, приглашали художников, политиков и спортсменов.
Так родился наш собственный уютный мирок, который я полюбила. Полюбила и себя в нем: такую остроумную, полную жизни, цивильную. Перестала стесняться бывать в обществе, потому что меня начали обожать, находить удовольствие в общении со мной.
Но чтобы сексуально удовлетворять Андрея, мне пришлось измениться. Он хотел не хорошую девочку, он хотел меня плохую; просил одеваться как в порнофильмах: черная кожа и высокие каблуки (дома), трусики с вырезом в промежности (на людях). Я стала смертоносной сучкой из ада, чтобы только Андрей любил меня.
Не такой жизни я себе желала. Хотелось уюта, тепла. А вместо них мне досталась… опасность.
Мы объехали мир, занимались любовью в Венеции, в Париже трахались прямо на улице; заказывали номера в самых дорогих и шикарных отелях, днями напролет отдаваясь во власть чистой, первозданной страсти.
С уверенностью, будто свинцовый груз, повисшей у меня на шее, я осознала, что с Андреем приходится играть роль — не быть собой. При нем я не могла позволить себе надеть джинсы или спортивку, подурачиться, покапризничать, поворчать. Не дай бог было разрушить образ женщины-тайны, так возбуждавшей Андрея, такой экзотичной, соблазнительной. Я играла в шлюху в спальне и в роковую женщину — у плиты.
Для выхода в простое кафе я надевала свои самый красивые и откровенные платья, для званых ужинов доставала самые дорогие бриллиантовые колье; на вечеринках при Андрее флиртовала с его приятелями, не стесняясь в выражениях. Чтобы он продолжал восхищаться моим телом, изнуряла себя на тренажерах; чтобы доказать преданность и бесстрашие, дралась с ним на татами и сбивала в кровь кулаки о макивару; по утрам брала в рот и сосала его мягкий член. Трижды в неделю мы играли в Секс и Смерть; получив наслаждение, напивались шампанского до рвотных позывов.
