Всеволод устало облокотился на стойку и с интересом осмотрелся. Ленты и гирлянды сетью опутывали маленький холл, по углам стояли вазы с цветами, а национальные флажки торчали в самых неожиданных местах интерьера.
– Goede dag, schat. Dat de verhuizing uit de buurt van viering kan niet.
[16]
– Кудрявый паренек в рабочем переднике вынырнул откуда-то из-под лестницы и, широко улыбаясь, шел навстречу Виноградову.
– Spreek je Engels?
[17]
– ничего не понимая, замотал головой полковник.
– Ах, вы иностранец? – усмехнулся паренек и, зайдя за стойку, положил на нее толстый гроссбух. – Говорите по-английски, я его тоже понимаю.
– Что тут у вас происходит? – Полковник показал глазами на гирлянды под потолком.
– Праздники, сэр, – улыбнулся абориген. – Вчера был День труда, а через трое суток настанет День освобождения Нидерландов от фашистских захватчиков. Вот мы и решили: зачем делать двойную работу? Придадим гостинице праздничный вид и оставим так на целый месяц. Май, знаете ли, богат на знаменательные даты и пышные торжества. Да что я вам говорю, возьмите вот эту брошюру, сами все прочитаете.
Вытащив из-под стойки толстый глянцевый буклет, паренек протянул его Виноградову.
– Мне нужна комната, с ванной и большой кроватью, – приняв брошюру, начал перечислять требования Всеволод. – Потом – обед в номер, примерно через час после заселения.
– Верхний или нижний этаж?
– Лучше нижний.
«Если придется уходить, – подумал Виноградов, – прыгать из окна верхнего этажа существенно сложнее, чем просто перевалиться через подоконник на первом».
– Ваш паспорт?
Полковник покопался во внутреннем кармане и бросил на стойку требуемый документ вместе с вложенными в него денежными знаками.
– Я скрываюсь от своей ревнивой подруги, – объяснил он ошарашенному пареньку. – Пришлось снять со счета большое количество наличности. Пока я мыкаюсь по отелям, надеюсь, она поостынет, и у нее пропадет желание что-нибудь мне отрезать. Но пока вот так и приходится, как банковская ячейка, разгуливать по городу.
– И не боитесь? – восхищенно ахнул парень, заполняя нужные графы бланка.
– Чего мне бояться? – пожал плечами ветеран.
– Вы что, радио не слушаете? Бандиты ограбили полицейский фургон, а до этого отправили на тот свет двух уважаемых граждан, владельцев частного магазина. Все полицейские силы стоят на ушах. Так и рыщут по городу и его окрестностям. Знали бы эти головорезы, что вы ходите с такими большими деньгами!.. Шутка ли подумать, восемь трупов за день. Неслыханное дело!
– Да, – покачал головой Виноградов, расписываясь в бланке и забирая паспорт. – Теперь я буду умнее. Послушай, приятель, моя благоверная жутко ревнивая стерва. Если она узнает, что я тут остановился, то может и дом подпалить. Обиделась на меня, а в гневе она страшнее любой банды.
– Понял, – заулыбался парень. – Если вами будут интересоваться, говорить, что такой здесь не останавливался.
– В точку, дружище! – Радужная бумажка перелетела из руки полковника в подставленную руку паренька. Получив ключ от номера, Виноградов направился к указанной двери.
Парень за стойкой какое-то время глядел на купюру в своей руке, потом на бланк, где были записаны данные постояльца, затем, дождавшись, когда в коридоре щелкнет дверной замок, поднял телефонную трубку.
– Это полицейский участок? Говорит Марсель… Да, из отеля «Уютные дни». Я по поводу ограбления полицейского броневика. К нам сейчас заселился постоялец, явно иностранец, одежда испачкана. При себе имеет большую сумму денег наличными и странный сверток. Задержать? Конечно… естественно… Жду.
«Временной рукав» Васнецова
Адреналин, закипающий в крови, услужливо мобилизовал внутренние ресурсы, готовя Васнецова к решающему броску. Сидя за столиком в кафе, напустив на себя невозмутимый вид, он наблюдал за тем, как шестеро полицейских садятся в бронированный грузовик и выезжают со двора музея.
С этого момента внимание разведчика было приковано к служебному входу, в дверях которого с минуты на минуту должен был появиться человек со свертком в руках. Условный знак – опущенная занавеска, сигнал, который должен был подать ван дер Гус, как только злоумышленник покинет здание музея в обнимку с шедевром. Время шло, секундная стрелка на наручных часах сделала очередной бесполезный круг, но в окне ничего не происходило. Рядом с Петром скопилась куча исчирканых шариковой ручкой салфеток: чтобы скоротать время, он рисовал на них забавные смеющиеся рожицы и пытался придумывать им имена. Это Билли, скалящий зубы, мультяшный пират и по-своему неплохой парень, а вот это Емеля, простой русский мужик, мечтавший, лежа на печи, пользоваться всеми благами и удобствами цивилизации. Нарисовать заветную щуку Васнецов не успел. Занавеска в окне внезапно дернулась и плотно закрыла блестящие на солнце стекла.
Бросив несколько купюр на столик, Петр выскочил из кафе и быстро пошел по направлению к входу в музей. Он успел вовремя. Толстая деревянная дверь распахнулась настежь, и на улицу, сгибаясь под тяжестью длинного тубуса с торчавшими из него швабрами, вышел давешний незнакомец. Оглянувшись по сторонам (спрятавшегося за газетным ларьком Васнецова авантюрист не заметил) и уверившись в отсутствии слежки, мифический Джонсон устремился к автобусной остановке.
Разведчик поспешил следом, расстегивая на ходу пиджак, под полой которого был спрятан пистолет. Мигом проскочив квартал, они пробежали по мосту и оказались на другом берегу канала. Там «американец» стал пробиваться сквозь толпу гуляющих по улице зевак в сторону узкого переулка, заканчивающегося тупиком, и чуть было не скрылся из поля зрения. Петр ускорил шаг, поэтому в тупичок они вошли почти одновременно.
– Не тяжело? – ехидно поинтересовался Васнецов, нацелив на незнакомца ствол пистолета.
– Нет, – улыбнулся Джонсон. – А вы, милейший, с оружием-то обращаться умеете? Как бы не поранились.
Обменявшись любезностями, игроки застыли друг напротив друга. Каждый из них ждал, когда оппонент сделает свой ход, и пытался предугадать и предотвратить действие.
– Ладно, – наконец сдался Васнецов и повел пистолетом в сторону. – Давайте картину и расходимся.
– Не понимаю, о чем вы говорите, – попятившись, расплылся в улыбке незнакомец. – Я простой уборщик, грабить меня бесполезно. Все что у меня есть, так это несколько гульденов в кармане да горсть мелочи на автобус.
– Бросьте прикидываться, – напирал Васнецов, ни на секунду не выпуская липового брюнета из вида, – я знаю, что вы и ваш приятель Эрик ван дер Гус совершили полчаса назад. И снимите парик, наконец, он вам абсолютно не идет, не ваш типаж.
