— Грэйм…
— Вы, наверное, подумали о другом члене той же самой семьи.
Джэнол проглотил наживку.
— О Донале Грэйме. Так он его племянник. А Кенси — дядя Донала. Не столь выдающийся военачальник, как молодой Грэйм, но я уверен, что он вам понравится больше. Кенси совместил в себе положительные качества сразу двух человек.
Он снова посмотрел на меня, хитро прищурясь.
— Это должно означать что-то необычное? — спросил я.
— Совершенно верно, — ответил Джэнол. — У него есть брат-близнец. Как-нибудь еще встретитесь с Яном Грэймом, когда будете в Бловене. Там располагается посольство экзотов, это к востоку отсюда. Ян — весьма мрачная личность.
Мы вошли в офис.
— До сих пор я просто не могу привыкнуть, — пояснил я, — мне кажется, что почти все дорсайцы состоят в родстве между собой.
— И я тоже. Думаю, это потому, что их не так уж и много. Дорсай — небольшая планета, и те, кто живет там больше, чем несколько лет…
Джэнол обратился к офицеру, сидевшему за столом:
— Мы можем повидать Старика, Хари? Это журналист из Межзвездной службы новостей.
— Ну конечно. — Офицер посмотрел на пульт перед собой, — У него посланник, но он уже собирается уходить. Можете войти.
Джэнол повел меня между столов. Дверь перед нами распахнулась, и мой взгляд встретился со взглядом странных светло-карих глаз Падмы.
— Сэр, — обратился Джэнол к экзоту, — это…
— Там Олин, я знаю, — мягко произнес посланник. Он улыбнулся мне, и его глаза на мгновение, казалось, ослепили меня. — Очень жаль вашего зятя, Там.
Я похолодел.
— Моего зятя?
— Молодого человека, погибшего около Молона, на Новой Земле.
— А, да, — выдавил я из себя, — Странно, что вы знаете об этом.
— Разве вы забыли — я рассказывал вам однажды об онтогенетике? Она рассматривает, как могут поступить люди в различных ситуациях. А вы уже достаточно долго интересуете нас как объект для изучения.
Он улыбнулся:
— Вот почему я знал, что встречу вас здесь и сейчас. Мы вычислили ваше появление исходя из ситуации на Сент-Мари.
— Вот как? — удивился я, — Это интересно.
— Особенно для вас, — мягко заметил Падма. — Журналисту вроде вас это обязательно должно показаться интересным.
— Точно, — произнес я, — Звучит так, как будто вы знаете больше меня о том, что именно я собираюсь здесь делать.
— Мы сделали вычисления, — мягко пояснил Падма, — Там, приезжайте как-нибудь ко мне в Бловен, и я вам все покажу.
— Обязательно, — заверил я его.
— Я с радостью приму вас, — наклонил голову Падма. Затем повернулся и вышел из комнаты.
— Сюда, пожалуйста, — произнес Джэнол, коснувшись моего локтя. Я очнулся, как после долгого сна, — Командующий здесь.
Я машинально последовал за ним во внутренний офис. Когда мы проходили сквозь дверь, Кенси Грэйм поднялся из-за стола. В первый раз я очутился рядом с этим человеком и смог как следует рассмотреть его открытое улыбчивое лицо с крупными чертами. Он поднялся, чтобы поздороваться со мной, и его рука с длинными сильными пальцами просто поглотила мою.
— Входите, — пригласил он, — Позвольте мне предложить вам выпить. Джэнол, — добавил он, обращаясь к майору, — можете быть свободны. Пойдите-ка подкрепитесь. И скажите там всем, что они свободны.
Джэнол козырнул и вышел. Я сел, а Грэйм повернулся к своему небольшому бару-шкафчику позади стола. И в первый раз за последние три года в присутствии этого необычного человека, расположившегося напротив, моя душа обрела хоть какой-то покой. С таким союзником я не мог проиграть.
Глава 24
— Документы? — спросил Грэйм, как только мы уселись в кресла со стаканчиками, наполненными дорсайским виски, кстати, очень хорошим.
Я передал ему бумаги. Он бегло проглядел их, отобрав письма от Сэйоны, посредника Культиса, адресованные командующему полевыми силами на Сент-Мари. Просмотрев, он также отложил их в сторону. Затем вернул мне мои верительные грамоты.
— Вы сначала посетили Джозефтаун? — спросил он.
Я утвердительно кивнул. Я заметил, как внимательно он взглянул на меня и как лицо его несколько посуровело.
— Вы не любите квакеров, — неожиданно заявил он.
От его слов у меня перехватило дыхание. Я пришел, чтобы заявить ему об этом. Но все произошло слишком неожиданно. Я отвел глаза.
Ответить сразу же я не осмелился. Я просто не мог. Если бы я позволил себе отвечать сразу, не подумав, то пришлось бы либо все объяснить, либо постараться вообще ничего не говорить. Наконец я собрался с мыслями.
— Все отпущенное мне время, — медленно произнес я, — и все мои силы я направлю на изоляцию и в конечном счете изгнание квакеров из общества цивилизованных людей.
Я снова посмотрел на него снизу вверх. Он сидел, облокотившись массивной рукой на стол, и внимательно наблюдал за мной.
— Весьма суровая точка зрения, не так ли?
— Ничуть не суровее, чем их.
— Вы так думаете? — серьезно спросил он. — Я бы так не сказал.
— Я полагал, что вы один из тех, кто сражается с ними.
— Что ж, это верно, — Он слегка улыбнулся, — Но мы солдаты, и они тоже.
— Я не думаю, что они считают так же.
Он едва заметно покачал головой:
— С чего вы это взяли?
— Я знаю их, — ответил я. — Я попал к ним, когда находился между линиями фронта у Молона, на Новой Земле, три года назад. Вы помните ту войну.
Я легонько постучал по своему несгибающемуся колену.
— Меня подстрелили, и я не мог передвигаться. Кассидане, находившиеся рядом со мной, начали отступать. Это были наемники. А противостояли им квакеры, такие же наемники.
Я замолчал, отпил виски. Затем поставил стаканчик на стол. Грэйм сидел, словно ожидая чего-то.
— Среди них был молодой кассиданин, новобранец, — продолжил я. — Я готовил серию репортажей о той кампании: взгляд на войну отдельной личности. И я выбрал его в качестве личности. Это был естественный выбор. Видите ли, — я снова глотнул виски и опустошил стаканчик, — моя сестра — она младше меня — переехала на Кассиду за два года до того по контракту и вышла за него замуж. Это был мой зять.
Грэйм забрал стаканчик из моей руки и снова наполнил его.
— На самом деле он не был военным, — продолжил я, — Он занимался фазовой механикой, но во время очередной аттестации недобрал баллов как раз в то время, когда Кассида должна была по контракту предоставить войска Новой Земле.
