Мелисса посмотрела на него широко открытыми глазами.
— Объединить альянс и коалицию? — изумилась она. — Но это невозможно, и никто не знает этого лучше, чем Дау.
— Я собираюсь доказать ему обратное, — невозмутимо произнес Клетус.
Ее щеки слегка покраснели от гнева.
— Вы собираетесь… — Она не договорила, — Вы, должно быть, считаете меня дурочкой, которая будет сидеть и слушать подобные речи.
— Нет, — он покачал головой, — я не считаю вас глупее остальных. Просто я надеялся, что вы хоть раз поверите мне.
— Поверить вам! — Неожиданно для себя ее охватила ярость. — Я была права, когда, впервые встретив вас, сказала, что вы похожи на моего отца. Все считают, что он состоит только из формы и оружия, а правда заключается в том, что именно эти вещи для него и не имеют значения. Почти все думают, что вы — это холодное спокойствие и расчет и у вас совсем нет нервов. Но позвольте вам заметить: вы не в состоянии провести всех. Вы не можете обмануть отца, не можете обмануть Арвида, а уж тем более не можете обмануть меня! Для вас главное — люди, точно так же как для отца главное — традиции, честь, мужество и правда, — то, что, по общему мнению, уже не существует. Они отняли у него все это на Земле, и все это я собираюсь ему вернуть, когда он окажется там. Его надо заставлять заботиться о себе и добиваться, чтобы он делал то, что ему необходимо.
— Вы никогда не задумывались над тем, — спросил Клетус спокойно, — что, возможно, он снова обрел все это на Дорсае?
— На Дорсае? — Упрек придал ее голосу резкость. — На планете, полной бывших солдат, проигрывающих свои жизни в маленьких войнах, которые ведут другие народы, и получающих едва ли больше, чем средний программист!
— Мне кажется, Ичан видит будущее намного дальше, чем вы, Мелисса, — объяснил Клетус.
— Какое мне дело до будущего? — Она уже стояла, глядя на него сверху вниз, — Я хочу, чтобы он был счастлив сегодня. Он может думать обо всех, кроме себя. Поэтому я должна думать о нем. Когда я была маленькой девочкой, моя мать, умирая, просила меня — меня! — проявлять твердость и заботиться о нем. И я буду это делать!
Она резко повернулась и пошла к двери.
— И я собираюсь заботиться только о нем одном! — закричала она, внезапно остановившись и с яростью глядя на Клетуса. — Если вы думаете, что я буду заботиться также и о вас, вы ошибаетесь. Продолжайте, рискуйте своей жизнью ради неизвестно каких целей, вместо того чтобы успокоиться и заняться действительно полезным делом — писать и работать ради людей: вы ведь для этого созданы!
Она вышла. Дверь была сконструирована так хорошо, что закрывалась бесшумно. И только это и помешало ей захлопнуться за Мелиссой.
Клетус лежал, откинувшись на подушки, и смотрел на голую, белую и немую стену напротив. Палата казалась еще более пустой, чем раньше.
В этот день его навестил еще один человек. Это был Дауде Кастрис, которого привел в палату к Клетусу Вефер Линет.
— Посмотри, кто со мной, Клетус! — весело воскликнул Вефер, — Я встретил секретаря у нас в офицерском клубе, он там обедал с одним из экзотов. Он попросил меня передать тебе, что он восхищается твоим военным гением — независимо от того, на чьей стороне ты выступаешь. Я поинтересовался у него, почему бы ему не пойти в госпиталь самому и не поздравить тебя лично? И вот он здесь!
Он сделал шаг в сторону, пропуская Дау вперед. Из-за спины высокого де Кастриса Вефер широко улыбнулся Клетусу.
— Я должен выполнить одно поручение, — объявил капитан, — Через минуту вернусь.
Он, пятясь, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Дау посмотрел на Клетуса.
— Была ли необходимость использовать Вефера для объяснения? — спросил Клетус.
— Это было удобно. — Дау передернул плечами, как бы закрывая тему, — Примите мои поздравления.
— Спасибо. Почему вы не садитесь?
— Я предпочитаю стоять, — объяснил Дау, — Мне передали, что вы собираетесь похоронить себя на Дорсае. Значит, вы хотите вернуться к работе над своими книгами?
— Еще нет, — сказал Клетус.
Дау поднял брови:
— Вы еще не все сделали?
— Существует еще полдюжины миров и несколько миллиардов человек, которых сначала надо освободить, — произнес Клетус.
— Освободить? — улыбнулся Дау. — От коалиции?
— От Земли.
Дау покачал головой.
— Желаю удачи, — улыбнулся он, — И это все для того, чтобы написать несколько томов по военной теории?
Клетус ничего не ответил. Он сидел в своей кровати, выпрямив спину, словно ожидая чего-то.
Улыбка исчезла с лица Дау.
— Вы абсолютно правы. — Тон его голоса стал другим, хотя Клетус продолжал молчать, — Времени остается все меньше, а сегодня я отправляюсь на Землю. Может быть, я увижусь с вами там, скажем, месяцев через шесть?
— Боюсь, что нет, — покачал головой Клетус. — Но я думаю, мы увидимся где-нибудь здесь, на одном из новых миров. Скажем, года через два.
Взгляд черных глаз Дау стал холодным.
— Вы меня совершенно не поняли, Клетус. Я не из тех, кого можно водить за собой.
— Я тоже, — отрезал Клетус.
— Да, — проговорил Дау медленно. — Я понимаю. И все же мы, скорей всего, встретимся… — На лице его неожиданно снова появилась улыбка. — …На Филиппинах.
— Другого места для нашей встречи никогда и не существовало.
— Наверное, вы правы. — Дау отступил назад и распахнул дверь, — Желаю вам вылечить вашу ногу.
— А вам — благополучного возвращения на Землю.
Дау повернулся и вышел. Через несколько минут дверь снова открылась, и в проеме появилась голова Вефера.
— Де Кастрис ушел? — удивился капитан. — Он недолго пробыл здесь.
— Мы сказали друг другу то, что должны были сказать, — ответил Клетус. — После этого ему здесь больше нечего было делать.
Глава 17
Три дня спустя Мондар снова навестил Клетуса.
— Ну, Клетус, — сказал он, присаживаясь у кровати, — Большую часть времени, с тех пор как мы виделись в последний раз, я провел, обсуждая ваш случай с другими членами нашего сообщества, имеющими больший опыт, чем я, в подобных делах. Вместе мы разработали план действий, чтобы помочь совершиться чуду, которое вы запланировали. Наиболее острую дискуссию вызвал вопрос: должны ли вы ясно представлять себе процесс восстановления тканей или лучше вам не вникать в этот механизм?
— И к какому вы пришли решению? — поинтересовался Клетус.
— Мы решили, что вам следует знать как можно меньше, — ответил Мондар.
— Значит, вы не хотите, чтобы я зрительно представлял то, что происходит?
