- Ради бога. А ты тем временем просвети меня, сутками отсталого, какие новости? Главное мне скажи: Мьюком передал оригиналы атласов Четвёрки и Тройки?
Почти сразу интенсивно заблагоухало от автобара на весь "Офис". Следуя запаху, Капёр взял с подлокотника пульта деревянную коробочку, открыл, выбрал сигару и начал искать по восьми нагрудным карманам гильотинку.
- Их прислали. Час назад. Очень негусто. Очень крупно и очень нечётко. С большими дырами.
- Но ты их уже отправил вослед Рукинштейну?
- А как ты думаешь?
- Я не думаю, Капёр, я только и исключительно надеюсь и верю.
- Я отправил их Рукинштейну, сэр. Они уже у него в блике.
- Гениально, сэр.
- Не очень гениально. То ли с оптикой у местных приков
[49]
совершеннейшая беда, то ли они ей пользоваться не умеют. Первое верней. Вся надежда на наш спутник. Слушай дальше. За время твоего бездельничанья Большая Машина почти закончила проникновение в сеть Города, - продолжал Джэйвз. - Наша круглогрудая Дейнеко отлично посадила жука на капитанский терминал Мьюкома. Маба походила сеть. Местный соператор, вопреки вероятности, неплох. Его зовут Боборс, и он вовсе не соператор, а технила, но влюблён в компьютеры. Великая Машина самонастройку закончила, можем пользоваться её услугами хоть прямо сейчас. Машина Императрица готова к приёму информации от Большой Машины, ждёт только допуска. Кого из наших дам я пропустил? Машина Амазонка, как всегда, ожидает наших распоряжений. Машина Охотница - работает по "Каплуну". И главное, Машина Колдунья поговорит с нами через час.
- Она давно это сказала?
- Минут двадцать назад.
- О распущенность моего напарника! Достоин ли он сахара в кофе?
- Восемнадцать минут десять тире тринадцать секунд минуло, о непреклонный!
Ганимед Мусохранов протянул Капёру чашку на блюдце и сел в кресло справа от него. Свой кофе Мусохранов выпил у автобара залпом, как будто не кипяток был в чашке.
- Так, хорошо, посмотрим, - сказал он вполголоса, поправляя свой монитор. - Сколько раз тебя просить, Капёр, не трогай мой монитор!
- Но должна же быть у нас с тобой хоть какая-то почва для конфликта. Меня бесит повышенный уровень нашей психологической совместимости.
- Найди другую почву, Си Ди. Меня действительно раздражает…
- Мне так удобней служить Императору!
- Работай на своём.
- Первый пост. Инструкция.
- Творчески подходи к выполнению инструкций.
- Нашёл почву для творчества…
- А ты - почву для конфликта…
- Оправдывает ли меня пред высоким судом попытка возвращения монитора в излюбленное тобой положение, непреклонный? Свидетельствую: попытка предпринималась.
- Но как мог твой уникальный приличный поступок иметь успех? Здесь нужен гений. И практика.
- Ты меня просто поедом съел, Нераз. ОК, дежурство сдаю, входи в дела. И надо пообщаться наедине. Настала пора подвести некоторые итого. Думаю, ты со мной согласен. Встречаемся под пальмой.
- ОК, Капёр. Дежурство взял.
- Автофайл, флаг.
- Автофайл, флаг.
Они встретились под пальмой через десяток минут. Сигара Капёра стлела едва на четверть. Капёр сидел на травке, прислонясь спиной к мохнатому стволу, разглядывал над собой небо, проецируемое на потолок, и тихонько напевал: имел такую привычку. Подошедший Нераз Мусохранов (несколько шагов отделяло рабочее место от редкой сени пальмы) выключил с сервиса в спинке скамеечки небо, на скамеечку сел, уперев локти в колени и обхватив плечи. Их головы оказались наравне.
- Говори первый, - предложил Джэйвз. - Твоя осведомлённость теперь свежее.
- Красиво сказал! А я скажу: не поспешили мы, вскрывая первый конверт. Порыв наш нахожу я верным.
- И спора не припомню, - напомнил Джэйвз. - Открыли и открыли. Нас посетило наитие.
- Да. Сама по себе конфигурация планетной системы альфы Перстня Короля является главным аргументом. И прекрасным аргументом, в прекрасном смысле прилагательного! А конфигурация - подтверждена. Мы сами видели.
- Две зелёные планеты геогруппы. Зоосфера обеих минимальна. У планет нет естественных спутников.
- До прибытия колонистов не было и искусственных.
- ЕН-5355 есть третья искомая марка на пути Императора.
- Несомненно.
- Поздравляю тебя, хобо.
- И тебя, хобо, поздравляю.
- Не выразить ли нам признательность десяткам тысяч бедных космачей, больше столетия торившим путь Императора?
- Их жертвы, тяготы… они прекрасны.
- Я согласен.
- Но жаль ли их нам с тобой, Нераз?
- Разве достойны жалости солдаты Императора? Они достойны лишь преклонения.
- Будем считать, что мы достаточно низко преклонились, землянин.
- Да, мы достаточно низко преклонились, землянин.
- И что же дальше?
- Да, что дальше?
- На мой ясный взгляд, сейчас необходимо оглядеть наши сожаления и выразить их вслух, как можно полней.
- А есть ли у нас сожаления, Капёр?
- О, Нераз, у нас их много больше, чем мы могли себе представить.
- О чём ты сожалеешь наиболее?
- Даже как-то не соображу. Надо подождать. Уйдут прочь восторг и удовлетворение. И мы вновь начнём мыслить подобающим истинным хобо манером.
- Может быть, выпьем? Сегодня бы я выпил.
- Я бы не тоже. Джину?
- Джину… Я бы выпил из бутылочки того рома.
- А ты не захватил её с собой случайно? Вот - не она ли стоит на скамейке?
- Разве я, с моей восточной интуицией, мог допустить случайность поступка? Это она. Я принёс её нарочно.
- Тогда и открывай. И - прямо так. Из горлышка. Как усталые путники, достигшие предгорий Вершины Мира.
Они по очереди глотнули волшебного алкоголя. Передышали. Второй очередью они ополовинили маленькую бутылку.
- Мои сожаления связаны, в основном, с невиданной бедностью колонии, - произнёс Мусохранов. - Император - замечаю смиренно - должен был повременить ещё, прежде чем открывать Дюжину своего имени. Подкопить деньжат. И приков жалко, и мы - серьёзно ограничены в средствах. Я даже опасаюсь, что планируемая демобилизация населения Города сейчас пойдёт во вред делу, Капёр. То есть перед нами выставился выбор из двух зол. Очень плохо.
- Есть такое опасение, - согласился Джэйвз. - Более того, не просто опасение, а целая уверенность. Но я вижу, ты уже эмоционально готов перейти от простой идентификации гаммы личных сожалений к их поспешной ликвидации. Не спеши. Не будем повторять великие ошибки Императора! Такого права у нас нет.
