— Маэстро знает толк в извращениях, — смеюсь я. — Однако могу его понять, отображать Геттердаммерунг
[36]
чем-то меньшим было бы неуважением к эпическому сюжету.
— Вот поэтому я, как узнала эту историю, на «Нибелунгов» больше ни ногой, — соглашается любимая. — А то мало ли, вдруг очередной режиссер тоже, как ты выражаешься, знает толк в извращениях…
Добираемся до гостиницы, поднимаемся в номер, включаем свет…
— Тихо заходим и садимся на диван, — полушепотом произносит по-английски человек в темном спортивном костюме и спецназовской шапочке-маске, закрывающей всю морду лица. В левой руке пистолет, твердо нацеленный в нас толстой трубой глушителя.
Отстраненно замечаю, что для итальянской территории оружие не самое типичное — ПБ. Русский спецназ? Ликвидатор из КГБ? Ну бред же, с какой стороны ни глянь…
Ага, а еще можно предположить, что этот самый бред своим воплощением обязан моей паранойе.
Господин Гендерсон, надеюсь, ваша группа прикрытия отследила нужный момент и вышла на Зета. Ибо если нет, тогда я даже не знаю, что еще должно случиться, чтобы они наконец сделали то, зачем вообще вся эта операция была затеяна.
Зато знаю другое: там, в гостиной, сидя на диване в удобной киллеру позиции, мы оба трупы. Даже если ему нужно «сперва поговорить» и что-то у нас вызнать; потом, уходя, попросту глупо будет оставлять нас в живых…
Сара, испуганно пискнув, оступается и падает, неуклюже взмахнув обеими руками и вцепившись вместо меня в сумочку. Едва успеваю подхватить жену под руку.
— Да будь он проклят, этот каблук… — выдыхает она.
По-английски.
Как там у меня в досье — «склонен к быстрым и неожиданным решениям»? Вы абсолютно правы, фрау Ширмер. Между прочим, в досье у Сары можно смело прописать то же самое, иначе мы бы не подошли друг другу так вот сразу, с первой встречи почувствовав полную общность.
Каблук-то, может, и сломан, но «в сердцах» Сара воскликнула бы это по-русски. По-английски — значит, намеренно играя на публику.
Диспозиция: мы в коридоре у закрытой входной двери, любимая супруга почти висит у меня на правой руке, а человек в маске оперным силуэтом прорисован в проеме, ведущем в гостиную. В коридоре неяркий свет желтой сорокаваттки, в гостиной темно.
Поворачиваюсь вполоборота к Саре, перехватывая ее под мышки; скрытая корпусом правая рука ныряет в карман и нашаривает револьвер. Удержать одной левой упитанную барышню, у которой сломана как минимум одна из шпилек, я не могу, и она оседает на пол вдоль стены, все так же сжимая сумочку.
Толстый цилиндр пэбэшника дергается. Самый опасный миг.
Но звезды на нашей стороне: в это мгновение выстрела нет, а уже в следующее я всаживаю две пули в район вооруженной руки противника, а Сара посылает из «йерихо» три «пустоголовых» подряд в грудь и голову. Откуда у нее оружие? Из сумочки, разумеется, в вечернем платье даже компактный пистолет прятать неудобно, зато в дамской сумочке в самый раз…
Пять выстрелов в узком коридорчике бьют по ушам не хуже автоматной очереди, ну и звукоизоляция служебного сюита на стрельбу явно не рассчитана, В коридоре топот ног, дверь номера без особых церемоний слетает с петель и в номер боевым колобком в кувырке ныряет Хокинс, обеими руками сжимая «файв-севен»…
Но ему стрелять уже не в кого.
— Ну вы даете… — произносит ввалившийся следом Фред, возвращая в кобуру свой «кольт». — Целы?
Сара переводит на него остекленевший взгляд, а я быстро отнимаю у супруги пистолет. Любимая, ты молодец, ты даже не представляешь, какой ты молодец, все это я тебе сейчас расскажу, а профи охотно подтвердят, но пост-боевой адреналиновый шок у тебя сейчас в полный рост, в таком состоянии оружие лучше отложить и до утра не трогать.
— Целы… — отвечаю я, глядя на рваную дырку в обоях. Ровно между нами. Успел-таки нажать на спуск, массаракш.
Хокинс, включив свет в гостиной, занимается быстрым осмотром клиента. Сдергивает с трупа шапочку-маску и сдавлено ругается.
— Клянусь святым Дунстаном, Влад, ты не догадаешься, кто это! Готов сотню экю поставить!
Даже так?
— Сотню отдашь, когда будет удобно, — отвечаю я, крепко растирая Саре заледеневшие ладони. — При жизни сей недокиллер был известен окружающим как директор миланского представительства господин Корб.
Теперь сдавленно ругается Фред, пораженно глядя не на убитого, а на меня. И чего удивляться-то?
Ведь очевидно, что Зет с такой оперативностью отреагировать не мог, разве что здесь же в Милане и жил, а это вряд ли, большие орденские боссы не только работают, но и обитают вдали от простых смертных. О проколе в банке данных вот прямо сейчас знали двое: обнаруживший его я — и директор Корб, которому я доложил о находке. Если именно Корб и был персоной, ответственной за такой прокол, вполне логично устранить меня (ну и Сару за компанию, муж и жена — одна сатана, поговорка существует не только в русском языке), а замаскировать это устранение под то, что мы, мол, застукали в номере грабителя, который перепугался и открыл огонь… признаться, вариант этот у меня мелькнул еще до оперы, но я не счел его вероятным.
Как-то глупо вышло; Корб сам же меня, можно сказать, на этот прокол и навел, велев «все проверить» — я и проверил, мне несложно. Или он надеялся, что я даже после прямой просьбы не смогу эту дыру найти, полагал, что она спрятана гораздо глубже и хитрее?
А вот это, кстати, возможно, если сам Корб не программер, а только посредник и заодно стрелочник, который окажется крайним при обнаружении серьезной дыры. Выходит, Зет, без тебя тут таки не обошлось…
Все равно — глупо. Да, я узнал о дыре, но ведь обновление системы автоматически закрыло эту дыру и уничтожило все следы ее появления. Завтра мне уезжать, а Корб остался бы сидеть на прежнем месте, и ничего бы ему скорее всего не было… внутреннее расследование начнется уже потом и все равно ничего не найдет; дыра была, а теперь нету, финиш. И я ему это открытым текстом сказал.
Я сказал, да. А вот если он, как многие персоны вне зависимости от занимаемой должности, числит компьютер «черным ящиком», а всех без исключения программеров — великими волшебниками, которые из этого ящика достают все потребное по ситуации… ну что я, мало таких встречал? Вот именно. Корб знал, что он стрелочник, и решил, что я вызнал ВСЕ — а не только то, о чем сказал… и соответственно его дальнейшая жизнь и карьера прямо завязаны на мое намерение передать эти сведения наверх.
Глупо, массаракш. От Зета я ожидал действий умнее и более сложных схем, от них и пытался подстраховаться.
Ага, а Зет тут вроде ничего еще не сделал, не так ли? Нынешний случай — инициатива стрелочника, не более.
