Обескровленные дивизии центра, в полках которых оставалось по два неполных батальона, растянутые вдоль более чем тысячекилометрового фронта, огибающего Москву по широкой дуге, не выдержали концентрированного удара русских. Фронт обороны армий фон Бока был прорван! И это грозило перечеркнуть все успехи, достигнутые на юге. И когда – накануне решающего успеха! Именно для разрешения создавшегося на ровном месте кризиса и было созвано это чрезвычайно представительное совещание, на котором Лист и Манштейн – свежеиспеченные фельдмаршалы, командовавшие ударными группировками, смотрели волками на фон Бока и его генералов, не сумевших удержать оборону и поставивших под вопрос успехи, достигнутые ими на берегах Дона и Волги.
Между этими полюсами стоял спокойный, как питон, Гальдер, с абсолютной невозмутимостью описывавший возникшую непростую ситуацию привычными казенными фразами:
– 11-я армия силами четырех горнострелковых, пяти легкопехотных и трех пехотных дивизий, а также румынского горнострелкового корпуса, в соответствии с планом, развивает наступление на черноморское побережье. К настоящему моменту войска армии успешно форсировали Главный Кавказский хребет и овладели большинством перевалов в западной части хребта. Правофланговая группировка армии занята в настоящий момент ликвидацией советских очагов сопротивления на побережье, оказавшихся отрезанными после захвата нашими войсками Туапсе. XVIII и XLIX горнострелковые корпуса, действующие на левом фланге, продолжают развивать наступление на Сухуми и Кутаиси. После окончательной очистки побережья севернее Туапсе от остатков советских войск предполагается вывести LIV армейский корпус в резерв группы армий. XXX армейский и оба горнострелковых корпуса продолжат наступление на юг, к Риони.
Главной целью 17-й полевой армии, несмотря на неудачу первого наступления, остается форсирование Крестового перевала и захват Тбилиси.
5-я танковая армия продолжает развивать наступление LVII танковым корпусом Кюнцена по северному берегу Терека на Кизляр и LVIII танковым корпусом Роммеля по южному берегу Терека от Гудермеса на Махачкалу. 16-я моторизованная дивизия выдвигает сильные разведывательные отряды от Элисты на Астрахань с целью оказания давления на силы русских в этом районе и наблюдения за открытым флангом группы армий. XL танковый корпус барона фон Швеппенбурга пока остается в резерве в районе Грозного.
Таким образом, группа армий Листа, несмотря на трехнедельную задержку с началом наступления, – тут Гальдер кинул язвительный взгляд на Манштейна, чья заминка со штурмом Сталинграда и послужила причиной этой задержки, – к настоящему моменту практически полностью выполнила задачи первого этапа операции, а на участке 11-й армии уже приступила к выполнению задач второго этапа, связанных с прорывом через Главный Кавказский хребет.
Что же касается положения на фронте группы армий «Центр», то ситуацию здесь ОКХ склонно характеризовать как кризисную…
Гитлера, беспокойно ерзавшего на своем месте во время всего этого доклада, буквально прорвало:
– Кризисную?! Фон Бок докладывал о полном крушении фронта 9-й армии и требовал свободы действий, вплоть до разрешения на оставление Москвы без дополнительного согласования со штабом ОКВ! Это вы называете «кризисом»? Это полный провал, Гальдер!
Пока Гальдер шелестел бумажками, давая фюреру возможность выпустить пар, вмешался Манштейн, не желавший прощать начальнику штаба ОКХ даже мелкие шпильки:
– Я полагаю, мой фюрер, что наступление русских на Москву следует рассматривать как жест отчаяния, неспособный радикально повлиять на общую обстановку.
Гитлер резко повернулся к оратору, собираясь высказать все, что он думает по этому поводу, но сдержался. Манштейн же продолжил как ни в чем не бывало:
– Основной целью кампании был и остается юг России, с его людскими и природными ресурсами, а также транспортными артериями, связывающими глубинные районы СССР с Персидским заливом и западными союзниками. Москва же в настоящий момент не имеет практически никакого военного значения. Ее значение как транспортного узла и ремонтной базы может быть сравнительно легко нивелировано грамотными действиями наших войск при оставлении данного объекта. Главное же с точки зрения стратегии заключается в том, что, пока русские штурмуют эти развалины, бывшие некогда их столицей, и расходуют там свои последние резервы, они ничем не могут помешать осуществлению наших планов на остальных направлениях, где в действительности и решается сейчас исход войны…
Гитлер, слегка успокоившийся под воздействием этих невозмутимых рассуждений, тем не менее энергично возразил:
– Вы забываете об еще одном важном факторе, Манштейн! Москва имеет большое политическое значение!
Эрих фон Манштейн только небрежно пожал плечами:
– Вряд ли это значение выросло с тех пор, как наши войска овладели ей прошлой осенью. Если уж тогда это не привело к значимым политическим последствиям, то теперь и подавно. К тому же никто не помешает нам после решения всех поставленных перед нами задач на юге перегруппировать свои силы и вновь овладеть большевистской столицей. Если русские не захотят вторично потерять этот город, что вполне вероятно, то тем самым лишат себя свободы маневра, и у нас появится шанс вторично окружить их там – это намного проще, чем гоняться за отступающими отрядами по лесам и степям.
Гитлер задумался, энергично барабаня пальцами по столу, он некоторое время молчал, а затем вновь повернулся к начальнику штаба ОКХ:
– Гальдер, вы согласны с аргументами, приведенными фон Манштейном?
Гальдер скривился так, как будто только что съел зеленый лимон.
Пройдоха Манштейн и тут умудрился его обскакать, высказав практически те же соображения, которые он сам собирался привести фюреру, когда тот немного успокоится. Теперь уже ничего не поделаешь: нужные слова сказаны, и ради блага общего дела придется поддержать точку зрения оппонента.
– Да, мой фюрер. Единственной целью русского наступления на центральном направлении ОКХ считает именно желание вражеского командования оттянуть наши силы с решающего, южного направления и тем самым сорвать наши операции в этом районе, призванные решить исход кампании и всей войны в целом.
Непосредственно на южном направлении русские уже ничем не смогут помешать нашим планам. После прорыва к Волге группы армий фон Манштейна их связь с Кавказом почти утрачена. Сообщение возможно только кружным путем – через Центральную Азию и Каспийское море. Учитывая состояние путей сообщения в данном регионе, это почти равносильно кругосветному путешествию. Именно поэтому русские сражались за Сталинград до последней возможности, израсходовав все свои резервы до последнего человека. А поскольку Сталинград все-таки был взят и волжский путь перерезан, то не будет преувеличением сказать, что битва за Кавказ была выиграна нами еще в июле, а нынешние бои на этом направлении – не более чем агония отсеченной и блокированной группировки.
