— Или буддийских лам да колдунов-некромантов! — выпалил Санёк, но, поняв, что шутка не к месту, сконфуженно отвернулся.
— Лука, ты же знаешь, это может быть не шуткой, — серьезно проговорил Шварц, абсолютно не обратив внимания на глупости Санька. — Я на многие вещи насмотрелся за свою жизнь и могу с твердостью утверждать: с потусторонним шутить опасно!
В этот момент наступила полная темнота. Небольшая лампочка, скудно освещавшая каюту, погасла.
— Что за черт? — возмутился Шварц.
— Аккумулятор сел? — сделал предположение я. — Хотя здесь же генератор от двигателей!
В этот момент двигатели заглохли. Вездеход качнулся, так что я потерял равновесие на койке и налетел на человека, что сидел справа от меня. Насколько я помню, это был Санёк. И, насколько я понял, мы больше не ехали.
В коридоре, за дверью, что-то громко лязгнуло, затем еще раз, уже потише.
Бум!
Казалось, вся каюта вздрогнула от удара в дверь.
— Это ОНО! — шепотом, от которого заложило уши, прошептал Санёк. — Это демон за Лёхой пришел!
— Как же он внутрь вездехода попал? — спросила темнота голосом врача.
— Так он же демон! — резонно ответил Санёк.
Бум! Бум! Бум! Три новых удара.
Щелк-щелк — определенно взведены два курка обреза Шварца. Я, вспомнив о последствиях от грохота выстрелов в ограниченном пространстве, решил открыть рот, но обнаружил, что нижняя челюсть у меня уже и так отвисла. Совсем рядом с моей головой кто-то передернул затвор. Наверное, Лука.
Тук-тук-тук.
Так тихо и вежливо…
— Что же это за демон такой, что стучится в дверь?
— Сейчас мы проверим, что это за демон! — рявкнул в ответ на мою реплику Шварц.
Лязгнул отодвигаемый засов. Дверь медленно отворилась, пропуская зеленоватое свечение от…
— Демон!!! — охнул Санёк.
Существо, стоящее по ту сторону двери, действительно можно было назвать демоном: довольно высокая, выше среднего роста, фигура, которой пришлось пригнуться, чтобы поместиться под низеньким потолком площадки. Практически полное отсутствие шеи — вместо головы какой-то горб, вырастающий прямо из широченных плечей… и — свечение! Тонкие полоски по всему телу неизвестного человекоподобного существа светились слабым зеленоватым сиянием, напоминая какой-то сложный узор или, даже больше, кровеносную систему.
Существо начало медленно поднимать верхнюю конечность, на нас пахнуло чем-то влажным, даже не сыростью — скорее свежестью, словно мы оказались на поросшем лесом берегу реки.
Что-то пискнуло в каюте. Возможно, Санёк. Хотя это мог быть и я.
— Стоять! — рявкнул Шварц. — Мозги вышибу!
— Да я и так стою, господа, — вежливо сказало чудовище.
Глава 4
Ангелы… демоны… Про них написать, что ли?
Дэн Браун
Чудовище повозилось с передней частью головного горба — с тем местом, где у многих антропоморфных чудовищ обычно находится морда, фыркнуло пару раз и грустно вздохнуло.
— Никак не могу это с себя снять, — поделилось оно своей печалью.
— Жюль, ты, что ли? — осторожно спросил Шварц.
— Я, месье Шварц.
— Ты как… каким образом вот в это… в самое? А? И где ты, вообще…
Чудовище, вернее, Жюльен Лебо, наш пропавший второй водитель, пожало широченными плечами:
— По глупости.
Из-за его спины послышался стук — кто-то ломился из рубки, которая оказалась закрытой.
— Это я закрыл, — повинился Жюльен. — Заглянул туда осторожно. Смотрю — Чино стволом в голову Дженнифер тычет. Я подумал, что он захватил вездеход и заставляет профессора его вести, куда ему нужно. Вот я и захлопнул дверь, ножом ее заклинил. Потом слышу — вы разговариваете в каюте, стал к вам ломиться… Это что?
Хруст и скрежет вскрываемого металла неприятно прошелся по ушам.
— Наверно, Маня дверь из кабины грызет, — сказал я. — Пусти-ка…
Лебо развернулся и, повозившись, что-то вытащил из-под низа двери, ведущей в рубку. Я шагнул мимо него и осторожно приоткрыл дверь, буквально на несколько сантиметров.
— Маня, все хорошо. Со мной все в порядке. Это не чудовище, это Жюльен. Помнишь Жюльена?
В щель фыркнуло, засопело.
— Чино, у тебя все в порядке? — на всякий случай поинтересовался я.
— Все в порядке, сеньоры.
— Жюльен, ты пока в каюту зайди, — посоветовал я Лебо. — Не дай Бог — кинется… Хорони тогда тебя в этой образине…
— Погоди, ты как в вездеход попал? — нервно поинтересовался Шварц из темноты. — Там что, трап отвален?
— Да я никуда и не выходил, вообще-то.
Оказалось, что Лебо стал жертвой своего решения использовать груз, который тайно перевозился на Сьельвиван. В заднем, закрытом от всех, кроме Жюльена, отсеке, в специальных контейнерах плавали в жидкости зародыши биологических скафандров неизвестно чьей разработки. Кроме зародышей, в отсеке был и «взрослый» скафандр, находящийся в так называемой «спячке». Лебо должен был присматривать за ними, а когда электроника контейнеров откажет из-за перехода на Сьельвиван — поддерживать определенную температуру какими-то химическими реактивами да добавлять подкормку в жидкость. Кому именно и для чего перевозились эти скафандры — Жюльен не знал. Его тоже использовали втемную, как и остальных, просто его «слой темноты» был повыше нашего, то есть моего, Луки и Шварца.
Когда вездеход остановился перед завалом и оттуда повалили партизаны, Жюльен, недолго думая, активировал «спящий» комбинезон. Он знал как это сделать — его проинструктировал неизвестный заказчик, сказав, что скафандр можно использовать в крайнем случае, при серьезной угрозе для груза. Вот только Лебо что-то напутал, а может, просто не дождался, пока биологическая система выведет из себя сонную смесь. И в результате через несколько секунд после того, как лицевая мембрана скафандра затянулась, Жюльен потерял сознание и проспал в своем скафандре и в своем отсеке все то время, что мы его не видели. Дверь в отсек была выполнена из особо прочных материалов и запиралась специальными замками, так что ни партизаны, ни земляне-американцы не смогли за нее проникнуть.
— Наверное, та смесь, что заставляла скафандр находиться в спячке, не выветрилась, вот мне и пришлось ей надышаться: ведь я дышу через его систему дыхания. — Жюльен потыкал заключенным в толстую оболочку пальцем в бугор на широких плечах. — Вот только несколько минут назад я и очнулся, хотя голова до сих пор гудит.
«Так вот какие еще живые существа были на борту вездехода при переходе на Тераи! — подумал я. — Что ж, одной загадкой меньше».
