Когда я вынырнул из забытья, моя посвежевшая голова лежала на коленях Ками, а тонкие, чуткие пальцы массировали мои виски, иногда слегка царапая кожу ногтями, изгоняя остатки тягучего, словно хорошее сгущенное молоко, сна. Так бы и лежать, ощущая бодрящую нежность от капели профессиональных прикосновений. К сожалению, Ками уловила, что я проснулся и притворяюсь, так что волшебные пальцы в последний раз пробежались по моему лицу, словно прощаясь, и тут же исчезли. Вспыхнул свет фонарика, бессовестно режущий глаза даже через зажмуренные веки, и я с кряхтеньем поднял голову:
— Ты придумала, каким образом мы отсюда выберемся?
Только то, что я еще не до конца проснулся, извиняло мой капризный тон и наполнявший этот тон смысл. Произнеся эту тупую и эгоистическую фразу, я тут же пожалел о сказанном и опасливо взглянул на невозмутимую Ками, достававшую из рюкзака немудреную снедь.
— Сперва нам нужно подкрепиться, Лё-ша.
Девушка открыла две банки концентратов из американского армейского рациона, добавила воды из фляжки, затем порошок картофельного пюре и повернула ключи на дне банок, активируя режим разогрева. Через несколько минут потянуло довольно приятным запахом, так что у меня ноздри зашевелились от предвкушения. Желудок предательски квакнул, напоминая, что в него давненько — полдня?! Может, больше?! — ничего не попадало.
Ками за время разогрева консервов развела в колпачке-стакане от фляжки концентрат апельсинового сока и распечатала пачку галет.
— Вот как, — промычал я с набитым ртом, — а янкесы неплохо питаются. Так и воевать можно, с таким-то пайком! Хотя наша тушенка все-таки лучше. Слушай, пока жуем, расскажи все-таки о себе, а? А потом я о себе расскажу…
Ками потягивала сок из металлического стаканчика и поглядывала на меня странным взглядом, в котором мне вдруг померещилась нежность и… сожаление, что ли?
Я даже есть перестал.
— Значит, так, — я отставил в сторону банку и отложил одноразовую вилку. — Раз ты молчишь, то я объявляю голодовку.
Ками улыбнулась своей чарующей улыбкой и пододвинула банку обратно ко мне:
— Ну зачем такие жертвы? Расскажу, раз просишь.
Я немедленно возобновил поглощение пищи, а девушка, отпив еще сока, принялась рассказывать:
— Мы расстались с тобой после новосветского бала.
— Ага…
— Не перебивай.
Я не стал озвучивать свои воспоминания. Во всяком случае, Ками в тот вечер ушла, и я не видел ее до прошлой ночи.
— Я покинула Новый Свет и отправилась гулять по мирам. Кое-какие деньги у меня были, а когда кончились, я стала делать то, что у меня хорошо получается, — Ками скромно потупилась. — Стала охотником за головами.
Еще бы!
— Я вступила в гильдию наемников, за полгода заработала себе отличную репутацию, и мне стали поручать выполнение очень серьезных и высокооплачиваемых заказов. Я даже на Шебеке побывала…
На Шебеке… Вот куда-куда, а на Шебек Ками соваться не стоило: отношения с неким мафиозным кланом этого мира у меня да и у нее были основательно подпорчены. Можно сказать — испорчены напрочь. А люди, руководящие этим кланом, — дяди очень серьезные и проступков не прощающие.
— И как? — осторожно поинтересовался я. — Не возникло желание остаться на родине?
Ками повернула и наклонила голову, откинула прядь волос. На ее стройной шее красовался все тот же сложный иероглиф, говорящий о том, что она полукровка и не имеет права быть полноценным гражданином ее мира.
— Ты как-то сказал, что я могу гордиться своей печатью, как символом независимости от прогнившего строя Шебека. Вот я и решила остаться независимым человеком.
Я молчал, не зная, что сказать на это.
Ками улыбнулась, поправила волосы изящным жестом:
— Карьера моя пошла в гору. Мне даже стали предлагать побороться за место в совете клана. Представляешь, какой успех? Но совсем недавно появился новый заказ — на тебя. Деньги, как я уже говорила, приличные. Кто заказчик — не знаю, но кто-то серьезный — это точно. Наемники оживились, даже начали делать ставки на то, кто из них быстрей до тебя доберется. Передо мной стал выбор: или оставить все как есть и жить дальше жизнью элитного наемника, или найти тебя и предупредить.
Я поежился. Как-то неприятно осознавать, что кто-то неизвестный, но очень влиятельный спустил на тебя целую свору гончих, каждому из которых справиться со мной — раз плюнуть.
— И? Ты решила…
Ками пожала плечами:
— Я навела о тебе кое-какие справки через Братство Контрабандистов, после чего забралась на склад нашего клана и запаслась кое-каким оборудованием. Видимо, верхушка клана задумывала какое-то серьезное дело, если раздобыла вооружение и оборудование у Разных.
Я присвистнул. Разные! Эту цивилизацию еще называют Вариусом. Мифические существа, живущие где-то на окраинах миров Дороги и обладающие технологиями намного превышающими все, что мог предложить даже такой технически развитой мир, как Шебек. Вот только представителей Вариуса никто не видел в глаза: они вели все торговые дела через цепь посредников, причем ломили безумные цены за свой товар и никогда не показывались общественности сами. Существовало мнение, что они и не люди даже, потому и скрываются, чтобы не вызвать отторжения у человечества. Хотя, по здравом размышлении, если они не люди, то почему производимая ими продукция рассчитана именно на людей? Каждая молекула в изделиях Вариуса была приспособлена, откалибрована под использование человеком. Качество и надежность вкупе с невероятными возможностями, удобством и комфортом в малейших деталях этих идеальных не просто вещей — произведений искусства. Разные производили все: от бытовых мелочей до летающих аппаратов. К слову, наручный силовой излучатель «Удар», не раз выручавший меня из неприятностей и оставленный мной в сейфе новосветской гостиницы «Севастополь», тоже был произведением Вариуса. Если, конечно, верить хитрому старому греку Никифору — владельцу подпольной оружейной лавки.
При всех достоинствах продукции Разных у нее было несколько недостатков. Первым являлась абсолютная непригодность к ремонту: при невероятном уровне надежности, техника все равно иногда приходила в негодность. А попытки разобрать что-нибудь из поломавшегося (к слову, такие попытки чаще делались специалистами, стремящимися разобраться в принципах работы чудных приборов) приводили к самоуничтожению «ремонтируемого» объекта. Между прочим, посредники Вариуса и подробнейшие инструкции к товару неоднократно предупреждали о таком результате, а покупатель должен был подписать договор, в котором он обязывался не пытаться разобрать приобретаемую вещь, чем бы она ни была. Существовали даже несколько авторизированных пунктов приема отработавшей свое продукции, но их было мало, и они, в основном, простаивали: как уже упоминалось, изделия Разных практически не ломались.
Вторым недостатком (в основном, с точки зрения военных) было то, что Вариус не продавал оружия. Средства обороны — да. Производили ли Разные какие-нибудь смертоносные штуковины для своего пользования — неизвестно. Скорее всего, что да. Но купить средство для уничтожения ближнего и дальнего своего у таинственных гениев было невозможно.
