Так длилось несколько месяцев, пока ему не удалось бежать во время боя в горах. Воспользовался случаем. Военная прокуратура отправила парня на экспертизу. Понятно было, что парень не в себе. В институте Сербского вынесли определение, поставив ему клеймо шизофреника. Он пробыл у них полтора месяца и вдруг исчез. Побег из такой больницы маловероятен, но Баландин сумел сбежать. В военной прокуратуре уверены, что без посторонней помощи побег невозможен. Но причастность врачей к исчезновению Баландина доказать не удалось. Впрочем, никто особо и не старался. Спустя трое суток Баландин вновь о себе напомнил. Он перерезал горло своей девушке, которая не сохранила ему верность, а уже жила с его же приятелем, а потом выяснилось, что не с ним одним. Об этом Баландину рассказала подруга женщины. Ее допрашивали потом. Он появился в своем районе, но домой и к друзьям не заходил, зная, что там его может подстерегать опасность. А к подружке возлюбленной заскочил и выведал все подробности. Девушка поплатилась за свою измену.
После этого случая Баландин как в воду канул. Залег на дно либо находился под влиятельным прикрытием. С тех пор прошло два года, и слухи о нем затихли. А тут приходит ко мне Денис Михалыч и просит поискать сходные случаи в архивах. Не каждый день женщинам глотки режут. Я почему-то сразу вспомнил о деле Баландина. Нашли в деле его фотографию, и Денис Михалыч предъявил ее консьержке, дежурившей в подъезде в тот день, когда убили первую женщину из вашей серии. И консьержка признала парня. Это, говорит, страховой агент, приходил к жертве за день до того, как обнаружили труп. А точнее, в момент убийства, как установили патологоанатомы. Женщину-то нашла домработница на другие сутки. А в день убийства ей дали выходной. Впрочем, чего это я? Денис Михалыч вам все лучше расскажет.
Марецкий повернулся к Крюкову.
— А его связи ты проверял?
— Проверяли. Пусто. Никто о нем ничего не знает и не слышал. Со старыми знакомыми Баландин не связывался. О его военной биографии все всё знают. Вряд ли кто решился бы поддерживать с ним отношения. И не надо забывать, что он зарезал свою бывшую подружку. Он даже родителям ни разу не позвонил.
— Я думаю, — продолжила Ксения, — что нужно посетить еще раз институт Сербского. Я точно знаю, что сбежать из этой больницы невозможно. Надо искать концы там. Возможно, он понадобился человеку, который его вытащил из клетки. Иначе нет смысла спасать парня. Ведь по сути он ничего собой не представлял, кроме того, что научился орудовать ножом.
— Ты хочешь сказать, Ксеня, что врачам-психиатрам понадобился головорез? — тихо спросил Марецкий.
— Я ничего не хочу сказать. Есть версия, которая требует проверки. На данный момент мы ничего не имеем.
— Почему же? А убийца убийцы, который с легкостью уехал на своей «десятке» с места преступления?
— Хочешь его догнать? Поздновато. Начинать надо с выяснения причин, по которым были убиты два чиновника, а потом их вдовы.
— Очень деликатный вопрос. Особенно что касается вдов и черных чулок. Тебе и карты в руки. А мы с Денисом тряхнем институт Сербского. Или кто-то из нас. Это уже генерал Черногоров решит.
Ксения обратилась к Крюкову:
— Денис Михалыч, один важный момент. Вы видели сумочку жертвы?
— Разумеется. Могу сказать, что убийца в нее лазил перед уходом. На ней остались следы крови. Ведь он не снимал перчаток, пока не выходил из квартиры.
— А что он мог искать в женских сумочках обеих жертв? — спросила она, щурясь, и сама же ответила: — Доказательства того, что его ждали, либо деталь, которая могла указать на заказчика убийства. Я не верю, что обе женщины решили совратить страхового агента и готовились к встрече с ним. Еще раз повторяю, что не верю в неотразимые сексуальные чары Баландина. Ждали они не его, а другого, и тот другой вместо себя посылал убийцу.
— Фантастично звучит, конечно, — улыбнулся Крюков. — Но определенный смысл в этом есть. Если так, то между вдовами должна быть какая-то связь. Их что-то объединяет.
— Молодцы, ребята! — воскликнул Сорокин. — Пока вас Черногоров не разлучил, садитесь и вырабатывайте план действий. Кажется мне, что вы на правильном пути. Стариковское предчувствие.
2.
Не доезжая до ворот коттеджного поселка метров триста, Дик остановил машину.
— Дальше поеду я один, как мы договаривались, — твердо сказал он. — Видишь, слева парк, скамеечки стоят. Ждать будешь меня не больше часа. Если я не появлюсь, то поедешь ко мне домой.
Он достал ключи от квартиры и передал Сергею.
— Тебе главное — до метро добраться. А там каждая собака знает, как до «Кутузовской» доехать. Из дома не выходи. В морозильнике жратвы на месяц хватит. Если меня сразу из этой берлоги не выставят, то я попытаюсь зацепиться любыми путями. Нам надо знать, с кем связан ваш подполковник Хитрово. Если у тебя не будет против него противоядия, он от тебя не отстанет.
— Сто раз уже обсуждали, ну чего зря болтовней заниматься? Короче, я пошел. Посижу на лавочке час, если тебя не будет, то вернусь к шоссе, сяду на автобус и поеду в Москву.
— Молодец! Не прошло и года, как ты все запомнил.
Сергей вышел из машины и не торопясь направился в сторону парка.
Вадим тронул машину и поехал дальше, пока она не уперлась в огромные чугунные ворота высотой метра в три. В обе стороны от ворот простирался высоченный бетонный забор. Хозяевам было что скрывать, если они изолировали себя от внешнего мира. Впрочем, теперь все так живут.
После долгих сигналов проходная калитка открылась, и на дорогу вышел охранник.
Вадим открыл дверцу и отправился ему навстречу.
— Ну что ты гудишь, парень. Думаешь, мы здесь не знаем наших машин? Чего тебе здесь надо?
Вадим подал ему визитную карточку.
— Мне нужен Григорий Ефимович Семенов. А если быть точным, то это я ему нужен. Я приехал из Саратова, гостинцы привез.
Охранник хотел взять в руки визитку, но незнакомец убрал ее в карман.
— Ладно. Жди здесь, я уточню, кто кому нужен. Вадим вернулся в машину и стал ждать. Минут
через пять ворота начали медленно разъезжаться. Когда они разошлись на приемлемое расстояние, удобное для проезда машины, Вадим проскочил на территорию и затормозил.
Охранник подошел к нему и указал на центральную аллею.
— Проедешь до конца и выскочишь на площадь. Справа будет особняк. К центральному входу не подъезжай. Тебе нужна дверь с торца. К тебе выйдут.
— Как скажешь, генерал.
Вадим поехал по центральной аллее. С обеих сторон ее окружали гигантские сосны, декоративные фонари в стиле пушкинских времен и вычищенный асфальт, хотя газоны еще покрывал посеревший снег, сквозь который уже образовались проплешины, словно островки на мелководье.
Аллея вывела его на огромную площадь. Вадим притормозил. Тут было на что посмотреть. В центре стояло несколько автобусов и дорогих иномарок. Справа красовался трехэтажный дворец с колоннами. Либо эта постройка относилась к древним временам и принадлежала какому-нибудь князю, либо это современная подделка, но выполненная золотыми руками. Слева тянулась вереница коттеджей, похожих друг на друга, как братья. Аккуратненькие, чистенькие, с черепичными крышами. Вереница утопала в сосновом бору. От площади отходило несколько аллей. Поражали чистота и безлюдье. Сказочный вымерший город. Судя по прожекторам, установленным на крышах, ночью здесь светло, как днем. И еще Вадим заметил на. крыше дворца множество спутниковых тарелок, что напоминало о цивилизации.
