— Нет, господин, — спокойно ответил Ноннус. — Я не признаю магию. А особенно — магию такого рода.
И он отвернулся от Медера, наблюдая за стволом дерева, который поднялся до крыши одного из двухэтажных зданий. Это было совсем рядом — чуть севернее крепости, и хотя пока ствол стоял вертикально, но Шарина прикинула: опустившись, он упадет прямо на нее.
— Ты, невежественный дикарь! — завопил колдун. — Мне необходимо держать атам как указатель! Ты обязан сделать это, чтоб мы выжили!
— Давай уйдем, Ноннус, — холодно сказала девушка. — Думаю, мы найдем другое место, где будет легче защищаться.
— Порази вас обоих Сестра! — воскликнул Азера. — Подай мне чертово животное, Медер. Если я только выпутаюсь из этой истории, никогда больше не буду связываться с чародеями!
Во время этой гневной речи прокуратор шарила в расписном футляре из черного шелка, который висел под резными бронзовыми ножнами. Наконец она достала ножик с коротким стальным лезвием, предназначенный для затачивания перьевых ручек.
Тем временем появлялись все новые стволы — топорщась, как перья одного крыла, они с завидной согласованностью занимали свое место на крыше крепости. Ноннус тихо шагнул назад и успокаивающим жестом положил руку на запястье Шарины.
Между тем Медер достал из мешка последнюю саламандру: черную, со сплющенным хвостом, приспособленным к плаванию, и двумя глазами, расположенными на серповидных отростках черепа. Животное вяло трепыхалось: предназначенное для жизни в воде, оно быстро высыхало на воздухе и теряло силы.
Колдун снова склонился над своими символами, а прокуратор с видимым отвращением взяла жертвенную саламандру за спину, как раз на уровне передних лап. Ни один из них не видел вздымающиеся стволы.
А они, тем не менее, прибывали. Еще двенадцать стволов временно брякнулись на стену крепости с оглушительным звуком. Шум был такой, будто ударила молния или взялся за палочки безумный великан-барабанщик. Шарина вздрогнула, прокуратор вскрикнула от неожиданности и выронила ножик. Губы Медера продолжали двигаться — он читал заклинание, неслышное в общем хаосе.
Действия аркаев были так хорошо координированы, что не прошло и секунды, как грохнулись оставшиеся двенадцать стволов. Один из них попал прямо на платформу башни. Кора и древесные волокна брызнули во все стороны, как песок на ветру. Даже здесь, на высоте двухсот футов, дерево имело четыре фута в диаметре. Ударившись, оно подскочило и снова с грохотом упало на покрытие крыши. В этом шуме Шарина, похоже, совсем потеряла голову — она вскочила с бессмысленным криком, и лишь рука Ноннуса удержала девушку от того, чтоб выскочить из круга, а может, и вообще с крыши.
Отшельник замер в нерешительности, на какое-то мгновение, равное одному толчку сердца, он решил было броситься к упавшему дереву и попытаться столкнуть его вниз. Шарина прочувствовала момент и удержала его. Несмотря на силу Ноннуса и его атлетические способности, бревно было настолько тяжелым, что скорее всего раздавило бы отшельника, как букашку.
И он послушался девушки — расслабился и замер. А ствол еще раз подпрыгнул и лег на конец крыши. Запас был всего в два фута, но и этого хватало. Торец дерева выглядел таким аккуратным, будто трудился умелый дровосек, причем — не спеша, с расстановкой. А ведь все видели: аркаи не пользуются никакими инструментами, кроме своих пилообразных конечностей.
— Быстрей, женщина, быстрей! — крикнул Медер. — Кровь нужна немедленно, или будет поздно!
Аркаи-воины уже карабкались но стволу. Издали было видно, как желтое пятно перемещается по шероховатой коричневой коре Дерева.
— Иакоуб-йа аи болчесет йорбет… — раздавался голос колдуна.
Азера лихорадочно пыталась нашарить нож среди щепок и стружек на полу. Эта же дребедень покрывала край ее туники и волосы. Наконец усилия женщины увенчались успехом, и она поднесла нож к брюху жертвы.
Медер был полностью поглощен своим колдовством. Он и глазом не повел, когда толстенное дерево прошло совсем рядом с его головой и ударилось о платформу с такой силой, что вся башня задрожала. Даже Ноннус издал невольный крик, впрочем никто его не услышал в таком шуме.
— Неути йао пае…
Саламандра изгибалась всем телом, стараясь избежать ножа. Но Азера, ослепленная страхом, оставила без внимания эту жалкую борьбу за жизнь. Одним взмахом она вспорола брюхо твари и разверзла его так, чтобы вывалились внутренности. При этом госпожа прокуратор поранила собственный палец, и бледная кровь амфибии капала на камни, смешиваясь с ярко-алой человеческой кровью.
— Йо сфе по по…
Хитиновые воины были всего лишь на полпути к башне крепости, в то время как на нижних площадках уже завязались схватки. Желто-коричневая масса со своими смертоносными конечностями перехлестывала через край стен и вливалась в драку.
— Абраот! — закончил свое заклинание Медер. Красный свет, подобно дыму, закурился в тех местах, где накапала кровь. Казалось, что камень под ним пузырится, но Шарина видела: эти обман зрения, гладкая плита остается неподвижной под дрожащим светом.
Штурмовики-аркаи продолжали свое движение по стволу. Ноги их были острыми по краям, что позволяло цепляться за кору дерева. Ближайший монстр находился уже в двадцати футах. Ноннус изготовился биться своим дротиком, как мечом; метать его он не хотел.
Сноп огня, возникший в результате заклинания, продолжал тянуться ввысь. Но при этом он оставался узким завитком, не расползаясь в облако, подобное тому, что оживило обитателей Тегмы. На самом верху сноп был снабжен завитком, который образовывал небольшое пульсирующее пятно.
— Нужно больше крови! — кричал колдун. — Выдавливайте ее! Выдавливайте!
Он вывернул валявшийся мешок, лишний раз убедившись в очевидном — жертвенных животных больше не осталось. Тогда Медер схватил уже использованный труп жертвенной саламандры — увы, животное было обескровлено.
Первый аркай ступил на кровлю. Ноннус ткнул его своим дротиком в верхнюю часть торса. Тот схватился за древко средней парой конечностей и с силой стал выворачивать оружие из рук отшельника.
Тогда Шарина нагнулась и рубанула своим топориком по рукам монстра примерно там, где полагалось быть локтевому сгибу человека. Аркай полетел вниз, дротик вернулся в круг с парой отсеченных, насмерть вцепившихся конечностей. Кровь обильно капала с них на жертвенный камень.
— Не пересекайте круг! — в диком ужасе закричал Медер.
Второй аркай попытался снести голову Шарине, но вместо этого попал по выставленному Ноннусом дротику. Выигранную долю секунды девушка использовала, чтобы нанести топориком удар слева — на полноценный размах времени на оставалось. Хитиновый панцирь на животе монстра треснул, как старое бревно. И тут же на него, снизу вверх, обрушился тяжелый пьюльский нож, выбив струю темно-лиловой крови. Аркай откинулся назад, что только расширило рану.
