— На острове полно еды, — сообщила Шарина. — Крабы и рачки. К тому же мы всегда можем развести огонь.
Где-то в середине своей прогулки по острову она осознала, насколько рада снова почувствовать сухую, твердую землю под ногами. Конечно, она предпочла бы оказаться на одном из главных островов архипелага. Даже более того — вернуться домой и, свернувшись калачиком в собственной постели, позабыть свое родство с графом Ниардом и все события, последовавшие за появлением на Хафте триремы. Все так… Но в настоящий момент девушка радовалась тому, что ее жизненное пространство не ограничено тесным корпусом челнока, а вселенная не качается в такт набегающим волнам.
— Нам лучше убраться отсюда, дитя мое, — говорил отшельник, склонившись над костром. — Этот остров, в отличие от Тегмы, не питает к нам ненависти. Но все же мы не принадлежим этой земле. Мы сумеем найти путь на Сандраккан, так же как и пристанище там.
Шарина всматривалась вдаль, прикидывая, насколько ей придется удалиться, чтоб аристократы услышали ее зов и спустились поесть. Очень уж не хотелось карабкаться на холм в темноте. В конце концов, если Азера и Медер желают поужинать, могли бы обратить внимание на костер внизу, разве нет?
Внезапно за холмом обозначилось свечение.
Сначала девушке показалось, что у нее в глазах летают цветные мушки, как бывает, если крепко зажмуриться. Она хотела было сказать об этом, но тут…
Ночь снова озарилась светом, на этот раз ярко-розовым.
Шарина вскочила на ноги и бросилась к челноку.
— Дитя мое? — неслось ей вдогонку.
Она помнила, что Медер хранил свой сундучок с магическими принадлежностями на корме. Путаясь в сетях, она ползала по куче вещей, наваленных на дне. В лодке было темно, но на ощупь ей не удалось найти ничего, размерами и формой напоминавшее окованный ящик.
Его не оказалось на месте! Медер не выносил сундучка на берег — в этом девушка была уверена, так как внимательно наблюдала за волшебником. Но ведь ему могла помогать Азера! Очень даже запросто — укрыв его в складках своей одежды.
— Дитя? — повторил Ноннус.
— Он колдует, — указала наверх Шарина. Пока она говорила, алое свечение охватило всю кромку холма.
— Так и есть, — произнес отшельник ледяным тоном. Подхватив правой рукой свой посох, он направился к холмам. Шарина спрыгнула на землю, чтобы последовать за ним.
В этот момент крупная дрожь прошла по острову.
29
Годы пастушеской жизни обучили Гаррика нехитрому фокусу: поднимаясь в гору, никогда не опускай голову, чтоб посмотреть себе под ноги. Кто знает, что тебя ждет за перевалом? Вот и сейчас — он шел по склону холма, попеременно озирая то вершину у себя над головой, то абсолютно безжизненные окрестности. Под ногами был скорее песок, чем гравий, он легко осыпался при каждом шаге. Черное солнце нещадно палило. Склон был Довольно крутым. Хуже того — здешний перевернутый мир с черным светом и красной тенью постоянно обманывал органы чувств: глаза обещали одно, а ноги встречали другое. Несмотря на все это, Гаррик шел вполне уверенно: почти не оступаясь, лишь однажды, поскользнувшись, ему пришлось опереться на руки, чтоб не упасть.
Теноктрис едва поспевала за ним, она подскакивала на ходу как сосновая шишка, которую пинает ватага сорванцов.
— Давайте я… — в третий или четвертый раз предложил свою помощь юноша.
— Нет! Твоя задача — в решающую минуту сохранить нам жизнь, — огрызнулась колдунья. — Если ты будешь нянчится со мной и пропустишь момент, когда появится Стразедон, вряд ли тебе удастся справиться с ним.
— Да, госпожа, — вынужден был согласиться Гаррик.
Он знал, что без Теноктрис шел бы гораздо быстрее, но бросить старую женщину ему и в голову не приходило. Их объединяла одна цель — найти Лиану и остаться в живых. Точное местоположение девушки или самого демона в этом проклятом измерении было им неизвестно. Гаррик не сможет самостоятельно обнаружить Стразедона, если тот не поджидает их за перевалом.
Впрочем, подумал юноша, если им не суждено погибнуть от когтей демона, то черное солнце доконает их.
— Вот уж никогда не думала, что окажусь в такой передряге, — задыхаясь, но тем не менее весело произнесла Теноктрис. — Не то чтоб мне не хотелось посетить другие измерения… просто я всегда считала, что на это мне не хватит сил. С таким же успехом можно было мечтать летать, как птица.
Раздался кудахчущий смех.
— Вообще-то, когда Йоль затонул, я вместе с крышей башни поднялась в воздух. Так что полетать мне пришлось. И вот теперь я нахожусь в измерении демона. Надо же! Ученая Теноктрис, которая столько читала о чудесных исследованиях других волшебников, нашла в себе силы пройти сквозь время и пространство.
Плато, вершина которого очерчивалась лучом света, было трехуровневым. На каждый уровень вел склон под углом в 20 градусов, может, немного больше. Снизу каждая ступень казалась уже окончательной вершиной плато. На этот раз Гаррик был убежден, что перед ними уже последний подъем.
Он шел боком, левым плечом вперед. Левая рука придерживала складки туники, чтоб в решающий момент быстро освободить для правой руки рукоятку меча.
— Все эти книги, что составляли мою жизнь, — продолжала умиляться Теноктрис, — ушли под воду на тысячу лет. А я здесь занимаюсь тем, что…
Стразедон вынырнул из-за гребня холма в двадцати футах над ними.
Он шел на двух ногах, как человек. Но ноги его были короткими и кривыми, а длинные когтистые руки почти касались земли. Пальцы на ногах оканчивались особо мощными и острыми когтями. Правая нога Стразедона все еще была покрыта засохшей кровью Бенлоу.
Демон тащил Лиану, обхватив ее за талию, — ноги несчастной болтались в воздухе. По крайней мере, девушка оставалась жива: чтобы облегчить хоть отчасти свое положение, Лиана отчаянно хваталась за руку демона.
При виде Гаррика она окаменела: замерла, не издав ни звука.
Полупрозрачная кожа Стразедона была темно-гранатового цвета. Плоское безносое лицо оканчивалось тяжелой челюстью, которая каким-то странным образом крепилась к черепу. Верхние и нижние зубы перекрывались на манер лезвия ножниц, при ходьбе они легонько пощелкивали.
Гаррик, не задумываясь, выхватил меч и почувствовал, что король Карус снова оживает, облачаясь в его плоть так же легко, как человек в тунику. Двигаясь все так же боком, он начал осторожно обходить демона, чтоб лишить его преимущества нападения сверху. Про себя отметил: «Было бы совсем неплохо, если б Стразедон бросился на колдунью — в этом случае он открылся бы со спины для молниеносной скользящей атаки».
Та часть сознания, которая по-прежнему оставалась гарриковой, ужаснулась холодному расчету, готовности подставить старую женщину под удар во имя тактического преимущества. И тем не менее… Гаррик знал, как важно выбраковать стадо в предверии долгой зимы. Фермер, не забивший пару-тройку овец и оставивший зимовать больше животных, чем сможет прокормить, в конце концов потеряет всю отару. Надо уметь пожертвовать малым во имя целого. Если бы Теноктрис сумела отвлечь демона всего только на одно краткое мгновение, необходимое юноше для меткого удара, — это спасло бы жизнь не только им самим, но и бедняге Лиане.
