Сати холодно перебила:
— И также именно поэтому, несмотря на способности раджпутов, мы оставили раджпутов подчиненными. Из всех человеческих пороков ни один не является таким коварным и разрушающим, как слепое поклонение способностям. Это путь к гнусности.
— Рим — вот где возникло загрязнение, — продолжила Великая Госпожа Холи. — Или по крайней мере пустило самые глубокие корни в древней истории. Да, существовали другие опасные периоды и места, даже в древности. Мы вскоре с ними разберемся. Например, мы накинем узду на Китай, задолго до того, как сможет появиться династия Сун
[33]
и ее мандариновая болезнь. Но Рим — Рим — вот самый главный враг. Именно там огромное пятно впервые загрязнило четвертую часть планеты. И распространялось оттуда, как болезнь, в будущие столетия. Латентная болезнь, достаточно часто, эндемическая, а не эпидемиологическая. Но это наследие там, всегда готовое подняться заново. Рим. Чудовищное королевство дворняг, кровосмешений. Эта абсурдная так называемая империя, где каждый человек может назвать себя римлянином и требовать защиты римского права, словно он имеет истинную латинскую родословную. Где ни один император не может проследить свой королевский генотип свыше двух поколений. Где любой варвар может мечтать стать императором. Любой крестьянин, родившийся после смешения рас — как тот, который сейчас сидит на троне. Где любая зараженная шлюха может сидеть на троне рядом с ним и принимать почести истинно рожденного. В конце концов в Риме роль играют только способности. Это поклонение способностям над чистотой разрушит человечество. Не сдерживаемый, недисциплинированный генетический хаос разрушит планету и тысячи других. И в конце он не оставит ничего, кроме нечеловеческих монстров, чтобы загрязнять Вселенную.
Снова встряла Сати:
— Этого достаточно, Рана Шанга. Ты уже был выделен сверх всех других, за исключением малва. Не надо больше давить. Твоя задача в конце концов — подчиняться.
Шанга встал, пал ниц и вышел из комнаты.
Нанда Лал ждал его в покоях Татхагаты — в бывших покоях Татхагаты. Там также находились Дживита и Дамодара.
— Ты был прав, Рана Шанга, — сразу же начал Нанда Лал. — Это стало очевидно, как только я связал факты, уже имевшиеся у нас в распоряжении.
Теперь лицо начальника шпионской сети на самом деле напоминало лицо великана-людоеда.
— Несколько моих подчиненных понесут суровое наказание за то, что пренебрегли представить мне эти факты раньше.
Это означало увечье, возможно слепоту. Шанга не чувствовал в сердце никакой жалости к этим неизвестным подчиненным. Он не любил шпионов малва, даже компетентных.
— Какие имеются факты? — спросил он.
— Йетайский солдат — на самом деле член императорской стражи — исчез в Каушамби в ту ночь, когда убежал Велисарий. Он так и не вернулся в свое подразделение.
Дживита нахмурился.
— Я до сих пор не понимаю, почему ты считаешь этот факт таким важным, Нанда Лал, — сказал он. — Йетайцы — практически варвары. Их дисциплина…
— Абсолютно варварская, — перебил Шанга. — Я согласен с Нандой Лалом. Говорите, что хотите о варварстве йетайцев, господин Дживита. Но факт остается, что ни один йетайец — определенно не из императорской стражи — не посмеет отсутствовать на своем посту. Йетайца, который прибывает даже на день позднее, бьют палками, в результате чего он может стать калекой. Те, кто отсутствуют два дня, на самом деле становятся калеками. Три дня — отрубание головы. Четыре — сажание на кол. Пять дней или больше — на короткую палку.
Нанда Лал кивнул:
— Это имеет смысл. Йетайцы больше всего похожи на людей с запада, чем кто-либо еще у нас. Велисарий мог без труда сойти за йетайца.
— Он не говорит на языке, — запротестовал Дживита.
— Я не стал бы так уверенно это заявлять, — возразил Шанга. И добавил несколько виновато: — Велисарий — невероятный лингвист. Я сам обратил внимание, как быстро он стал бегло говорить на хинди и почти без следа акцента. Я никогда не слышал, чтобы он говорил…
Шанга замолчал и почти отвесил челюсть. И обратился к Нанде Лалу, эмоционально:
— А ты допросил солдат, в особенности йетайцев, которых Велисарий собирал во время контратаки под Ранапуром?
Нанда Лал покачал головой. На мгновение он казался озадаченным, пока не пришло понимание.
— Конечно! Как он мог бы собрать йетайцев…
— Это можно сделать, — заявил Шанга. — Приказы только на хинди, с суровыми мерами сделали бы дело. Но когда ты допросишь этих солдат, думаю, обнаружишь, что он прекрасно говорит по-йетайски.
Раджпут принялся ходить взад и вперед.
— Что еще?
— Подразделение солдат сообщает, что на следующее утро один йетайец вышел из Каушамби через. Ворота Пантеры.
— А они позволили ему пройти? — спросил Дживита.
Нанда Лал пожал плечами.
— Он был очень яростным йетайцем, по их отчету. Он даже атаковал их сержанта, когда тот спросил документы. Навряд ли можно ожидать от простых солдат…
— Проучите собак! — заорал Дживита. — Дайте им кнута!
Шанга и Дамодара переглянулись. Заговорил Шанга:
— Я разберусь с этим вопросом, господин Дживита. Я буду проезжать через Ворота Пантеры через час. Я сам проучу кнутом этих людей. Клянусь вам.
— Отлично! — воскликнул Дживита.
— В таком случае я пошел, — Шанга собрался развернуться.
Его остановил Нанда Лал:
— Мгновение, Рана Шанга. Мне нужно твое мнение.
— Да?
Разбитое лицо начальника шпионской сети было уродливым, как от ярости, так и смятения.
— Мы все равно что-то упустили. Я чувствую это своими костями, — проворчал он. — Ясно, что римляне и аксумиты побежали на юг — после того как убили охрану на барже и взорвали оружейные мастерские. Это просто были отвлекающие маневры. Сам Велисарий отправился на запад. Но — есть что-то еще. Я чувствую это. Еще какой-то обман.
Шанга молчал и думал.
— Сейчас у меня нет времени, Нанда Лал, — сказал он. — Но мне в голову приходит несколько вопросов. Я предлагаю тебе подумать над ними.
— Да?
— Во-первых, что случилось с богатством? У Велисария было два огромных сундука с золотом и драгоценными камнями. Такое богатство ни один человек не захочет бросать. Но как он его унес? Он сам — один йетайец пешком — мог иметь при себе только малую часть. И его помощники могли забрать с собой тоже только понемногу. Не поддерживая такую невероятную скорость. Сокровища бы их сильно тормозили.
Нанда Лал подергал повязку.
— Что еще?
