Он бросился на него, но Борзов увернулся и помчался вниз, к Ратушной площади. Спотыкаясь на ямках от выбитых камней, они пробежали по улочке и вылетели на широкое пространство площади. Здесь никого не было. Борзов быстро сориентировался и повернул к гостинице. Но не успел он сделать и пары шагов, как из-за ближайших домов, из улочки, где на стене красовалась надпись о том, что эта аптека самая старая, из-за старинного дома, где по вечерам около входа в таверну загораются живые огни, стеной хлынула вода. Волна, выворачивая камни, ударила о площадь, ткнулась в древнюю Ратушу. Завертелся на ее макушке потревоженный Старый Тоомас.
Борзов застыл, открыв рот. Андрюха еще успел набежать на него, радуясь, что сейчас за все отомстит — и за свой страх, и за то, что его чуть не спихнули в Колодец.
Вода разлилась по площади и, как на море, поползла обратно, собираясь в новую волну.
— Это чего? — ахнул Сашка.
Андрюха оттолкнулся от него, как от стены, и побежал обратно. Они успели забежать на ту улицу, откуда только что появились, когда новая волна ударила о вековые камни.
Айк с Вадимом все еще стояли около Колодца. Акопян, бурно жестикулируя, что-то рассказывал.
— Вода! — заорал Андрюха, выбегая на пятачок перед Колодцем. — Всю площадь затопило!
Сосредоточенно работая локтями, мимо пробежал Сашка. Вадим еще колебался, глядя туда, откуда появились одноклассники. Новый удар — и могучие брызги, долетевшие из переулка, заставили его попятиться.
— Наверх! — скомандовал он.
— Там Маргарита! — схватил его за локоть Андрюха, как будто не он только что сбежал с площади, откуда ближе всего было до гостиницы.
— Третий этаж! Она в безопасности! — не поддался панике Бокштейн и потянул приятеля в сторону олененка. Айк пошел следом за ними.
Новый удар. Вода перехлестнула через край Колодца, забурлила, всасываясь в жерло.
Андрюха побежал первым, добрался до зеленого склона с маленьким памятником, рывком запрыгнул на заградительный каменный бортик. Заметил, как впереди, высоко уже, на уровне камней, карабкается Борзов.
— Туда! — показал он рукой, пересекая зеленое пространство. Камни перед ними встали отвесной скалой. Все начали взбираться наверх.
Вода с шумом ворвалась на улицу, заплясала вдоль стен, закрутилась грязными водоворотами над сливными отверстиями и понеслась дальше, к парку Шнелле, к пруду и железнодорожному вокзалу.
Андрюха, идущий по бортику впереди, оглянулся. Зрелище было потрясающее. Вода неслась по улицам, превращая старые дома в корабли. Древние шпили церквей холодно смотрели на разрушения. «У-у-у» — гудели старые перекрытия. По воде плыли бумага, легкие стулья и столы из уличных кафе, ветки деревьев. Но не было людей. Ни одного. Словно город вымер. Или… Это был город без людей. С легендами. Которые собираются их поглотить, сделать частью себя.
— А-а-а! — завопили у Андрюхи над головой, и он от неожиданности вздрогнул. Пальцы соскользнули с каменного уступа.
— Держись! — сквозь зубы прошептал Айк, не давая Андрею упасть.
— Еще бы! — дрожащим голосом пробормотал Василевский. — Ты мне за спасение все, что угодно, обещал.
— Потом разберемся. — Акопян вглядывался наверх. — Там какой-то провал!
— Под Тоомпеа должен быть подземный ход. — Вадим заметно запыхался. От напряжения лицо его осунулось. Еще бы! От опасности бегать — не за учебниками сидеть.
Андрюха снова полез наверх. Айк шел чуть в стороне, отгибаясь, чтобы камешки из-под ботинок одноклассника не попадали на него. Василевский первый достиг темного прохода.
— Помогите! — раздалось из черного нутра.
— Это стало дурной приметой, — пробормотал Андрюха, дожидаясь, пока доберется Акопян. Один в дыру он лезть не хотел.
— Чего стоишь? — Айк тяжело отдувался.
— У тебя еще нет подземной болезни? — покосился на него Василевский.
— У тебя скоро морская болезнь начнется! — толкнул его в спину одноклассник — после сидения в Колодце чувство юмора у Айка восстановилось.
А за их спинами бушевало настоящее море. Вода перепрыгнула высокий парапет и теперь подбиралась к статуе олененка. Металлический зверек испуганно смотрел на приближающуюся к его копытцам стихию.
— Чего там у вас? — Бокштейн уцепился за Айка, ноги его в неудобных кроссовках скользили.
— Очередной дух, — кивнул в сторону провала Андрюха.
— Черт! — взвыли снизу.
— К чертям — это ниже, — отозвался Вадим. — Отойди в сторону, — крикнул он в лаз, — мы спускаемся.
— А ты здорово навострился разговаривать с духами, — восхитился Василевский. Один бы он ни за что туда не полез.
— Ты первый с радостью туда спрыгнешь, когда догадаешься, что это Борзов. Этот ненормальный свалился в проход.
— Дайте я ему сейчас сверху добавлю, — попытался проскочить вперед Андрюха.
— В следующий раз! Когда тебя ничего не будет торопить, — кивнул через плечо Бокштейн. Олененка над водой уже не было.
— У меня такое ощущение, что вода охотится именно за нами, — воскликнул Айк. — Что вы такого успели сделать?
— Задай себе этот вопрос. — Вадим осторожно ступил на уходящий вниз склон подземного хода. Но тут же поскользнулся и съехал в черноту.
— Ну, давай, спелеолог, — подтолкнул Василевский Акопяна. — Чего тушуешься? Тебе не впервой.
Айк молча дернул плечом, освобождаясь от Андрюхиной руки, и полез вниз. Василевский стал спускаться следом.
Почти сразу они наткнулись на сидящего на земле Борзова. Сашка тяжело дышал.
— В ноге что-то, — лихорадочно прошептал он. — Встать не могу.
— Взяли, — Вадим присел, подхватывая одноклассника с одной стороны.
— Чего? — отшатнулся Андрюха.
— Я сказал — взяли! — крикнул Бокштейн.
Оттолкнув Василевского, с другой стороны пристроился Айк.
— Мы должны все вместе вернуться, — напомнил Вадим. — Поэтому оставь разборки до Москвы. У кого есть зажигалка?
— У меня в кармане возьми. — Больная нога примирила Борзова с действительностью, он стал заметно тише.
— Пошарь по стенам, — приказал Вадим сидящему на корточках без дела Андрюхе.
— Чего я там забыл? — проворчал Василевский, лениво поднимая руку.
— Выше! Если этот проход существует с пятнадцатого века, то здесь могли остаться пазы с факелами.
— Ну да, их специально расставили для нас, — скривился Андрюха, впрочем, в темноте его недовольная физиономия никому была не видна. — Можно сотовыми светить.
Он достал телефон, откинул крышку. На мгновение металлический свет выхватил из сумрака напряженные маски-лица ребят, метнулся по стенам. И снова стало темно.
