Вопли.
Паника.
Хорошо знакомые картинки и звуки.
Все это со мной уже было.
Большой Джим, залитый кровью Фреда, отшатнулся и что-то крикнул. Все звуки были приглушены, движения замедлены. Я повернул голову, посмотрел на Джона: на его лице застыло выражение, видеть которое мне уже приходилось — смесь страха и жалости. Мне захотелось дать Джону прикладом по морде. Ненавижу, когда он смотрит на меня так, словно говорит: «Дейв, таким уж ты уродился, и ничего с этим не поделаешь».
Краем глаза я увидел Джен; она закрыла рот руками. Черт побери, десять секунд назад мой план казался просто замечательным, правда же?
Боковым зрением я заметил какое-то движение: Большой Джим мчался на меня, пылая от ярости. Это тоже знакомо; я наблюдал это в десятках школьных драк. Сейчас его кулаки полетят, словно бойцовые псы, которых выпустили из клетки.
Да, Джим, можешь сколько угодно цитировать Библию, но болезнь у нас с тобой одна и та же.
Я прицелился ему в лицо.
Джим посмотрел в дуло дробовика, сделал еще два шага вперед, потом посмотрел мне в глаза.
И остановился.
— Я видел тебя и твоих дружков в школьном коридоре, на следующий день после случая с Хичкоком, — сказал Джим, не отводя от меня глаз. — Видел, как вы смеялись, а ведь после смерти Билли не прошло и суток. Я все о тебе знаю, Дейв. В тебе сидит дья…
Я перезарядил дробовик.
— Это не разговор, Джим.
Все мышцы в моем теле напряглись. Казалось, мы простояли друг напротив друга целую вечность. Курок впился мне в палец.
Застрели его. Застрели всех.
Ситуацию нарушил Джон, подбежав к телу Фреда.
— Тащим его к машине!
Дженнифер стала ему помогать, и они вдвоем поволокли мертвое тело — медленно, с остановками.
— Дейв, эти твари выбираются наружу! — крикнул Джон.
Джим еще секунду посмотрел на меня, затем повернулся и пошел к Джону и Джен. Джон что-то пробурчал, но Большой Джим оттолкнул их обоих, дотащил тело Фреда до разбитого внедорожника и прислонил к задней двери. Из рваного ошметка, который когда-то был головой Фреда Чу, появилось знакомое облачко.
Джим притопал обратно ко мне, быстрым, невероятно мощным движением вырвал у меня из рук дробовик, затем повернулся и прицелился в бензобак машины.
Я сжался в ожидании взрыва, и внезапно мне страшно захотелось, чтобы оттуда вылетел огромный огненный шар и испепелил всех нас.
Ничего не произошло. Металл превратился в решето, из которого на распростертое тело Фреда Чу хлынул бензиновый ливень. Джон подошел к трупу, щелкнул зажигалкой и бросил ее на землю.
Фред Чу стал клубком огня. Пламя лизнуло багажник машины, добралось до бензобака, и он взорвался, издав тяжелый, металлический звук — ТОНК! Мы все плюхнулись на землю; вокруг нас с мягким шлепком на землю упали кусочки металла.
Джим встал и, направив оружие в землю, снова подошел ко мне. Адреналин вытекал из меня так быстро, что подо мной словно образовывалась лужа. Я так устал. Я так устал.
В двух футах от меня Джим поднял дробовик.
Давай сделай это. Просто сделай это, дай мне поспать здесь, в песке, до тех пор, пока Солнце не станет сверхновой и не превратит мир в обугленное воспоминание о самом себе.
Джим бросил дробовик мне на живот и пошел прочь. Ствол был теплый. Мы поднялись на ноги и стали смотреть на то, как тысячи частиц поднимаются над Фредом, словно искры над разворошенным костром. Проклятые голоса в моей голове умолкли.
— Думаешь, этих червей, или кто они там, больше не осталось? — спросил Джон. — По-твоему, мы со всеми разделались?
Я не ответил.
— Если часть спаслась — черт, даже если хотя бы одной из этих тварей удалось спастись и проникнуть в новое тело, то они размножатся — отложат яйца, или что уж они там делают.
Все молчали. А что на это ответишь?
Машину удалось поймать только через пятнадцать минут. Я убедил Дженнифер, что на дорогу должна выйти только она — одинокая, дрожащая, растрепанная, с окровавленной ногой (весьма приятной формы). Вскоре остановился новенький блестящий внедорожник, в котором сидел какой-то парень и его жена — кажется, молодожены.
Как только они открыли двери, я выбежал, прицелился в них и заставил выйти из машины. Джим извинялся и уверял, что машину мы непременно вернем. Все мы — пятеро людей и собака — залезли в салон и умчались в ночь.
* * *
— Мне это не нравится, — сказала Дженнифер тихо, словно боясь, что темная фигура на горизонте нас услышит.
Джен смотрела на выделявшийся на фоне ночного неба отель «Луксор», огромную черную пирамиду, которая, казалось, прибыла в Лас-Вегас из 3000–го года. Я припарковался примерно в четверти мили от «Луксора», на парковке у огромного, увешанного неоновыми огнями стейк-хауса. Мы — измученные, пропахшие дымом — походили на беженцев.
Забежав в туалет на стоянке для грузовиков в пригороде, мы постарались смыть с себя кровь. Джон уверял, что у него сотрясение мозга, и будь у него хоть что-нибудь в желудке, то его, Джона, непременно бы стошнило. У меня в одном глазу двоилось, и в целом я чувствовал себя так, словно меня пропустили через дробилку для древесных отходов. Мы купили четыре аптечки и попытались привести себя в порядок. Дженнифер соорудила повязку на бедре из рулона пластырей и тампона. Мы купили гору чипсов, орешков и печенья и съели все это, пока колесили по улицам города в поисках «Луксора». Мы уже подъехали к этой стоянке, когда кто-то наконец спросил, а какой, собственно, у нас план.
— Эта тварь, Джастин, там. Прямо сейчас, — сказал Джим, кивая в сторону «Луксора». — Так чего мы ждем? Все может произойти в любую минуту, а мы сидим сложа руки.
— Если он призовет сатану, мы же увидим это отсюда, верно? — возразил Джон.
Это, в общем, было первое связное предложение, произнесенное после аварии и того кошмара, который начался после нее.
— Во-первых, туда еще нужно как-то попасть, — сказал я. — Посмотреть на таких, как Маркони, собирается толпа психов, и на входе, надо полагать, будет охрана. А мне не очень-то хочется прокладывать себе дорогу с помощью оружия.
— Подумай, Дэвид, — сказал Джим. — Этот сеанс, или как он там называется, проходит в казино. С пушкой ты и пяти шагов не сделаешь, тебя мигом скрутят парни в костюмах.
— И зажмут твою голову в тиски, — услужливо прибавил Джон.
— Ну, а без пушки у нас нет шансов, — ответил я. — Разве что Джим расстреляет эту тварь цитатами из Библии.
Дженнифер примирительно подняла руки.
— Парни, давайте не будем сейчас мериться пиписьками, ладно?
На секунду все умолкли, а затем Джон сказал:
