Замалтдинов во дворе возился с Лицедеем. Ноги китайца в карикатурно огромных кроссовках торчали из салона, а мой напарник пытался упаковать их внутрь.
— Вот же зараза, — с досадой бросил Замалтдинов, — на арене в горошину сжимался, а тут раскорячился, как роженица.
— Брось, я сам. Иди лучше убери дохлятину.
Замалтдинов поднял бровь:
— Всю?
— Собак и крыс. Всю тебе… Бандитов не трожь — пусть их похоронят по-человечески.
Замалтдинов с облегчением бросил Лицедея и отправился зачищать поле боя, а я обернулся к понурой Венди:
— Ну и как ощущения после первого убийства? Или ты и раньше?..
— Никак, — сухо ответила она.
— Пять трупов на твоей совести. Ты обставила даже Цыбульского. Нигде не свербит? Совесть там, жалость?
— Я защищалась.
— У них ведь тоже есть родители, жены, детишки…
— Раньше надо было думать о женах и детишках. Десять против меня одной… получили свое, — скривилась она.
— Тринадцать, если быть совсем точным. Эх ты, принцесса цирка, ведь ты ничуть не лучше их. И точно так же могла бы лежать сейчас хладным трупом, и жалеть никто бы не стал…
— Трупом я могла бы стать и раньше, ваши же люди стреляли мне в спину.
— Наш сотрудник действовал в рамках инструкции. Ты — преступница, как ни крути, и ты сопротивлялась при задержании.
— И за что же меня задерживали? — прищурилась Венди. — За причинение тяжких астральных повреждений? Или за жестокое обращение с животными? Нет такого закона, по которому меня можно было бы арестовать.
— Поверь мне, девочка, его сейчас пишут. Специально для тебя и таких, как ты. А пока что хватит с тебя и мошенничества.
— Не докажете.
— Знаешь ли, если моя контора захочет доказать, что Земля плоская, — докажет.
Мои слова не произвели на нее должного впечатления, потому что тут некстати вернулся Замалтдинов. Насвистывая, выбрался через провал во двор и стал взглядом «подметать» крысиные трупики. Они вспыхивали и оседали маленькими облачками пыли. Это зрелище повергло Венди в ужас: такого возбуждения я не видел даже в момент, когда Лауреат держал ее на прицеле. Нервные импульсы заструились по всему телу, глаза забегали. Она его боялась. Больше, чем Лауреата, больше, чем меня. Отлично, его-то мы и отрядим с ней работать.
Я только приготовился усадить ее в машину, как оттуда, где только что находился Замалтдинов, послышался гулкий удар, всхлип и шорох падения тела. Я оберну…
Артем
— …ну, давай я, если сама не можешь. Я быстренько: чпок-чпок, контрольные в голову. Потом схожу, понятное дело, к батюшке знакомому, он мне отпустит. Он мне как-то троих отпустил. И епитимью наложил так, по-божески. Хороший дядька, рекомендую…
Сперва я подумал, что снова чудит моя мозговая ложноножка, на сей раз выуживает для меня какой-то эпизодец из прошлого, потому что в будущем Макса с его «хорошими дядьками» не должно быть. Просто не должно. Я же все сделал для того, чтобы ни его, ни кого бы то ни было из наших криминальных знакомых больше в этой истории не было. Неужели не выкатило? Неужели проиграли?..
Я с трудом разогнул затекшее тело. Ощущения более чем странные: совсем не как от долгого пребывания в одной позе — нет, просто мышцы будто изменили качество, сделавшись тугими и скрипучими, и я медленно вспомнил, что этому предшествовало. Андрей. Это он стеганул меня своей хитрой дрессированной молнией. Кстати, где он? И почему здесь Макс — живой и, судя по голосу, невредимый?..
— Нет, а вот тебе не позволю, даже не проси.
— Ей можно, значит, а мне нельзя?!
Эта последняя реплика окончательно меня разбудила. Говорил Артурчик. Он тоже где-то рядом, вот только…
Та-ак, я в машине. В машине Макса. У меня на коленях почему-то дремлет Чжао. Ноги чувствуют тепло его щеки.
Господи, мышцы как старая резина, кажется — чуть потяни, и растрескаются. И даже голосовые связки как старая резина.
— А этот не из наших, глянь-ка… Чужой. — Это опять Макс.
— Я его не знаю. — Это Венди. Слава богу, это Венди.
— И я не знаю. — Это Артурчик.
— И на этих не похож. — Венди, задумчиво.
Я спихнул с себя стотонного, как мне показалось, Чжао. Суставы провернулись с неимоверным сопротивлением. Мышцы заскрипели, как старые ворота, но не порвались на куски, чего я втайне опасался. Следующим безумно долгим движением я нажал ручку двери. Полупарализованная рука еле шевелилась. Мне бы сейчас зомби играть в кино: такой же одеревенелый, неуклюжий и злой на весь белый свет.
Распахнув дверцу, я вывалился наземь.
— Артем! — завопила Венди, да так, что заложило уши.
Кинулась обниматься, такая же неуклюжая и смешная, как и я сам. Мышцы моего лица растрескались в улыбке. Цирк паралитиков, полтинник за вход.
— Привет, — прохрипел я.
Венди вместо приветствия всхлипнула, прижала меня лицом к своей груди и, кажется, поцеловала в макушку.
— Привет, — виновато высунулся из-за ее плеча Артурчик.
— Ага, давно не виделись, — вступил Макс. Губа у него была разбита (все-таки Чжао его от души приложил), но глаза были веселые.
Втроем они усадили меня у машины.
— Где?.. — спросил я.
— А-а, вон валяются. — Венди махнула рукой на тело Кузнецова (у «Волги» лицом вверх) и Марата (в центре двора лицом вниз).
— Живые? — выдавил я.
— Живые. — Артурчик с досадой сплюнул. Только сейчас я приметил у него в руке бейсбольную биту.
Я снова глянул на наших недавних союзников. Кузнецов… Как я мог подпустить его на расстояние удара? Я знал, что это произойдет, я чувствовал это, но все же подпустил… Потом я перевел глаза на Марата, и тут меня затошнило. Не той болезненной тошнотой тела, а… Я не успел осмыслить происходящее: меня вырвало силой. Нерастраченной, заготовленной для решающего удара Кузнецову.
Сразу сделалось легче, даже мышцы немного размякли. Внутри потеплело.
— Спорим вот, что с ними делать. — Макс поводил дулом пушки, переводя его то на Марата, то на Кузнецова, — Я за то, чтобы изъять их из обращения немедленно и насовсем. Наташа против, зато Артур меня поддерживает. Вызвался добровольцем. — Макс выразительно, по-учительски ткнул пальцем в небо, подчеркивая значимость сказанного.
— Я этого чернявого бомбомена знаю, это он вез Венди, это он разбил машину, — затараторил Артурчик, тыча битой в безответного Марата. — Второго первый раз вижу, но он тоже из этих.
— Господи, ну разве нельзя вообще обойтись без насилия? Посмотрите, сколько вокруг трупов… Давайте лучше быстрее уберемся отсюда. — Венди умоляюще перевела взгляд с Макса на меня. — Артем, ты же можешь что-нибудь сделать, чтобы они проспали до утра? А нам больше и не надо, правда ведь? Мы же успеем? Спрятаться куда-нибудь, залечь…
