— Осторожней! — предупредила она. — Не
приближайтесь к богине! Любого, кто прикоснется ко мне, сразит смерть!
— Ты великолепна, Диана, — воскликнул
Хейдон, — только, пожалуйста, прекрати это. Так или иначе, но мне… мне не
нравится это.
Он решительно направился к ней, но тут она выбросила руку в
его сторону.
— Остановись! — вскрикнула она. — Еще шаг — и
я уничтожу тебя волшебством Астарты!
Ричард Хейдон рассмеялся и ускорил шаг. И вдруг произошло
нечто странное: он качнулся, затем будто споткнулся и рухнул наземь во весь
рост.
Он так и не поднялся, оставшись лежать ничком на земле.
Неожиданно Диана начала истерически смеяться. Странный и страшный хохот
разорвал тишину.
С проклятием Эллиот рванулся вперед.
— Я больше не могу! — закричал он. — Вставай
же, Дик. Ну, вставай!
Однако Ричард Хейдон оставался лежать там, где упал. Эллиот
подбежал к нему, опустился на колени и осторожно перевернул Ричарда. Он
склонился над ним, вглядываясь в лицо брата.
Затем Эллиот резко вскочил на ноги, чуть качнувшись при
этом.
— Доктор! Ради бога, доктор, подойдите. Я… я думаю, что
он мертв.
Саймондс сорвался с места, а Эллиот медленно двинулся к нам.
При этом он как-то странно смотрел на свои руки. В этот миг дикий вопль
исторгла Диана:
— Я убила его! О, мой бог! Я не хотела этого, но я
убила его!
И, теряя сознание, она медленно опустилась на траву.
Тут закричала миссис Роджерс:
— Уйдемте с этого страшного места, а то и с нами
что-нибудь случится! О, как все это ужасно!
Эллиот положил руку мне на плечо.
— Этого не может быть, — бормотал он. —
Говорю вам: этого не может быть. Человека нельзя убить подобным образом.
Это…это неестественно.
Я попытался успокоить его:
— Всему есть объяснение. У вашего кузена, верно, была
болезнь сердца, о которой никто не подозревал. А тут возбуждение, шок… — Вы
ничего не понимаете, — прервал он меня и поднес к моим глазам свою ладонь,
на которой я ясно увидел кровь. — Дик умер не от шока. Он был заколот,
заколот ударом в сердце, но вот оружия там никакого не было.
Я с недоверием уставился на него. В это время Саймондс
закончил осмотр тела и подошел к нам. Он был бледен и дрожал.
— Уж не сошли ли мы все с ума? — спросил
он. — И что это за место, если здесь такое может твориться?
— Значит, это правда? — вставил я.
Он кивнул.
— Удар мог быть нанесен длинным тонким кинжалом, но кинжала
там никакого нет.
Мы посмотрели друг на друга.
— Но он должен там быть! — воскликнул Эллиот
Хейдон. — Он, вероятно, просто валяется где-нибудь там. Надо поискать.
Мы стали шарить по траве, когда Виолет Маннеринг неожиданно
заявила:
— Мне помнится, у Дианы было что-то в руке. Что-то
вроде кинжала. Я видела. Я видела, как что-то блеснуло у нее в руке, когда она
угрожала ему.
— Но он даже трех ярдов не дошел до нее, —
возразил Эллиот Хейдон.
Леди Маннеринг склонилась над распростертым телом женщины.
— Сейчас у нее в руке ничего нет, — сказала
она, — и на земле ничего не видно. Ты уверена, что не ошиблась, Виолет?
Доктор Саймондс подошел к лежащей Диане.
— Надо отнести ее в дом. Вы поможете, Роджерс? Мы
отнесем мисс Эшли, а после вернемся и займемся телом сэра Ричарда.
Пендер прервал повествование и медленно оглядел слушателей:
— В наше время, благодаря детективной литературе,
каждый мальчишка знает, что тело должно быть оставлено там, где было найдено.
Но в те годы мы не располагали подобными знаниями и, естественно, отнесли тело
Ричарда Хейдона в его спальню в квадратном гранитном доме. Потом послали
дворецкого на велосипеде за полицией — участок был милях в двенадцати.
Вот тогда-то Эллиот Хейдон и отозвал меня в сторону:
— Послушайте, я собираюсь назад, в рощу. Надо
обязательно найти это оружие.
— Если оно вообще было, — заметил я.
Он схватил меня за плечо и резко встряхнул:
— Вы забили себе голову суеверной чепухой. Думаете,
смерть наступила сверхъестественным образом. Хорошо, я сам пойду в рощу и там
все выясню.
Я начал было отговаривать его, но безрезультатно. Сама мысль
о плотном кольце деревьев была мне ненавистна, и потом, меня стало мучить
предчувствие нового несчастья. Но Эллиот заупрямился. Уходил он с твердым
намерением докопаться до сути дела.
Мы провели ужасную ночь, во время которой никто даже и не
пробовал уснуть. Полиция по прибытии явно скептически отнеслась к нашим
показаниям. Они намеревались было допросить мисс Эшли, но пришлось учесть
мнение доктора Саймондса, категорически запретившего это. К мисс Эшли вернулось
сознание, или, другими словами, она вышла из транса, и он дал ей сильное
снотворное. Ее ни в коем случае нельзя было тревожить до утра.
До семи утра никто не вспоминал об Эллиоте Хейдоне, а потом
вдруг Саймондс спросил, где он. Я объяснил, и хмурое лицо доктора помрачнело
еще больше.
— Лучше бы он этого не делал. Это… это безрассудно.
— Не думаете же, вы, что с ним может что-нибудь
случиться?
— Надеюсь, что нет. Полагаю, падре, что лучше бы нам с
вами пойти и посмотреть.
Я знал, что он прав, но от меня потребовалось все мужество,
чтобы собраться с духом и решиться на это. Мы вышли вместе и сразу же
направились в злосчастную рощу. Дважды окликнули Эллиота — безответно. Вскоре
мы вышли на поляну, казавшуюся призрачной при свете утренних лучей. И вдруг
Саймондс сжал мою руку так, что я едва не вскрикнул. Там, где вчера вечером при
луне мы увидели тело мужчины, уткнувшегося лицом в траву, теперь в лучах
утреннего солнца нашим глазам предстала та же картина. Но на сей раз на том
самом месте, где вчера лежал его двоюродный брат, сегодня лежал Эллиот Хейдон.
— Бог мой! — прошептал Саймондс. — И его
тоже!
Мы бросились к нему. Эллиот Хейдон был без сознания, однако
дышал, и сомневаться в причине трагедии на сей раз не приходилось: из раны
торчал длинный, тонкий бронзовый клинок.
— Какое счастье, что удар пришелся в плечо, а не в
сердце, — прокомментировал доктор. — Не знаю, что и думать. Во всяком
случае, он жив и сам сможет рассказать, что произошло.
